Дженнифер Арментраут - Лунное искушение

Проклятье, такого не должно было случиться с ней. Никто не заслуживал подобного, но она и подавно.

Казалось, он вот-вот расплачется.

Он должен был это предвидеть. Убеждение, будто Сабрина и ее брат были безобидным раздражителем, оказалось ложным в ту секунду, когда он понял, как много сумасшедшая невеста Дева знала о нем. Ему следовало догадаться, что кто-нибудь из них придет за Никки. Ни Сабрина, ни Паркер никогда не верили, что Гейб расскажет все Деву. Он знал это, а значит, должен был оказаться там ради нее.

Боже.

Ник задрожала, привлекая его внимание. Гейб тяжело вздохнул, взглянув на одеяло. Оно соскользнуло на талию. Он осторожно наклонился и обернул его вокруг ее плеч.

Она пошевелилась и поморщилась. Гейб оглядел ее. Есть ли у нее еще какие-то повреждения, которых он не видит. Дрожь пробежала по его телу.

Ник снова пошевелилась, затем открыла один глаз. Выражение ее лица стало осознанным.

— Гейб.

— Мне так жаль. — Голос его звучал подавленно. — Так жаль, черт побери.

Она нахмурилась, попытавшись сесть.

— Что… — Она резко вздохнула.

Он потянулся к ней, но замер, не уверенный, где можно коснуться ее так, чтобы не причинить боль.

— Чем я могу помочь?

Ник поджала губы, откинувшись на спину.

— Что ты тут делаешь?

Вопрос удивил его.

— Где еще мне быть?

Она не ответила, отведя взгляд.

Ее шея. Матерь божья. Он увидел синяки, которые были ужасно похожи на отпечатки пальцев.

— Боже, — прорычал Гейб.

Рука Ник замерла.

— Я так плохо выгляжу?

Он понял, что сжимает кулаки.

— Ты выглядишь прекрасно.

Она хрипло засмеялась.

— Думаю, у тебя проблемы со зрением.

— Я прекрасно все вижу. — Он разжал и снова сжал кулаки. — Где твои родители?

Девушка открыла неповрежденный глаз.

— Я им еще не звонила.

— Ник.

— Не хочу, чтобы они видели меня такой. Они испугаются, а маме это сейчас не нужно.

Гейб поверить не мог, что она боится расстроить родителей.

— Детка, они все равно увидят тебя рано или поздно.

— Знаю. — Она сглотнула и поморщилась. — Но им не нужно видеть меня прямо сейчас.

— Ты звонила мне, — сказал он через секунду, голос его звучал хрипло. — Я не ответил. Разговаривал…

— Все нормально. Это неважно.

— Важно, Ник.

Ник помолчала минуту.

— Я позвонила тебе после случившегося. Мысли путались. Мне кажется, Девлин должен знать. — Так она звонила ему не с просьбой о помощи. Боже, как глубоко это ранило. Из-за него все вышло так, что его девочка не захотела просто позвонить ему, когда больше всего в нем нуждалась.

Он никогда себя не простит. Ник осторожно потрогала губу.

— Ой.

Кривая улыбка появилась на его губах, и он наклонился, нежно поймав ее запястье и отведя руку в сторону.

— Не трогай.

Их взгляды встретились, но она быстро отвернулась. Прошла минута, и Гейб отпустил ее запястье. Он хотел взять ее на руки и никогда не отпускать.

— Не знаешь, они уже убрали тело? — спросила она.

— Не знаю, но могу выяснить.

Ее губы задрожали.

— Там было много крови. Наверное, пол…

— Я обо всем позабочусь. — Он разберется. Ей не придется смотреть на все это снова. — Не хочу, чтобы ты беспокоилась. Я наведу там порядок.

— Спасибо, — прошептала она.

— Не стоит благодарить. Я должен был…

— Должен был что?

Быть там. Он должен был быть там, чтобы защитить ее. Должен был рассказать ей о Вильяме и довериться собственным чувствам, а не вести себя как черствый осел, который боится впустить кого-то в свою жизнь.

Должен был признаться себе, что любит ее.

Все могло бы закончиться плачевно, и он сейчас находился бы в морге на опознании или на похоронах, как в случае с Эммой, а не в больничной палате. Вряд ли мироздание даст ему еще один шанс, чтобы все исправить.

Он должен действовать немедленно.

Забавно, как легко в такие моменты понимаешь, что действительно важно, а что — всего лишь белый шум.

Ник нарушила молчание.

— Я собираюсь позвонить Рози, чтобы поехать к ней. Не могу вернуться в квартиру, пока там не убрано.

— Ты вернешься домой со мной, — сказал Гейб, нахмурившись. — И останешься у меня столько, сколько будет нужно.

— Не думаю, что это хорошая идея.

— Почему, черт побери, нет?

Никки пристально посмотрела на него, а потом отвернулась. Он должен был сказать ей все, о чем думал и что чувствовал, но сейчас неподходящий момент.

Гейб взял Ник за руку. Костяшки пальцев были красными и распухшими. Под ногтями виднелась засохшая кровь. Все это злило его, но нельзя было отрицать, что эта девочка — боец.

Его девочка .

— Готова рассказать мне, что случилось? — спросил он через минуту.

— Сначала я даже не поняла, что это он, — тихо ответила Никки. — На нем была лыжная маска, он двинулся на меня. Я заперлась в спальне, и там… — Дрожь пробежала по ее телу.

Каждый его мускул напрягся, мужчина взял ее ладонь обеими руками. Трой не упоминал ни о каком сексуальном насилии, но внутри него нарастала новая волна ярости и ужаса.

— Что он сделал, дорогая?

— Думаю, он пытался изнасиловать меня. — Ее глаза были закрыты, и слава богу, потому что он был уверен, что не сможет скрыть убийственную ярость, что переполняла его. — Я боролась, и, полагаю, Паркер решил сдаться и попытался быстрее все закончить.

Мужчина нежно сжал ее руку.

— Он тебе что-нибудь сказал?

— Да. — Она судорожно вздохнула. — Он ляпнул кое-что, и я даже не знаю, как сказать это тебе.

— Ты можешь поделиться всем. — Он поцеловал ее ладонь.

Провисла долгая пауза.

— Он практически признался, что пришел ради Сабрины. Она одержима тобой. Не знаю, почему он делал для нее это, но, Гейб, он сказал…

Внутри у него все сжалось.

— Что он сказал, Ник?

Девушка прерывисто вздохнула.

— Он сказал, что хотел действовать так же, как раньше, но Сабрина сказала, что две аварии будут выглядеть подозрительно. — Гейб замер. — Я думаю, он говорил об Эмме. Звучит безумно. Не знаю, как Эмма попала в аварию, но уверена, в этом нужно разобраться.

Он не чувствовал руки, которую держал. Не видел Ник и не слышал размеренные сигналы монитора. Когда мужчина наконец вдохнул, то почувствовал себя словно за пределами больничной палаты.

Сабрина и Паркер имели какое-то отношение к аварии Эммы?

Это казалось возможным. Насколько он знал, та потеряла управление всего в нескольких милях от дома родителей. Она собиралась забрать Вильяма. Машина врезалась в дерево. Мог ли кто-нибудь, например, Паркер, подрезать ее на дороге?

Выглядело более чем вероятно.

«Я снова сделала твою грязную работу».

Сабрина практически сама призналась в этом.

Он почувствовал себя так, будто мир только что перевернулся. Всегда жившая в нем ярость вновь проснулась и сжигала его изнутри.