Лия Абаль - Одноклассница

«Я, наверное, в раю», – подумала она. И тут, вдалеке, на одном из холмов, она увидела дом. Она сложила ладонь козырьком и приложила ко лбу. Солнце светило прямо в глаза, и она видела только смутные очертания здания.

Марина пошла вперед. Она хотела полететь, чтобы быстрее достичь цели, но потом передумала. Догадываясь, что это что-то очень важное для неё, душа затаилась. Она готовилась к новым эмоциям. Но что это будет?

Чем ближе Марина подходила, тем осторожнее становился её шаг. Шаг, ещё один, ещё один… Она уже хорошо видела домик: белые крашенные стены, красная черепичная крыша, крыльцо… Дверь отворилась, и на крыльцо вышел человек. Марина не могла понять: мужчина или женщина? Человек стоял и смотрел в её сторону. Потом сошёл с крыльца и пошёл ей на встречу. Солнце светило ему в затылок, поэтому лицо было трудно рассмотреть. Фигура приближалась и, через какое-то время, стало понятно, что это мужчина. Он что-то сказал, но она не расслышала. Сердце затрепетало.

– Марина, – сказал мужчина, – почему ты так долго? Я уже заждался…

У Марины отказали ноги, она медленно осела на траву, вытянула вперёд руку и прошептала:

– Сёмушка…

Семён подошёл к подъезду и машинально протянул руку к домофону, но нажать кнопки так и не решился. Ещё немного постояв, он достал ключи и открыл дверь. Раньше, в их прошлой жизни, он любил пользоваться этой «коробочкой», таким образом оповещая жену о своём приходе. Ему нравилось слышать её «алло» и смешить разными глупостями, стоя на пороге дома. Потом, когда он поднимался в лифте, её смех звучал у него в голове, и по всему телу разливалась тёплая нега близкой, очень близкой встречи. Он знал, что как только откроет дверь, она тут же повиснет у него на шее и будет урчать от удовольствия или исполнит какой-нибудь дикий танец, смешно дрыгая ногами и корча рожицы.

Ему вдруг так сильно захотелось всё это вернуть, что, кажется, он даже застонал вслух. Семён аккуратно прикрыл дверь в квартиру и вздохнул, никто его не встречал. Он снял куртку и вдруг почувствовал странный запах. Он ещё раз принюхался, действительно, не показалось.

– Марина, – крикнул он, – почему у нас так пахнет?

Никто ему не ответил. Он заглянул на кухню. И там никого.

Дверь в кабинет была закрыта. Он осторожно толкнул её.

– Марина, по… – начал, было, Семён и тут же осёкся. Лицо его вытянулось, глаза, напротив, округлились, и в них заплескался страх.

– Ма… Марина… – он по инерции продолжал звать жену, голос вдруг охрип, и в нём послышались истерические нотки.

Его рука машинально потянулась к выключателю, но дама, сидящая в кресле, сделала знак, и рука опустилась.

Портфель, который он до сих пор держал в руке, упал на пол с глухим стуком. Семён вздрогнул и медленно пошёл в глубь комнаты.

В его доме, в его кресле, посредине комнаты сидела «Маркиза». Та же грация, те же неуловимые движения, тот же поворот головы. Нет, не узнать её было невозможно.

«Но как? Откуда?» – вертелись в голове бессмысленные вопросы.

Дама чувствовала себя абсолютно непринуждённо. Она откинулась на спинку кресла, положила ногу на ногу, поднесла мундштук к губам и выпустила ароматное облачко.

«Так вот чем у нас пахнет».

Ему показалось, что незнакомка слегка прищурила глаза и наслаждается его растерянным видом. Она слегка покачала ногой и ухмыльнулась.

В голове Семёна что-то такое щёлкнуло. Он вплотную приблизился к даме и протянул руку к её лицу. Она не пошевелилась, но и ухмыляться не перестала. Тогда он наклонился и аккуратным движением снял с неё маску.

Он так и остался стоять в неудобном полусогнутом положении с вытянутой рукой, держащей маску.

– Ты? – выдавил он вопрос.

На него в упор смотрели два дерзких блестящих глаза.

Вихрь эмоций пронёсся по лицу Семёна: удивление, испуг, смятение, злость и ещё много чего, что он и сам не смог бы объяснить. Так на чём же он остановится? На злости? На презрении? А, может, на радости?

– Ну, знаешь… – он замолчал, видимо, выбирая нужные слова, чтобы они не прозвучали слишком грубо, – это просто… фантастика! – неожиданно выпалил он. Хлопнул себя ладошкой по лбу и расхохотался, запрокинув голову. – Невероятно!

Он уже забыл, когда он так веселился.

– Невероятно! – повторил он ещё раз, посмотрел на знакомую незнакомку, и новый приступ смеха раскатился по комнате. – Хотя, почему невероятно? Где-то в глубине души я знал, что это ты. Честное слово… Ты! Это была ты!

Он подхватил на руки СВОЮ фею и закружил её по комнате.

– Это ты! Ты! А я-то осёл, слепец! Ну, ты меня развела…

Он всё хохотал и хохотал, а Маринин смех колокольчиком вторил ему.

Немного успокоившись, он усадил её в кресло и сказал:

– Ну, теперь рассказывай!

– Что?

– Ну, всё, конечно. Как ты до этого додумалась?

– Я… – начала Марина, – просто хотела, что бы ты посмотрел на меня другими глазами.

– Другими глазами… – эхом отозвался Семён.

– Мне казалось, – продолжила Марина, – что ты уже перестал воспринимать меня, как женщину. Как женщину, которая волнует, будоражит кровь. Я для тебя превратилась в друга, в сестру… во что-то такое привычное, повседневное, что вроде бы не особо нужно, а выбросить жалко. Подожди, не перебивай, – Марина закрыла ему рот ладошкой, и он тут же поцеловал её, прижал к щеке и блаженно улыбнулся. Марина старалась не смотреть на него. Его глупое выражение лица сбивало её с толку. – Твои последние метания… Сначала я думала, что это ничего особенного, пройдёт, просто тебе, как человеку творческому, необходимы сильные эмоции, переживания… Но потом, я вдруг почувствовала, что я тебя стала раздражать и ты начал меня избегать. Не спорь! Что я могла тебе дать? Свою тихую любовь, заботу, тепло, покой. Но не страсть! Не сумасшествие! В какие бы одежды я не наряжалась: платья, чулки и прочую дребедень, ты всё равно видел МЕНЯ, твою жену. Я не могла тебе дать интриги первого знакомства, когда мужчина и женщина только присматриваются, принюхиваются друг к другу…

– А чем ты так волшебно пахла? – перебил её Семён, не переставая тереться о ладонь жены.

– Секрет.

– Ну, скажи…

– У тебя же плохое обоняние, ты всегда жаловался, – засмеялась Марина.

– У меня было обострение чувств!

– Ах, было! Ну, значит, теперь тебе это ни к чему.

– Оно во мне опять проснулось! И я хочу знать – чем это меня обольщали?

– Всё тебе знать надо. Должны же быть у меня свои секреты.

– Нет, не должны. Ненавижу секреты, я ими сыт по горло.

– Ну, ладно, – сдалась Марина. – Вот здесь, – она подняла подбородок, слегка повернула голову и прикоснулась пальцем за ухом, – я использовала свои любимые духи. А вот здесь, – она повернула запястья, затем положила руки на плечи мужа и прошептала: «Маркиза».