Ellochka - Душа на двоих (СИ)

- Сядь! – приказал Климов.

Марина, сморщившись, села, с трудом преодолевая головную боль и натягивая одеяло, посмотрела исподлобья испуганно и виновато. Этот взгляд растопил последнюю злость Аркадия.

«Пожалуй, она и так уже саму себя наказала».

А ещё внутри предательски шевельнулась мысль:

«А вдруг права Ксюха, и она действительно из-за меня?»

Но он решил быть непреклонным и провести воспитательную работу, чтобы больше неповадно было.

- Это что вчера было? Почему я должен за тобой, сопливой, по барам бегать? Ты понимаешь, что всех позоришь, всех нас, всю команду! Цирк ты одна устроила, а напишут, что это все музыканты Климова после концертов такое вытворяют. И фото напечатают, и видео в интернет выложат, будь уверена, ещё и от себя добавят. Обо всех нас мнение складываться будет. Да у меня мужики себе такого не позволяют…

Он хотел сказать ей ещё много нравоучительных фраз: и про деньги, что люди за билеты платят, и про то, что водка - зло, а ей ещё детей рожать. Но у Марины уже всё плыло перед глазами, подкатила тошнота. Она вскочила с кровати и бросилась в ванну, зажимая рот. Артист только успел сделать шаг в сторону, чтобы она его не задела. Ксюша, скрестив руки на груди, со своей ироничной улыбочкой наблюдала за этой сценой:

- Ну, что ты так на девочку, ей же плохо. Лучше бы пожалел, приласкал, - она откровенно смеялась.

- Да ну тебя! – он бросил на стол упаковку шипучих таблеток. – Выйдет – дашь ей, и пусть отсыпается. После обеда посмотрим, в каком она будет состоянии.

Марина к вечеру оклемалась. Молодой организм справился с небывалой алкогольной нагрузкой. И хоть в голове немного шумело, пела она хорошо, придраться было не к чему.

А вот Аркадию сегодняшний концерт, почему то дался особенно тяжело. Вечером артист был усталым и опустошённым. И поэтому, когда в номер постучали, даже раздумывал, открывать или нет. На пороге стояла Марина.

- Я извиниться пришла, - опустив голову, она еле шевелила губами. - Прости меня, я вела себя глупо. Я больше так не буду.

Ему не хотелось сейчас ни копаться в её переживаниях, ни читать девушке нотации. Он посмотрел на неё и сказал тихо и безразлично:

- Ещё один такой фокус – посажу в самолёт и отправлю к матери. Всё.

Глава 17.

Аркадий спустился в вестибюль гостиницы. Его внимание сразу привлекла компания, стоявшая возле входной двери и что-то бурно обсуждающая. Он обратил на них внимание, потому что это были его музыканты. Они даже не сразу заметили, как подошёл певец.

- Что случилось? – Аркадий пожал протянутые руки.

- Да вот, пытаемся вспомнить. Витя вчера где-то мундштук от сакса оставил. Найти не может.

- Аркадий, ты не переживай, у меня запасной есть, с концертами всё нормально будет. Мне просто этот жалко: мой любимый, ручная работа. Под себя подгонял. Привык я к нему, - парень чуть не плакал.

- Ясно. И где оставил, как думаешь?

- Ну, или во Дворце, на сцене забыл, когда уходили. Или из кармана выпал, когда в гостиницу в автобусе возвращались. Я пиджак снимал и на сиденье вешал. Может тогда тряхнул…..

- Ну, так чего стоим, дуй во Дворец, а вы – звоните Семёнычу.

- Ты ж один у нас такой умный, - съязвил Алексей. - Что б всё так просто было. Дворец только с двенадцати – мы уже узнавали. А Семёныч трубку не берёт. Ладно, Витёк, не страдай, пока не найдём – не поедем. Пошли, может во Дворце кто раньше объявится.

Когда мужчины ушли, Аркадий задумался. Он вспоминал:

«Со сцены последний я уходил. Задержался, пока автографы раздавал и диски подписывал. Кажется, Ксюша на сцене крутилась, только передо мной ушла. Если Витя мундштук там забыл – она могла забрать и специально ничего не сказать, чтоб заставить ребят побегать. Это в её стиле. Точно! Надо Ксюху порасспросить!»

С этими мыслями Климов направился к номеру девушек. Постучав и не получив ответа, толкнул дверь. Она легко поддалась и он прошёл внутрь. Из-за закрытой двери справа раздавался звук шумящей воды. В небольшой комнате на одной из кроватей спала Марина.

«Значит Ксюха в душе», - понял певец. – «Подождать, пока выйдет? Или зайти попозже?»

Пока он размышлял, его взгляд остановился на спящей девушке. Сон Мариши был крепким и глубоким. Она ровно и спокойно дышала.

«Лёшка говорит, что она вечно опаздывает. Вот соня!» - с улыбкой подумал Климов.

Солнечный свет заливал комнату, играя золотистыми бликами в её рассыпанных по подушке волосах и разрумянив щёки, которые ярко выделялись на бледной коже, и от этого лицо казалось почти детским. Чуть приоткрытый рот придавал лицу немного удивлённое выражение.

Наверно из-за того, что в комнате было так тепло, девушка сбросила одеяло, и оно лежало, сбившись в кучу, в самых ногах. Маринка спала на спине, свободно раскинув руки и чуть повернув голову. Взгляд артиста скользнул ниже, задержался на небольшой упругой груди с нежно-розовым соском, выбившимся из-под топика, который задрался, закрутившись на талии и открыв плоский живот с белоснежной бархатной кожей. Но больше всего его дразнили округлые женственные бёдра, которые узкой полоской обтягивали белые полупрозрачные трусики. Тонкая ткань не могла скрыть пушок заветного треугольника.

Завороженный этим зрелищем, мужчина не мог оторвать взгляд от представшей картины:

«Красивая девочка», - пронеслось в мозгу. - «Девочка…»

Сердце рванулось, резко участив пульс, окатив его волной желания и заставив глубоко дышать.

Ему захотелось опуститься на колени перед кроватью, коснуться губами животика, ощутить упругость и аромат её тела, целовать её всю, наслаждаясь каждым прикосновением губ и языка и её ответным трепетом. А потом скользнуть ниже, прямо к этому чудесному бутону, который манил своей чистотой и свежестью, пробраться под лёгкую ткань и почувствовать вкус его невинности.

«Господи, что это я…» - он вдруг как будто пришёл в себя и понял, что не слышит шума воды и не помнит, когда он прекратился. Аркадий стремительно, стараясь ступать лишь на носки, рванулся к двери.

«Фу, кажется, успел. Не хватало ещё, чтобы Ксюха меня там застукала в таком состоянии. Та бы сразу поняла», - думал он, мягко прикрывая за собой дверь. Во рту пересохло, но хотелось курить. Он отошёл к окну в конец коридора, достал сигарету и глубоко затянулся. Возбуждение спадало.

«Однако… Чего это я вдруг так завёлся?» - сама ситуация казалась ему неестественной. - «Странно. От этой девчонки. Ерунда».

Но где-то внутри уже загорелся малюсенький огонёк, пока ещё чуть тлеющий, но уже неотвязный, и который не так-то легко погасить. Огонёк желания.

Быстро докурив сигарету и выбросив окурок в окно, он направился к лифту, но тот был занят, и Аркадий шагнул к лестнице. Однако двери лифта открылись, и из него вышел Лёша.