Дженнифер Арментраут - Лунное искушение

— Провел небольшое расследование, — ответил Гейб. — Ты же не думала, что я не стану искать тебя после того, как ты ушла из больницы и не отвечала на мои звонки?

— Я думала, — она отвернулась, — ты предоставишь мне немного свободы.

— Это не то, что тебе сейчас нужно.

— Откуда тебе знать?

— Оттуда, — ответил он и увидел, как напряглись ее плечи. — Иногда необходимо настоять на своем. Что тебе сейчас действительно нужно, так это чтобы я был рядом.

— Я не Эмма.

— Я в курсе.

Она тяжело вздохнула.

— Знаю, что ты чувствуешь себя виноватым и, вероятно, действительно так думаешь, но это все не по-настоящему, понимаешь? Ничто из этого не продлится дольше месяца, так что можно мы, пожалуйста, не станем претворяться?

— Нам нужно поговорить, и прямо сейчас не лучший момент, но я скажу тебе одно. Ты понятия не имеешь, что я думаю, — выпалил Гейб. — Я облажался с тобой. Мне следовало рассказать тебе о Вильяме, и я, черт побери, не должен был говорить все те вещи. Я очень хорошо знаю, что ты чудесно поладишь с ним, примешь его, а он — тебя. Последних пару дней я провел, ужасно сожалея обо всем этом и думая, смогу ли все исправить, стою ли я вообще этого. Но увидев тебя сейчас, понимая, что ты могла умереть, а я бы остался один, снова ожидая чего-то, не прилагая никаких усилий к тому, чтобы построить свою жизнь так, как мне нужно, не распаляясь по пустякам, я понял, что у меня больше нет времени на всякие глупости. Ничего не имеет значения, когда дело касается нас с тобой.

Никки замерла. Он невольно задался вопросом, дышит ли она вообще.

— Я здесь, потому что должен, потому что нужен тебе, — сказал он, целуя ее в макушку. — Потому что понял кое-что перед тем, как на тебя напали.

— Что? — прошептала она.

— Это мы обсудим позднее, хорошо? Прямо сейчас я хочу просто отвезти тебя домой и обнять, чтобы точно знать, что с тобой все в порядке, что все будет хорошо.

Никки не ответила, а потом скривила лицо.

— О боже.

— Дорогая. — Он потянулся к ней.

Она попыталась сесть, когда он прижал ладони к ее лицу. Страдания девушки убивали его.

Гейб забрался к ней в кровать и осторожно обнял, почувствовав, как ее плечи затряслись от рыданий. Девушка прижалась к его груди. Гейб держал ее, пытаясь успокоить какими-то бессвязными фразами. А потом просто позволил ей выплеснуть все, потому что для нее это было лучше всего.

В какой-то момент мужчина понял, что к ним заглянула Рози, но ничего не сказала и оставила одних.

Он не знал, сколько времени прошло, прежде чем всхлипы затихли. Никки подвинулась чуть назад, так, чтобы между ними оставалось пространство.

— Прости. — Голос ее звучал тише, чем раньше. — Я не хотела распускать нюни.

— Все в порядке. — Он продолжал обнимать ее. — Из меня получился хороший носовой платок.

Она прерывисто засмеялась.

— Просто все сразу навалилось.

— Понимаю.

Никки осторожно вытерла глаза.

— Ты правда хочешь, чтобы я поехала к тебе?

— Да, и нам, вероятно, стоит поехать поскорее, если ты согласна, — сказал Гейб, лишь тогда позволив себе улыбнуться. — Дев в другой комнате с твоей подругой.

— Что? Ты оставил Рози с ним?

Он сдержал улыбку.

— Не думаю, что тебе стоит беспокоиться о ней. Я больше беспокоюсь о Деве.

Девушка откинулась на кровати.

— Это плохо.

— Вероятно, — согласился он. — Поехали со мной, Никки. Позволь мне быть рядом. Позволь исправить все.

Взгляд Никки скользнул к нему, и какое-то мгновение Гейб боялся, что она скажет «нет», и уже собирался умолять. Он даже был готов силой унести ее отсюда.

— Ладно, — ответила она, выскальзывая из его объятий. — Я поеду.

Гейб смотрел, как Ричард вышел в гостиную, оставив дочь в его спальне вместе с матерью. Управляющий выглядел так, будто постарел сразу на десять лет, едва переступил порог этой комнаты. Гейб и сам чувствовал себя схожим образом. Последние сутки были непростыми.

Он привез Ник в особняк, и она не сопротивлялась, когда Гейб понес ее прямо в свои комнаты. Девушка уснула, выпив немного бульона, но проспала недолго.

Кошмары преследовали ее, и Гейб ничего не мог сделать, только лишь обнимать ее, напоминая, что она в безопасности, лишний раз убеждаясь, что его возлюбленная по-прежнему жива.

Утром Никки наконец решила позвонить родителям. Это было необходимо, потому что Ричард собирался на работу уже завтра. Визит был не из легких.

Гейб не мог смотреть, как плачет Ливи.

Все это сильно отражалось на Ник.

— Хочешь выпить? — спросил Гейб.

— Да. — Ричард закашлялся, глядя на закрытую дверь. — Это хорошая идея.

— С ней все будет в порядке. — Гейб подошел к небольшому бару рядом с личной, совмещенной со столовой кухней. — Она сильная. Прямо как Ливи.

Старик кивнул. Прошло несколько мгновений.

— А что будет с Сабриной?

— Люди Дева приглядывают за ней. Все будет улажено.

— В обычной манере де Винсентов?

Гейб налил два бокала скотча. Ричард работал на их семью очень долго.

— Ты действительно хочешь знать ответ?

— Это мой единственный ребенок, — сказал Ричард, поворачиваясь к Гейбу. — Моя Николетт — хорошая девочка. У нее доброе сердце. Однажды она сделает жизнь других людей лучше. Я хочу, чтобы эта женщина заплатила за то, что случилось с моей дочерью.

Гейб наклонил голову, передавая бокал Ричарду.

— Тут наши желания совпадают.

Старик, одним глотком выпив половину стакана, поставил его на барную стойку.

— Я присматривал за вами с тех пор, как вы родились, и знаю многое о вашей семье, многое о вас.

— Да.

— И всегда уважал вас, относился к тебе и братьям как к собственным сыновьям. — Он уперся ладонями в бар, глядя Гейбу прямо в глаза. — У вас всегда имелись свои причины, чтобы делать то, что вы делали. Я понимаю это и, даже когда вы трое творили то, что шло вразрез с моими убеждениями, я по-прежнему заботился о вас как о родных детях.

Плечи Гейба напряглись. Ричард знал многое. Многое видел. Гораздо больше, чем Ливи.

— И знаю, что вы, мальчики, уважаете меня и мою жену, так что я ожидаю прямого ответа на вопрос, — продолжил он. — Моя дочь — в твоей спальне, в твоей постели, и я уверен, вы проводили много времени вместе, поэтому хочу знать, какие у тебя намерения.

Гейб ответил без промедления.

— Я люблю ее.

Старик сжал челюсти.

— Ты только что узнал, что женщину, которую ты любил последние лет десять, убили…

— Понимаю, к чему ты ведешь. И понимаю, почему ты подумал об Эмме. В глубине души я всегда буду любить ее. — Гейб глубоко вздохнул. — Но моя любовь к Ник реальна.

Удивление мелькнуло на лице Ричарда, затем он поднял бокал, допив скотч.

— Ты на десять лет старше ее.

— Я этого не чувствую. Может быть, почувствую однажды, когда буду в твоем возрасте. И поправь меня, если я ошибаюсь, но разве ты не старше Ливи на восемь лет?