Анна Дубчак - Филе женщины в винном соусе

Она вышла из подъезда и села в машину. Больше всего ей сейчас хотелось позвонить Логинову и спросить, не поймали ли они Сашу, и что предприняли, чтобы предупредить об опасности остальных женщин из списка, но мысль о том, что он может истолковать ее звонок как сигнал о капитуляции, сдерживала ее.

На улицах стемнело и зажглись фонари. Наталия приняла решение отправиться за город, на дачу к Иванову. Уже перед самым переездом она не выдержала, остановилась возле таксофона и позвонила Манджиняну.

— Это Орехова. Я знаю, где находится дача Иванова, — двенадцатый километр Московского шоссе, первый поворот налево, одноэтажное строение на самой окраине поселка, на крыше флюгер в виде ажурной бабочки. Звоню вам потому, что, во-первых, боюсь, а во-вторых, хочу убедиться, что убийца действительно он. И не поверю в это до тех пор, пока сама не поговорю с ним.

Уже в машине она поняла, что совершила очередную глупость. Если Саша убийца, то он не пощадит ее, а если нет, то какой смысл было звонить в прокуратуру?

Цепочка спонтанных поступков все больше и больше запутывала ход событий. Но какой-то рок заставлял Наталию совершать их один за другим.

Машину то и дело заносило, руль не слушался и грозил свернуть ее в кювет. И если в городе шел редкий крупный снег, то уже ближе к железнодорожному переезду поднялась метель, снежный вихрь бросал в стекла словно горсти хрустящего белого песка. «Как сахар», — успела подумать Наталия, резко сворачивая влево и буквально скатываясь, как на огромных неповоротливых санях, на дорогу, ведущую к дачному поселку.

Она остановилась перед домом с флюгером в форме бабочки и огляделась вокруг. У нее создалось впечатление, что здесь давно никто, не бывал. Но когда Наталия открыла калитку и, отыскав ключи в установленном месте (а она бывала здесь несколько раз летом, пока было тепло), вошла в дом, то поняла, что ошиблась. Здесь было тепло и пахло, как ни странно, духами.

Дача всегда являла собой образчик чистоты и ухоженности, но на этот раз здесь все было перевернуто вверх дном: на полу валялись какие-то тряпки, странная одежда, подушки… На столе в большой комнате стояла грязная посуда с остатками заплесневелой еды, початая бутылка пива с замутненной жидкостью внутри и банка из-под рыбных консервов, полная окурков.

Стараясь не касаться ничего, что попадалось ей на пути, Наталия прошла в спальню и увидела смятую постель в пятнах крови и несколько старых мужских ремней, прикрепленных к металлическим перекладинам кровати.

От страха у нее зашевелились волосы. Она словно увидела все то, что здесь происходило какое-то время назад… Источник аромата, который она почувствовала, как только вошла в это мерзкое жилище, нашелся без труда.

Это была выпотрошенная дамская сумочка из крокодиловой кожи, которая валялась на подоконнике среди оплавленных огарков свечей и пластиковых стаканчиков. Крохотный флакон с духами был открыт и лежал на боку. Несколько желтоватых лужиц свидетельствовали о том, что духи вылились пару дней назад, не больше, потому как продолжали распространять сильный пряный запах.

Выйдя из спальни, Наталия зашла в кладовку и увидела там, к своему неописуемому ужасу, две норковые шубы, сваленные прямо на какие-то мешки.

И тут дверь кладовки захлопнулась, и она услышала чей-то идиотский смех.

Когда Логинов, Манджинян и Сапрыкин ворвались на дачу Иванова, там уже никого не было.

— Ну почему я раньше не догадался спросить ее про эту дачу?

Игорь отвел взгляд от кровати, на которой, вероятно, доживали свои последние минуты погибшие женщины, и, представив, что пришлось им перенести и что такую же участь убийца приготовил, наверное, и Наташе, повернулся к Сапрыкину. Маленький, толстенький Сергей Сапрыкин деловито осматривал дом, заглянул в кладовку и вышел оттуда с двумя норковыми шубами.

— Вот, Игорь Валентинович, шубы Бедрицкой и Лискиной. А драгоценностей нет. Наверное, он их спрятал, чтобы потом, когда шум утихнет, продать где-нибудь подальше от этого города.

Манджинян, выходивший из дома, чтобы осмотреть двор, вскоре вернулся и сообщил, что следы машины, на которой скрылся преступник, еще свежие и ведут в глубь поселка.

— Это машина Ореховой, — пробормотал Логинов, чувствуя, что если с Наташей что-нибудь случится, то виноват в этом будет только он. — Похоже, мы опоздали.

— А я бы, на вашем месте, ей не поверил. Никуда она не ездила, а просто таким вот странным образом решила показать нам дачу Иванова. Она не глупая, должна понимать, что если он настоящий убийца, то, встретившись с ним в его логове, она вряд ли спасется… Женщины, они же до того непредсказуемые существа…

— Который час? — оборвал его Логинов.

— Без четверти восемь.

— Тогда быстро в город, может, в школе что-нибудь знают…

— Но ведь уже поздно…

— Вдруг там репетиция какая… Скоро же Новый год… Мало ли что. А если кто из учителей еще там? Я не знаю, где ее еще искать…

Через сорок минут черная «Волга» затормозила возле музыкальной школы, почти все окна которой были освещены.

— Ну что я говорил… — Игорь вышел из машины, открыл тяжелую дубовую дверь и почти взлетел на второй этаж, где располагались классы и актовый зал. Увидев прямо в коридоре маленькую женщину лет семидесяти, похожую на барашка из-за мелких, покрывающих птичью головку кудрей, он бросился к ней и чуть не сбил ее с ног:

— Орехова здесь?

— Ой, молодой человек, вы меня до смерти напугали. — Она прижала к груди крохотные пухлые ручки. — Наташа? Нет, она ушла в шесть часов.

— А вы не знаете… Она не говорила вам, что собирается делать вечером? Вы шины, в учительской общаетесь… Нам срочно нужно найти ее… Моя фамилия Логинов, Игорь Валентинович.

— Логинов? Игорь? — Бланш подняла на него свои голубые водянистые глаза, и брови ее, подкрашенные черным карандашом, поползли вверх. — Игорь? Это ты? Ты что же, не помнишь меня?

Логинов внимательно присмотрелся к женщине.

— Елизавета Максимовна? Вы? — Он чуть было не сказал, что считает ее давно умершей. — Рад вас видеть… Но мне сейчас необходимо найти Наташу. По-моему, она в беде…

— Да брось ты. — Она махнула рукой и семенящей походкой направилась в сторону учительской. — Прозевал ты ее, голубушку, на свидание она ушла. Так что не переживай…

«Да она просто впала в маразм, — подумал Логинов, следуя за ней, и, обернувшись, пожал плечами, давая понять топчущимся у входа Сапрыкину и Манджиняну, что и сам ничего не понимает. — Какое свидание? С кем?»

Бланш между тем указала ему рукой на низкое старое кресло, единственное в этой маленькой, но очень уютной учительской, и, порывшись в своем столе, достала фотографию.