Вероника Мелан - Аарон

— А ты его любишь?

— Ненавижу!

— Вот и я так подумал…

— Не перебивай. После моего ответа он показал мне фото шикарной яхты и сказал, что я могу заказать длительность путешествия, пребывать на палубе одна, наслаждаться всеми доступными благами, не беспокоясь об общении.

— И ты поехала?

— Нет.

— Почему?

Райна мягко улыбнулась. Чуть печально, но светло.

— Я поняла, что не смогу ничем наслаждаться без тебя. Не смогу перестать о тебе думать и тогда…

— Не грусти, — ее обняла теплая рука, — это уже в прошлом. Ты уже никогда не будешь "без меня".

И черные глаза сделались вновь счастливыми.

— Ты, правда, думаешь, что нам стоит купить яхту? Какая хорошая идея, отличная… Мы выберем самую лучшую, самую удобную, самую…

— Самую богатую женщину Ланвиля понесло, — со смехом послышалось сбоку. — Райна, мы просто купим самую уютную для нас. Она может быть большой или маленькой, может не быть супермодной или очень быстрой. Просто "нашу".

— Точно.

Райна притихла. Какое‑то время смотрела на огонь, слушала треск поленьев, который всякий раз заставлял ее вспоминать о недавних ночевках на лесных полянках.

— Аарон…

— М — м–м?

— А давай как‑нибудь сходим в гости к Майклу и Марике?

Тишина, продолжительная пауза.

— На Магию?

— Да.

— На нее не очень просто попасть.

— Но мы найдем способ!

— Снова кого‑нибудь подкупим, дадим "на лапу", осыплем золотом, и нам выпишут пропуск?

Она шутливо шлепнула его ладонью по спине.

— Прекрати надо мной издеваться! Я не пытаюсь осыпать золотом каждого!

— Только каждого второго ради благих целей.

— Аарон! — тот смеялся:

— Все — все, умолк. А почему нет? Давай сходим. Только…

— Что?

— Только, если вдруг нам по пути попадутся какие‑нибудь загадки, решать их будешь ты. Я, знаешь ли, не такой умный.

Райна бесконечно долго смотрела на изученный до каждой линии профиль и улыбалась. Знала — теперь она смогла бы изобразить его на полотне так, чтобы каждой деталью походил на оригинал, — может, когда‑нибудь изобразит…

— Ты самый умный, — прошептала тихо. — Самый красивый, самый талантливый, самый сильный и самый любимый мужчина на свете.

"Вот умеешь же ты примурчаться, ласковая кошка", — смеялись серые глаза. А спустя секунду сделались серьезными.

— Спасибо, что позволила мне почувствовать себя нужным.

— А тебе за то, что позволил чувствовать себя любимой.

— Ты и есть любима.

— А ты нужен мне больше всего на свете.

И Райна прижалась к самому надежному в мире плечу, тихонько выдохнула и зажмурилась от счастья.

*****

Уже перед тем, как собрались ложиться спать, Аарон ответил на телефонный звонок, извинился перед Райной, сказал, что должен отправить кое — какие документы по работе, и пообещал, что скоро вернется.

— Без проблем, конечно…

Она никогда не переживала по поводу его работы. Ее любимый — профессионал в своем деле, и работа важна для него так же, как важно все остальное. Пусть посидит, почитает, что нужно, пообщается по делам. Вместо того чтобы нежиться на простынях в одиночестве, Райна поднялась в ту комнату, которую облюбовала сразу, как переехала жить в этот дом, — небольшую уютную читальную, в которой она изначально не собиралась читать.

Здесь, расположившись за вытянутым вдоль окна столом, она рисовала. С замершим от волнения сердцем — а не покинет ли вдохновение на этот раз? — открывала блокнот на той странице, где уже имелись рисунки, и принималась добавлять новые.

Она рисовала перстни.

Необычные, вытянутые, довольно громоздкие и удивительно сложные по орнаменту. С драгоценными каменьями посередине — овальные, с треугольными кончиками, с россыпью мелких камешков по краю.

Взялась рисовать и теперь. Еще раз рассмотрела те, что уже закончила, достала из ящика карандаш, принялась аккуратно выводить линии. Наверху страницы значилось уже придуманное ей для этой линейки украшений название — "О'Dore".

Никто не поймет, почему именно такое имя, но поймет она — Райна. Она‑то знает…

За приоткрытым окном шелестел сад — шепталась трава, кроны деревьев; плыли по освещенному луной небу облака.

Райна сидела за столом, одетая в длинный пеньюар, — смотрела то на кончик карандаша, то куда‑то вглубь своего воображения, то рассматривала ночь за окном.

Фиолетовую бабочку, которая уселась на продольную перекладину оконной рамы, она заметила сразу.

— Ты откуда тут взялась? — прошептала удивленно. Поднялась со стула, наклонилась над столом, чтобы рассмотреть яркую "гостью" поближе, — на фоне темного неба бабочка казалась волшебной. Переливалась крохотными искорками, испускала от крылышек световые шлейфы — тоненькие и недолговечные.

Кажется, похожую бабочку она видела на Магии… Похожую. Или ту же.

— Привет. Заходи, — улыбнулась Райна, и бабочка взмыла с рамы, влетела, приглашенная, в комнату. Трепеща маленькими крылышками, покружилась под потолком, опустилась ниже и вдруг… всего за долю секунды рассыпалась на сотни крохотных сияющих частичек!

Всполох света, тихий звон колокольчиков, и…

В том месте, где исчезла бабочка, теперь стояла полупрозрачная женщина — женщина — призрак. В длинной убористой юбке, с поднятыми в сложной прическе наверх волосами, в знакомой белой блузке с вышивкой и длинными рукавами, в бусах. Старая, морщинистая, чуть сгорбленная, но все еще исполненная величия.

— Дора… — выдохнула Райна.

Что‑то случилось — какое‑то чудо, и Дора вдруг посетила ее. Эфемерный образ, прослоившаяся не в ту реальность картинка — Магия…

Райна боялась дышать. Боялась, что эта Дора — Дора, которая смотрела на нее, которая однозначно видела ее, — сейчас исчезнет.

— Дора… как я рада… как рада…

Старушка смотрела на девушку в пеньюаре глубоким теплым взглядом. Ничего, судя по всему, не могла сказать, а Райну душили слезы. Ее Дора пришла к ней — хотя бы на чуть — чуть, всего на мгновенье. И хотелось сказать что‑то важное, что‑то очень — очень важное, но слова не шли, застревали в горле.

Призрак какое‑то время смотрел на человека, а затем перевел взгляд на стол — туда, где лежали золотые перстни, которые художница использовала для вдохновения.

— Это твои. Отдать?

"Нет, я пришла не за этим", — посмотрела левее.

— Я рисую новые, видишь? — Райна взяла со стола блокнот, раскрыла перед светящейся женщиной. — Я назвала их "О'Доре" — никто не поймет, только мы. Скажи, тебе нравится?

Призрак долго и внимательно рассматривал украшения, затем кивнул. Перевел взгляд на то кольцо, что одел на палец Райны Аарон. Смотрел на него долго, а после улыбнулся.

У Райны плакали глаза, плакало сердце. Пришла ее Дора. Ее любимая Дора — отыскала путь.