Х. М. Уорд - Израненные - 2 (ЛП)

Я слышу его голос, словно он рядом с моим ухом.

– Я люблю тебя, детка. Я просто хочу показать тебе.

– Дин, сбавь обороты,– я все еще улыбаюсь, но нервничаю. Я хочу быть с ним, просто еще не готова. Мысль о том, чтобы отдаться ему подобным образом, немного меня пугает. Я буду связана с ним оставшуюся часть жизни. Слова эхом отдаются в моей голове, когда Дин целует мое горло.

– Давай сыграем в игру, – говорит он и хватает галстук с заднего сиденья. Дин лежит на мне. На мне нет рубашки, и на нем тоже. Его глаза задерживаются на моем черном кружевном бюстгальтере, прежде чем он поднимает взгляд на мое лицо. – Игра на доверие, как та, в которую мы играли в детстве. Я падаю назад, а ты ловишь меня.

– Или даю тебе упасть.

Он улыбается.

– Именно, но мы выведем эту игру на новый уровень. Сначала я сделаю это для тебя, затем ты сможешь сделать это для меня.

Мой желудок завязывается в узел в хорошем и плохом смысле. Это меня чертовски пугает, но я киваю. Дин завязывает мне глаза повязкой, и мир становится черным. Затем я чувствую что-то жесткое, оборачиваемое вокруг моих запястий.

– Дин, что ты делаешь?

– Одну вещь, которую ты сделаешь для меня. Доверься мне, детка.

Он связывает мои запястья ремнем безопасности и пристегивает меня. Щелк – ремень становится на место и крепко держит меня. Я не вижу, что он делает, но мне это нравится. Его пальцы скользят по моим формам, легонько касаясь моего живота и поднимаясь вверх к шее. Мой пульс учащается. Мне нравится это. Мне нравится, что он делает, и как я реагирую на это. Не знаю, как долго мы сидим так, но мои запястья начинают неметь.

Он прослеживает своими губами путь к моей талии и расстегивает мои джинсы. Я напрягаюсь и прошу его остановиться, но он не делает этого.

– Твоя очередь падать, детка.

В этот момент все меняется. Дин больше не слушает меня. Чем больше я говорю ему прекратить, тем быстрее он двигается. Он срывает мои джинсы, и они исчезают вместе с моими трусиками. Я умоляю его. Слова слетают с моих губ снова и снова: «ОСТАНОВИСЬ!», но он не останавливается.

Он трогает меня везде и всюду. Он говорит мне, что я смогу сделать с ним то же самое, когда он закончит. Я продолжаю думать, что это не происходит, что это не может быть реальностью. Но чувствую, как его пальцы проникают внутрь, и это сопровождается болью между моими ногами. Я стараюсь держать их вместе, но он раздвигает их. Джинсы Дина расстегнуты, и его выпуклость вжимается в меня.

Я ухожу в себя. Это единственный выход. Я остаюсь там, но наполовину я в другом мире, хотя этого недостаточно. Дин говорит, но его голос приглушен, потерян в экстазе. Это больно, это больно, это больно. Слезы текут по моим щекам, и я прекращаю кричать. Я всхлипываю, ожидая, когда это закончится. Но не знаю, закончится ли. Это снова и снова будет всплывать, когда я закрою глаза. Дин вздрагивает и замирает. Он лежит на мне, тяжело дыша, пока я плачу.

Сон развевается, я погружаюсь в темноту, но мое сердце продолжает бешено биться, словно оно собирается разорваться. Руки обнимают меня, нежный голос нашептывает на ухо. Питер держит меня, говоря какие-то слова, которые не воспринимаются. Я не совсем проснулась, но и не сплю. Что-то между. Через полотенце все равно ощущаю теплую кожу Питера на своих руках. Он держит меня, уткнувшись лицом мне в шею. Мои щеки холодные и мокрые, словно я вечность плакала. Я хочу, чтобы слезы прекратились, но это никогда не произойдет.

Забытье овладевает мной и затягивает обратно. Сон нависает надо мной, но на этот раз не затягивает. Ночь проходит, и, когда просыпаюсь, в кровати я одна. Я потягиваюсь, встаю и ищу Питера. Он лежит у подножья кровати с подушкой под головой и медленно дышит – все еще спит. Мгновение я смотрю на него, задаваясь вопросом: действительно ли он был рядом со мной, или мне это приснилось. Будь я храбрее, то встала и легла рядом с ним, но все не может быть так просто, не для нас.

Питер ведет мою машину, и я, задумавшись, смотрю на его лицо. Он игнорирует меня несколько миль и, наконец, говорит.

– Я могу тебе чем-нибудь помочь?

Я пару секунд моргаю и пытаюсь смотреть в другую сторону, но солнце все еще высоко над горизонтом и слепит.

– Нет, я просто стараюсь прожечь дыру на твоем лице своим лазерным взглядом. Это не работает.

Он усмехается.

– Очень продуманно.

Я поднимаю руку на уровне глаз, визуально помещаю лицо Питера в центр между указательным и большим пальцем.

– Нет, зрело. Я сплющиваю твою голову. Давай, скажи еще что-нибудь, и я сделаю это снова. Я не боюсь использовать это, – я держу пальцы таким образом долгое время, одаривая его злобным взглядом.

Питер сбавляет скорость, съезжает к обочине и глушит мотор.

– Вылезай.

– Что?– он сошел с ума? Мы посреди нигде, на рассвете, на дороге, где похищают инопланетяне.

– Ты слышала меня, Коллели. Вылезай. Сейчас же,– Питер открывает свою дверь и с хлопком захлопывает ее. Мне интересно, что, черт возьми, он делает, но я не иду следом.

– Это моя машина, козел! Ты не можешь говорить мне, что делать!– Питер достигает моей двери. Я напугана, и мое сердце пытается выскочить из груди. Он открывает дверь, и я практически вываливаюсь наружу.

– Да, могу,– мы стоим на обочине дороги в высокой траве. Букашки стрекочут одновременно с чем-то, что я не могу определить.

Я встаю на ноги и смотрю на него.

– Что ты делаешь? Ты не можешь просто остановить машину и вылезти.

Он смотрит на меня так, будто я сошла с ума.

– Я вроде как... – мимо проезжает грузовик, поглощая остальные его слова и бросая мои волосы мне в лицо. Губы Питера продолжают двигаться, и следующее что я слышу: – ...прошлой ночью, так что ты некоторое время поведешь машину,– он проходит мимо меня и садится на пассажирское сиденье.

Что за козел! Он прицокивает на меня, чтобы я вернулась в машину. Я стискиваю зубы и спешу обойти машину к водительскому сиденью. Я опускаю свое окно и позволяю ветру некоторое время играть с моими волосами. Когда не могу больше этого выносить, выпаливаю:

– Почему ты поехал?

Питер проводит рукой по своему лицу и откидывается на сиденье. Он смотрит на меня из-под локтя.

– Извини?

– Ты меня слышал. Не притворяйся, что это не так. Зачем ты заморачивался ехать, если просто собираешься здесь сидеть и злиться две тысячи миль?– он не отвечает. Вместо этого Питер снова закрывает лицо и действует так, словно собирается спать. – Эй!– я бью его по плечу. – Я с тобой разговариваю.

– Почему, как ты думаешь? И прекрати бить меня. Ты застанешь меня врасплох, и я ударю тебя по лицу или еще куда-нибудь. Теперь замолчи и дай мне немного поспать, ладно?

Мой пульс ускоряется. Возможно, это был не сон.