Людмила Синицына - Узор счастья

Она обернулась. Мужчина лежал на песке и смотрел на нее темно-серыми глазами. Лицо у него было скульптурное и очень выразительное.

— Нет, Елена, — ответила она, усмехнувшись, и ступила в воду.

— Тогда Елена Прекрасная, — сказал мужчина.

— Одна надежда, что по моей вине не погибнет город, — последние слова она произнесла, погружаясь в волны.

К подобного рода комплиментам она привыкла и не относилась к ним серьезно. И любители приударить у моря за красивой девушкой быстро отступали перед ее чувством юмора и независимостью.

Услышав за спиной всплеск, Елена не испугалась и не заволновалась. Плавала она прекрасно, в воде чувствовала себя уверенно. Это была ее стихия. Она плыла, а за спиной ее слышались равномерные гребки. Она чуть-чуть ускорилась. Тот, кто плыл сзади, сначала сбился, а потом тоже поплыл быстрее. Елена не сдавалась. Когда она поняла, сколько прошло времени, берега уже не было видно. И еще она поняла, что устала. Изрядно.

К счастью, впереди показался небольшой уступ. Одинокая скала. Елена, не раздумывая, экономя силы, поплыла к ней, не без тревоги оглянувшись на своего спутника. Выдержит ли? Кажется, да. Только обхватив руками крохотную верхушку и расслабившись, Елена укорила себя, что вовлеклась в глупую игру. Глубоко вздохнув, мужчина уцепился за скалу с другой стороны:

— Ну вот, я был прав.

— Почему? — с трудом переводя дыхание, спросила Елена.

— Не Елена, а Афродита. Из морской пены рожденная, не иначе как. Я уж решил, что мне никогда не видать суши. И приготовился доблестно утонуть. Какое счастье, что вы знали, куда плывете.

— А я не знала. Это счастливая случайность. Никогда не заплывала так далеко, — призналась Елена.

— Неужто? — Мужчина посмотрел на нее с удивлением. — Вот не подумал бы, что девушка с таким лицом способна на столь безрассудные поступки. И попался. — Он вдруг запрокинул голову и рассмеялся. — И надо же, какой райский островок. А мы как Адам и Ева.

— Только без Господа Бога и... — замялась она.

— ...без искусителя? — снова весело проговорил незнакомец. — Кстати, меня зовут Герман.

Теплая волна вдруг ударила Елену, и она случайно прикоснулась к плечу Германа. И почувствовала, что это прикосновение не оставило ее равнодушной.

Вечером Герман пришел в лагерь. С ведром винограда — свежего и душистого, только что сорванного с ветки. Навстречу ему с лаем бросился сторожевой пес Орест, который сам нанялся на работу: пришел и остался в лагере. Надо сказать, что даром есть хлеб Орест не собирался и встречал незнакомцев, проходящих мимо, грозным рыком.

Теперь, отправляясь купаться, никто не боялся оставлять вещи в лагере. Но при виде Германа Орест вдруг замолчал и замахал хвостом.

— Ого! — засмеялся Платон Игнатьевич, руководитель группы.

— Чует, что мы с ним одной крови, — кивнул Герман и поставил ведро у костра.

После чего сел перед Орестом на корточки и что-то серьезно сказал ему.

Уши у пса дрогнули. Хвост снова шевельнулся. Герман что-то снова негромко проговорил, и вдруг строгий Орест повалился на спину, как щенок, словно просил, чтобы его погладили по животу. Пасть его выглядела так, словно он улыбался. Герман погладил Ореста, еще что-то дружелюбно пробормотал и перешел к костру. Елена поймала себя сначала на том, что любуется игрой света и тени на его лице. А потом — что не может отвести взгляда от его глаз.

Светлана видела несколько фотографий Германа. Их было немного. Поэтому ей казалось, что она хорошо знает лицо дедушки. Но эта фотография, которую Елена Васильевна, как поняла Светлана, рассматривала в одиночестве, и в самом деле была особенной.

Угловатые черты лица, темный загар, который придавал коже какой-то особенный отлив, словно это был неведомый металл или сплав. Необычный рот. Мужественный и вместе с тем лукавый. Но самое главное — глаза. Если они оставляли такое впечатление на фотографии, какими же они были в жизни?

Все произошло так естественно и просто, словно они были знакомы всю жизнь. Им было так легко, так хорошо вместе, что временами Елене становилось страшно. Неужели такое полное счастье возможно? Неужели такое бывает?

Такое было. Ни одна туча не омрачила их отношения. И не смущала ни неустроенность, ни отъезды то одного, то другого. Они купались в этом счастье, как в море. Словно знали, что оно и в самом деле будет не таким долгим, как им хотелось бы.

...В общих чертах Светлана, конечно, знала, что пережила Елена Васильевна. Но сегодня она узнала все происшедшее с другой стороны. В чуть глуховатом голосе Елены Васильевны не слышалось горечи. Печаль — да. Светлана не выдержала, поднялась и, встав на колени, обняла бабушку. Прижавшись к ней, Светлана услышала, как бьется ее сердце. Даже сейчас, когда прошло столько лет, воспоминания вызвали такую мощную волну чувств. Что же она должна была переживать тогда?

Лежа в постели, Светлана снова представляла себе горящий костер на берегу. Собаку и человека, который понимал язык животных. Как жаль, что она никогда не видела... Германа. Слово «дедушка» еще меньше подходило ему, чем «бабушка» — к Елене Васильевне. И как странно, что они с бабушкой пережили встречу с любимым в море! Случайность или нет?

Конечно, потеря потере рознь. Одно дело, когда сама судьба вмешивается и разводит людей в разные стороны, и другое... «А что другое? — перебила себя Светлана. — По крайней мере, ты не позволила, чтобы судьба распоряжалась тобой. И уже это может принести облегчение».

Коля сразу вспомнил этого парня с желто-зелеными круглыми глазами. То неприятное ощущение, которое он пережил в первый раз, забылось. Казалось надуманным. Но когда Коля подошел и увидел, как парень смотрит в стенку, как сжимаются и разжимаются его кулаки, ему почему-то захотелось отойти на цыпочках и больше не подходить.

Но парень повернул голову и спросил:

— Почки есть?

— Есть, — ответил Коля как можно более спокойно.

— Две порции, — бросил желтоглазый.

Коля поставил на столик два порционных блюда в полной уверенности, что скоро появится и напарник желтоглазого. Но тот съел обе порции — одну за другой — сам. Словно очень давно голодал...

— Не нравится мне он. Ох как не нравится, — снова признался Коля Анечке.

— А зачем ему тебе нравиться? — пожала плечами Анечка. — Не напивается, не дерется, ни к кому не пристает — уже хорошо.

— Тебе отсюда его не видно. А посмотрела бы поближе... — Коля передернул плечами. — Инопланетянин. Может, их к нам с Марса заслали? Или с Тау Кита?

— С Тау Нафига, — фыркнула Анечка, принимаясь резать лук для новой порции шампиньонов.

— И чего он к нам повадился? — пробормотал Коля. Ему почему-то очень не хотелось выходить в зал, пока там сидел этот парень со странными глазами.