Надежда Волгина - Колдун

И снова я была околдована его губами, полностью попадая под власть поцелуя, забывая обо всем на свете. И отвечала на поцелуй так самозабвенно, словно рядом со мной находился самый любимый мужчина, будто дороже него нет у меня никого на целом свете, и только рядом с ним я и могу быть счастлива. Но это ведь было очень далеко от действительности. И единственное тому находила объяснение, что целует меня настоящий колдун, которому подвластно если не все, то очень многое.

Прервав поцелуй, Вуд потянул меня с ногами на кровать. Сначала устроился сам, подложив под спину подушку и опершись на нее. Меня усадил к себе на колени и крепко обнял.

Мне было хорошо! Вот просто хорошо и все. Никакими другими словами не смогла бы описать то, что испытывала, прижимаясь к груди Вуда. Мне хотелось его трогать, и я положила руку ему на плечо. Погладила и коснулась шеи. Заметила, как шевельнулся его кадык, когда он сглотнул. И одновременно с этим его ладонь пробралась мне под свитер и прижалась к животу – немного шершавая и горячая, она согревала и возбуждала одновременно.

В юрте уже было даже не тепло, а жарко. Все так же молча Вуд быстро стянул с себя джемпер и чуть медленнее освободил меня от свитера. Я ему не препятствовала, точно зная, что последует дальше. На тайгу опустилась ночь, что принесла с собой в эту юрту толику волшебства. Или же волшебство это зарождалось здесь и сейчас, между мной и Вудом, что ласкал взглядом и руками каждый сантиметр моей кожи, освобождая ту от ненужной шелухи.

Я тоже не могла не трогать его, наслаждаясь упругими мышцами, понимая, какой он сильный, если не могущественный. И этот мужчина сейчас принадлежал мне целиком. Подобные мысли рождали гордость, что подпитывалась неприкрытым желанием в глазах Вуда.

Губы его накрыли мои одновременно с тем, как он снял с меня бюстгальтер. Его возбуждение я отчетливо угадывала по стремительно твердеющему в штанах члену. Как же, должно быть, ему там тесно и неудобно. Это же нужно срочно исправить.

– Не хочешь снять их? – с улыбкой предложила я, расстегивая пуговицу на его джинсах.

– Мечтаю! – отозвался Вуд и ненадолго ссадил меня с себя.

Пока он снимал джинсы и белье, я тоже избавилась от трусиков. Снова во мне зародились неведомые доселе смелость и раскрепощенность. Я не только не стеснялась собственной наготы, так еще и беззастенчиво разглядывала возбужденное мужское естество. А потом обхватила его член, оседлала его и направила в собственное влагалище, что уже вовсю струилось соками, требуя незамедлительного удовлетворения.

Медленно я впускала его в себя, пока не наполнила до отказа. Вуд придерживал меня за бедра, а взгляд его был прикован к моей груди, отчего соски бесстыдно топорщились. Опустив руки на его плечи, я принялась двигаться – ритмично, но не быстро, продлевая удовольствие, чувствуя, как нарастает возбуждение от трения пениса и клитор. Вверх-вниз, выпуская пенис наружу и снова поглощая его в собственных тесных и жарких недрах.

Постепенно темп нарастал, тому способствовал Вуд, насаживая меня на себя все быстрее и сильнее. Как только я приблизилась к пику наслаждения, так полностью передала ему инициативу. Внутри меня уже все вибрировало, предвидя скорую разрядку. И кончила я чуть раньше, чем Вуд ссадил меня с себя, чтобы излиться мне на живот. Ну да, мы снова забыли об осторожности, а последствия нам ни к чему.

Как только наши сердца стали биться почти нормально, Вуд обмылся сам и помог это сделать мне. А потом мы оба забрались под одеяло, крепко обнявшись. На тайгу опустилась ночь. Вокруг нас простирался во все стороны густой и темный лес. Но ничего из этого меня не пугало, ведь радом со мной находился очень сильный мужчина, которому я доверила себя целиком и полностью.

– Вуд, – позвала я через какое-то время. В голове крутился вопрос, который требовал ответа. – Но ведь она же была?

Я все не могла избавиться от мысли, что никого до меня он не целовал. Это показалось мне даже не странным, а немного диким. И одновременно с этим я была уверена, что в его жизни была настоящая любовь, о которой он мне еще не рассказывал.

– Кто? – пошевелился Вуд, укладывая меня удобнее на своем плече.

В темноте юрты, освещаемой лишь светом из-за заслонки печи, не глядя в его глаза, мне было легко об этом спрашивать.

– Женщина, которую ты любил?

Какое-то время ничто не нарушало тишины, но я уловила вздох, вырвавшийся из мужской груди. И сердце его на миг замерло, чтобы сразу же забиться снова и ровно.

– Была… – тихо ответил он. – Дочь Вакулы. Ульяна…

Вот как? У Вакулы была дочь? Такая мысль даже не мелькала в моей голове.

– Мы были ровесниками, росли как брат с сестрой, – продолжал Вуд, а я замерла, превратившись в интерес. – А когда я вернулся из Москвы, то понял, что полюбил Улю как женщину, а не сестру. И духи одобрили наш союз…

Вуд замолчал. Я же подумала, что слишком много в его жизни решают какие-то духи. Да и не те меня сейчас интересовали. А от предчувствий уже становилось жутко.

– А… где она сейчас? – спросила дрогнувшим голосом.

И хотелось узнать правду, и заранее страшило то, что услышу.

– Надеюсь, там, где она счастлива, – ровно отозвался Вуд. – Их с Вакулой задрал медведь, такой же шатун, которого сегодня ты не дала мне убить.

По телу моему прокатилась дрожь. Вспомнилась пасть с желтыми огромными клыками, рычание зверя и его кровь на снегу.

– А того?.. – даже закончить мысль не получилось.

– Того медведя я разорвал собственными руками.

Господи! Как же страшно и трагично все!

– А ты ее до сих пор любишь?

– Нельзя любить ту, которой нет на земле вот уже десять лет почитай. Я помню ее, и так будет всегда. Но я живу дальше, а она нет… Спи, любопытная Катя, – прижался он губами к моей макушке. – Завтра нас ждет новый день.

Засыпая, я пыталась представить себе, какой была эта Ульяна. Отчего-то в мыслях нарисовался образ, похожий на тот, какой я представляла мать Вуда. Ну а дальше и он размылся, вытесняемый сном.

Где-то в далекой Монголии

Ерден очнулся от транса и еще какое-то время смотрел на огонь. Сегодня духи были щедры с ним и показали многое. Но вот рад увиденному Ерден не был. Плоти от его плоти, тому, в ком течет его кровь, угрожает серьезная опасность. И в одиночку ему не справиться с силой, что несет в себе разрушение. Кроме того, он не один – рядом с ним невинная душа. Девушку Ерден не видел, но чувствовал ее так, как чувствует ее тот, в ком течет его кровь. И чувства эти были сильны. А еще в видении присутствовала какая-то посторонняя сила, что не показалась Ердену. Но и она настораживала, внушала опасения.

Нужно отправляться в путь, а для этого он на время должен стать простым человеком. Путешествие предстоит не близкое, и в образе шамана степей он не может взойти на борт самолета. А на пешую дорогу уже не осталось времени.