Люси Гордон - Исцеляющее чувство

После ужина Эви сказала, что уйдет к себе: завтра ей нужно было выезжать в аэропорт спозаранку и она собиралась отдохнуть. Конечно, ей хотелось поговорить с Джастином, но это могло подождать. Сейчас он принадлежал одной только Хоуп.

Однако вечером девушку ожидал сюрприз. К ней в спальню постучали, и, открыв дверь, на пороге она обнаружила мать Джастина.

— Я так и не успела толком познакомиться с вами, но мне кажется, что никто не знает моего сына… — она выделила эти два последних слова, — лучше, чем вы.

Эви покачала головой.

— Думаю, никто не знает его по-настоящему. И мы знакомы всего пару недель.

Хоуп выразительно пожала плечами.

— Тем не менее за пару недель вы достигли куда большего, чем иные успевают за годы.

— Мне кажется, он не подпускает к себе никого, кроме Марка.

— Марк? Да, конечно. Мне не терпится его увидеть. Спасибо вам, что согласились привезти его сюда. Удачной вам дороги…

И с этими словами Хоуп удалилась, обняв Эви на прощание и окутав облаком изысканных духов.

Марк ожидал Эви с большим нетерпением. Кое-что отец уже успел ему рассказать, и теперь он жаждал узнать все остальное.

По пути он то и дело поглядывал на часы.

— Считаешь минуты, — поддразнила его девушка.

Мальчик кивнул.

— Еще полчаса полета до Неаполя, потом полчаса, чтобы пройти таможню…

— И ты наконец увидишь своих новых родственников.

— И вы тоже там будете? Вы же теперь тоже вроде как член семьи?

— Не совсем.

— Но ведь вы с папой… И вообще, ему с вами веселее!

Опять всплывала та же тема: все вокруг считали их с Джастином парой. Эви опробовала эту мысль на вкус, ожидая, что где-то внутри вот-вот зазвенит знакомый тревожный колокольчик.., но вместо этого в душе неожиданно разлилось тепло.

Джастин с Хоуп встречали их в аэропорту. Марк и Эви готовились к этому моменту весь полет, и теперь мальчик с серьезным видом протянул бабушке руку:

— Вuon giorno, signora.

Хоуп пришла в восторг. Она хотела сжать мальчика в объятиях, но удержалась в последний момент. Она вспомнила, как подростки стесняются слишком бурных проявлений эмоций, и ограничилась рукопожатием — завоевав тем самым искреннее расположение Марка.

Джастин, в свою очередь, без смущения обнял Эви.

— Я так скучал…

В машине все окончательно освоились друг с другом. Хоуп и Марк почти тут же почувствовали себя на одной волне. К концу пути мальчик уже называл бабушку на «ты» и norma, как это полагается у итальянцев.

Дома их опять радушно встретила вся семья. Эви почувствовала, что Марку будет куда легче освоиться с ними, чем его отцу.

Джастин прошел вместе с Эви в ее комнату и тут же принялся осыпать поцелуями.

— Тебя так долго не было…

— Долго? — Она засмеялась. — Я уезжала всего на один день. И ни за что не поверю, что у тебя нашлось время обо мне думать — в окружении семьи. Как вообще тебе с матерью?

— Сносно.

— Сносно? И это все?

— Пока — да. Слишком много впечатлений, понимаешь? Видимо, мне нужно время, чтобы как следует осознать…

— Наверное, ты прав.

— Я не сомневаюсь, что Хоуп — моя мать. Это видно даже внешне. И все равно.., в глубине души меня что-то гложет. Я как будто боюсь проснуться и обнаружить, что это был просто сон.

— Такого не случится, — нежно заверила его Эви. — Она и правда твоя мать. И главное, она не отказывалась от тебя. Она всегда тебя любила и любит до сих пор. Ее любовь — как радуга, соединившая миг твоего рождения с нынешней секундой…

— Да, — кивнул он. — У тебя хорошо получается объяснять такие веши. Мне просто требуется чуть больше времени, чтобы это осознать.

— Неважно. Всему свое время. Все будет хорошо, милый. Непременно.

Позднее она задавалась вопросом, как могла не увидеть в то мгновение пропасть, разверзшуюся у них под ногами? Джастин ощущал ее, но не сумел подобрать нужных слов… А потом стало уже слишком поздно.

На вилле Ринуччи царил праздничный переполох. Все готовились к торжественному приему, который Хоуп собиралась устроить в честь старшего сына. Она хотела поделиться своим счастьем со всем миром.

Пока хозяйка дома занималась меню, выбором вин и списками приглашенных, члены семьи старались лучше сдружиться между собой. Джастин почти все время проводил с Тони и Примо. У последнего в Англии были деловые интересы, так что они планировали вести там совместный бизнес.

Люк и Франческо на время вернулись в Неаполь, но к праздничному вечеру их ждали обратно.

Марку больше всех нравился Карло, и они весело проказничали вместе. Мальчик с упоением учил новые итальянские слова, среди которых оказалось и немало ругательств, почерпнутых от «любимого дядюшки».

— Это я тебе объясню, когда станешь постарше. — Карло смущенно покраснел, когда за ужином Марк стал перечислять все, чему сегодня успел у него научиться.

Семья разразилась дружным смехом.

— Гораздо, гораздо старше, — наставительно указала Эви.

Ей самой больше всех по душе пришелся Руджеро: они неожиданно обнаружили, что оба увлекаются мотоциклами. На следующий день он предложил девушке отправиться на небольшую прогулку.

Перед отъездом был неловкий момент, когда молодой итальянец церемонно сообщил Джастину, что хотел бы взять Эви с собой — конечно, «с его дозволения».

— Ой, — засмеялась та. — Хоть с дозволения, хоть без, мне все равно. Я в этом не нуждаюсь. Поехали! — И, торопливо чмокнув Джастина в щеку, убежала прочь, торопясь опробовать новую игрушку.

Они задержались куда дольше, чем планировали, и наконец вернулись, уставшие и счастливые, к семье, дожидавшейся их на террасе.

— Вы опоздали к ужину! — прокричал сверху Карло. — Мы все съели без вас!

— Было очень вкусно! — поддержал его Марк.

— Но кое-что осталось, — заверила Хоуп с улыбкой. — Приведите себя в порядок и садитесь за стол.

Они поели вдвоем с Руджеро. Марк сидел с ними за столом и болтал без умолку. Джастина нигде не было видно.

Эви отыскала его после ужина.

— Как прошел твой день?

— Мы говорили с Примо о делах. Есть кое-какие перспективы для бизнеса.

— Заработаешь кучу денег?

— Надеюсь.

— Отлично. Значит, день у тебя прошел удачно.

— А у тебя?

— Великолепно. — Эви широко улыбнулась. — Как только вернемся в Англию, продам свою развалюху и куплю себе такой же мотоцикл, как у Руджеро. Скорость! Никогда ничего подобного не испытывала.

— Я за тебя волновался, — произнес Джастин негромко, лишь с едва уловимой ноткой злости в голосе.

— И зря. Ты же знаешь, где и с кем я была.

— На чужом мотоцикле гоняла по незнакомым дорогам. А уж про скорость я и думать не хочу!

— Вот и не думай. — Ей до сих пор было неприятно вспоминать эти слова: «С твоего дозволения». — Я вполне в состоянии управлять мотоциклом.