Барбара Картленд - Прелестная Ромина

— Как же я вас понимаю, дитя мое… Когда я тоже играл в эти игры, помню, для меня не было ничего хуже, чем пить не то, что хочешь, а вонючее пойло, которое почему-то пить было надо! — Джек Харрисон покачал головой. — Как-то раз мне пришлось целый месяц пить только этот чертов бурбон [1] Бурбон — сорт виски. (Примеч. пер.) . Каждый день, представляете? И с тех пор меня тошнит лишь при упоминании о нем!

Все весело рассмеялись, но затем Мерлин спокойно произнес:

— Джек, признайся, ведь скучаешь о том времени.

— Нет, нет и еще раз нет! Нам с Маргарет и без этого хорошо. У нас свой сад, собственный виноградник, мы полностью вписались в местное общество и его жизнь. Здесь очень хороший климат, нас часто навещают добрые друзья…

— Вроде нас? — многозначительно улыбнулся Мерлин.

— Ну, далеко не всегда такие неожиданные и необычные, но… друзья! Они любят приезжать сюда, потому что им просто необходимо хорошенько отдохнуть от столичной суеты, а когда уезжают, выглядят, поверьте, лет на двадцать моложе. Ну а о здоровье я уж даже не говорю!

— Увы, Джек, боюсь, здоровье нам поправлять не придется, — тихо произнес Мерлин. — Завтра мы уезжаем. А до отъезда надо успеть очень и очень многое… новые паспорта, новую одежду, короче говоря, надо, как говорят, «срочно слепить совершенно новые образы…».

— Значит, теперь можно считать, что мисс Фей, эта вульгарная голливудская подружка американского миллионера, умерла? Ура! — не удержалась Ромина. — Господи, что может быть приятнее? Я всегда ее ненавидела! Знаешь, Мерлин, если бы ты еще хоть раз назвал меня «крошкой», я бы, наверное, тут же тебя убила!

Мерлин довольно засмеялся.

— А знаете, друзья, меня будто озарило, когда я вспомнил, что вы здесь живете. Дело в том, что по легенде я ведь должен быть греком, поэтому возвращение грека на родину, думаю, вряд ли кого удивит. Во всяком случае, не должно…

— А что, кого-нибудь это может интересовать? — удивился Джек Харрисон.

— Надеюсь, нет. — Мерлин задумчиво потер переносицу. — Мы заметали следы, как могли. Достаточно надежно. Хотя… в самолете ко мне приставала одна женщина, египтянка, которая, оказавшись в Лондоне, вполне может привлечь к нам ненужное внимание.

— Есть соображения насчет того, кто стоит за этим? — спросил Джек Харрисон.

— Боюсь, ничего определенного, — пожал плечами Мерлин. Он встал со стула, подошел к окну, выходящему в сад, выглянул. — Здесь так прекрасно, так спокойно, так мирно… Это особенно заметно, когда вспоминаешь, что придется рисковать по меньшей мере двумя человеческими жизнями… Ромины и своей собственной… Как считаете, друзья, может, нам все-таки лучше вернуться в Лондон?

— Все, что угодно, только не это! — громко воскликнула Ромина. — А как же наше дело? Святое дело!.. Неужели ты забыл Криса и Поля? Моего родного брата и твоего близкого друга!

— В данный момент я стараюсь не забыть о тебе.

— Знаете, а по-моему, не стоит принимать такие важные решения на пустой желудок, — заметила Маргарет Харрисон. — Пойдемте-ка лучше в столовую. Наш слуга очень пунктуален. Не сомневаюсь, что нас ждет великолепный омлет с салатом из свежайших овощей.

Она провела их в маленькую квадратную комнатку, в которой, казалось, не было ничего, кроме обеденного стола и… цветов! Всех видов, расцветок и форм… Иногда настолько причудливых, что можно было подумать, будто их завезли с другой планеты.

Подав кофе, слуга, вежливо поклонившись, оставил их одних. Хозяин дома откинулся на спинку кресла.

— Итак, какие будут приказания?

— Вы уверены, что приняли правильное решение, Мерлин? — вмешалась Маргарет. — Может, лучше вернуться в Лондон и сообщить генералу все, что вам уже удалось узнать, а уж потом решать, что делать дальше?

— Нет!.. Этого ни в коем случае нельзя делать! — твердо ответил Мерлин. — Это невозможно… Понимаете, если генерал узнает о том, что здесь происходит, он будет обязан принять соответствующие меры. То есть немедленно связаться с Международным бюро по борьбе с наркотиками. Не хочу утверждать, что у них получится хуже, чем у нас, но… но всегда остается возможность того, что своей торопливостью они раньше времени спугнут нашу добычу. Главари мерзкого бизнеса тут же «уйдут на дно», и тогда, как говорят, ищи ветра в поле! — Он повертел в руке пустой бокал, потом поставил его на стол. — Более того, если, как предполагал Крис, они уже начали выращивать смертоносный наркотик в Египте, а не ввозят его из Китая, этому надо положить конец! Причем как можно быстрее, пока другие не поняли, что такое вполне возможно делать в любой стране мира с достаточно благоприятным климатом!

— Думаешь, эта банда… думаешь, им до сих пор удается сохранять свою деятельность в тайне? — удивленно спросил Джек Харрисон.

— Не думаю, Джек, а уверен! Иначе эта дрянь, поверь мне, давно продавалась бы на каждом углу. Пока же она, слава богу, расходится в довольно ограниченном количестве. Почему? Да потому, что ее непросто выращивать. Может, сейчас они еще не вышли на уровень промышленного производства и поэтому вынуждены пользоваться прежними запасами…

— Но свою клиентскую базу, тем не менее, продолжают неуклонно расширять, так ведь?

— Да, это их обычный метод работы. Старый как мир принцип бизнеса — обеспечь растущий спрос и смело назначай свою цену! Монопольные цены! Впрочем, не знаю точной причины, но мне почему-то кажется, они стараются не рисковать.

— И тем не менее на один серьезный риск они решились! — задумчиво покачал головой Джек Харрисон. — Пошли на убийство Поля, прекрасно зная, что последует неизбежное расследование причин его смерти.

— Судя по тому, что мы видели, Поль отчаянно сопротивлялся, и кто знает… Может, они явились туда вовсе не для того, чтобы его убивать. Ты же знаешь, как легко египтяне выходят из себя, Джек. Может, их послали немного попугать Поля, но… но когда он наотрез отказался отдать им записку, специально оставленную Крисом, они здорово разозлились, вышли из себя и убили его!

— Да, такое тоже вероятно, — согласился Джек Харрисон. — Египтяне действительно частенько делают то, чего совсем не собирались делать. Особенно в критических ситуациях, когда от напряжения теряют голову и творят бог знает что… Потом, конечно, горько жалеют о содеянном, но поздно…

Он хотел добавить что-то еще, однако Маргарет перебила супруга:

— Как мы с Джеком можем вам помочь, Мерлин?

— Честно говоря, я тоже думал об этом. Наверное, лучше всего будет, если мы вернемся туда, скажем, как муж и жена…

Услышав такое, Ромина вздрогнула, но сумела сдержаться и промолчала. Мерлин, не подав и виду, что заметил ее смущение, как ни в чем не бывало продолжал: