Лия Абаль - Одноклассница

– Спасибо тебе.

Она кивнула и вышла из кухни. Семён погасил свет и подошёл к окну. Сначала он видел просто чёрный проём с неясными серыми очертаниями. Постепенно глаза привыкли к темноте, и он стал различать соседские домики, деревья, кусты. Изморозь окутала каждую веточку колючим ледяным панцирем. Холодные белые кристаллы создавали ложный эффект пушистости одеяния. Ветки причудливо переплетались, пересекались, ломались под разными углами, и в итоге на фоне сереющего неба прорисовывался удивительный узор, точно какой-то умелец филигранно выполнил свою работу или художник прописал каждую линию, каждую чёрточку.

Лёгкий ветерок шевелил ветки и, казалось, кто-то тихонько встряхивает это кружевное великолепие. Периодически вспыхивали и пропадали звёзды, подсвечивая небо бледным мерцанием. Шорохи, скрипы, вскрики птиц наполняли ночное пространство загадочностью. Природа жила своей таинственной жизнью.

И на фоне этой необъятной, непостижимой бездны людская жизнь казалась такой незначительной, а все человеческие эмоции – страхи, переживания, восторги, Любови, ненависти – и вовсе превращались в ничто.

«Нам кажется, что мы будем существовать вечно, а для вечности мы – пустое место. Мы не оставляем в пространстве вселенной даже слабый свет. Благодаря какой-то немыслимой случайности мы появились в этом мире во плоти человека. Ни микроба, ни птички, ни обезьяны, а человека», – грустно думал Семён. – «И почему мы себя так мучаем? Может, просто жить в своё удовольствие, наслаждаться малыми утехами? Как бы всё упростилось! Но ведь мы не животные, хоть и имеем их повадки и инстинкты», – Семён отвернулся от окна и сложил руки на груди. – «Видимо, человеку скучно жить без страданий».

«Боже мой, боже мой», – Марина сидела на диване, обхватив голову руками, и раскачивалась всем телом из стороны в сторону, – «я – тупая ослица! Что я натворила? Зачем я потащилась на этот карнавал? Боже мой, теперь ещё и это», – она опустила руки и схватила колени. Теперь она качалась вперёд-назад. – «Ну, как мне сказать ему об этом сейчас, когда и так всё сложно и шатко? Как же так? Этого не должно было случиться!» – она вскочила на ноги и заметалась по комнате. Её бледное отражение мелькало в большом настенном зеркале. – «Надо позвонить Лариске, может, она что посоветует. Нет, не буду. Я и так замучила её своими проблемами», – она побежала на кухню и выпила целый стакан воды. Но спокойствия не прибавилось. Сердце продолжало бухать о грудную клетку. Она приложила обе руки к груди, боясь, что оно и правда может выскочить наружу. – «Нет, не так я себе это представляла», – Марина опёрлась руками о край стола и застонала. – «Это катастрофа!» – теперь у неё заломило зубы. – «Придётся поговорить. Некуда деваться. Ой, мамочка моя родная, роди меня обратно!»

– Тебе надо с ним поговорить, – настаивала Лариса.

– Нет-нет, я не могу, не могу! – Марина отчаянно затрясла головой.

– И что ты собираешься делать? – наседала подруга.

– Не знаю, – Марина обратила на Ларису страдальческий взгляд. – Правда, не знаю.

– Сколько уже дней прошло после его исповеди?

– Семь.

– И что? Так и будешь, как страус, прятать голову в песок? Никому от этого лучше не станет. Ни тебе, ни ему. Так что, давай, соберись, подруга.

– Ларисочка, я не могу.

– Ну, заладила, мать.

– Я боюсь, – пролепетала Марина.

– Чего?

– Он меня возненавидит. Или убьёт, – шёпотом добавила она.

– Или убьёт себя. Это я тебе точно говорю. И не смотри на меня так. Я видела его лицо после их пивной посиделки. Из него как будто жизнь вытряхнули. Ни кровиночки в лице. И это после двух часов в бане! Ты своей трусостью доведёшь мужика до инфаркта.

– О-о-й… – завыла Марина, – что же делать-то? Я так всё запутала…

– Ну, так распутай! На вас смотреть сил никаких нет. Что ж вы так мучаете друг друга? Ведь невооружённым глазом видно, что он страдает. А ведь мужик не баба, он пострадает-пострадает, а потом возьмёт, да и сотворит что-нибудь такое… – она сделала неопределённый жест рукой, – эдакое.

Марина в ужасе прикрыла рот рукой.

– А что ты думала? А твой ещё с фантазией, с богатым воображением, – она кивнула и прищелкнула языком.

– Хорошо, – тихо сказала Марина, – я поговорю с ним.

– Когда?

– Завтра.

– А… завтра… ну, это ещё ничего, – согласилась Лариска, – а то, как бы поздно не было, – припугнула она подругу.

– Завтра… – повторила Марина, но говорила она это для себя.

И снова она в лесу, снова этот тяжёлый изнуряющий бег. Но теперь она знала, что скоро появится «оно, нечто», и бег будет осмысленным и целенаправленным. Это придавало ей сил, и бежать было легче. Теперь уже не страх гнал её вперёд, а надежда, что она успеет догнать этот свет до того, как появится обрыв. Ей бы только разглядеть, что это, и тогда она поймёт, что ей делать дальше, как жить. Только бы успеть, только бы рассмотреть – что там? Она бежала и не замечала ни леса, ни царапающих веток. Вперёд! Ещё чуть-чуть. Вот он! Марина бежала и ей казалось, что она почти летит, усталости не было, сердце работало ровно, как хороший двигатель в машине.

«Быстрее, ещё быстрее!»

Ветер холодил пылающее лицо, и странное щемящее чувство предвкушения поселилось в душе. Она как будто уже знала, что ещё чуть-чуть и тайна откроется ей. Главное, не останавливаться! Она смотрела только на этот свет, не обращая внимания на то, что у неё под ногами. Она не упадёт, нет!

Она вдруг заметила, что ветки уже не царапают лицо и тело, что лес стал реже, а свет становится всё ярче. И вот уже виден кусочек голубого неба, больше, больше… вот оно! Лучезарное, яркое, тёплое и приветливое! Душа Марины ликовала. Как легко, как радостно! Марина огляделась вокруг и тут же вскрикнула. Она уже не бежала, она – летела!

Лес был далеко внизу. С высоты он уже не казался таким устрашающим. Деревья зелёными шапками заполняли всё пространство, на какое хватало взгляда. Она увидела огромное тёмное пятно: «А вот и моя «бездна». Марина засмеялась и легко перелетела её. Она наслаждалась своим полётом, кувыркалась, кружилась, то взлетала высоко, где небо становилось золотистым, то снова опускалась к макушкам деревьев. Она то замедляла свой полёт, то превращалась в комету и неслась вперёд, рассекая воздух.

И вот лес закончился, она увидела зелёные, бархатные холмы. Марина опустилась так низко, как только могла, и почувствовала пряный, пьянящий аромат травы и полевых цветов. И вдруг, ей так захотелось во всё это окунуться! Она легко приземлилась, и глаза не обманули её. Трава, действительно, была мягкой и шелковистой, а цветы играли волшебными яркими красками. Пчёлы и бабочки кружились над ними. Марина засмеялась. Теперь она тоже знала: каково это – летать! Безудержная радость рвалась из груди, волшебная энергия наполняла её существо. Она закричала и побежала. Теперь бег был лёгкий, бодрящий. Изумрудные травинки щекотали ей пятки, а хрусталики росы брызгали миллиардами бриллиантовых искорок.