Эрика Адамс - Игрушка палача [litres]

– Вход скрыт снаружи дополнительным маскировочным полем, – спокойно произносит Дэйррин. – Ты так спешила выбежать из помещения, что даже не попыталась запомнить хоть какие-то ориентиры. Это чревато последствиями, Тайра. Запомни, никогда не бросайся вперёд, сломя голову. Будь осторожна, как маленький зверёк, едва высовывающий свой любопытный носик из норы.

– Что всё это значит? Зачем… Зачем он! Здесь! – мне кажется, я кричу, но слышу лишь сдавленный шёпот, тихим шелестом срывающийся с губ.

– Затем, Тайра, что таков был наш договор. Палач перешёл на другую сторону баррикад, оставаясь верным Императору лишь на словах. Естественно, я не мог ему поверить просто так и потребовал с него неких гарантий, которые он любезно предоставил. Тебя. Ты – гарантия того, что Палач выполнит свою часть сделки, и получит желаемое. Если он отклонится от заданного курса, то я претворю в жизнь свои угрозы, сделав их не пустым сотрясением воздуха.

– При чём здесь я? Он же сам избавился от меня, он…

Слова сбивались в бессмысленную кучу, наскакивали друг на друга, превращаясь в бессвязное бормотание, в то время как чёрная фигура неумолимо приближалась прямо к нам.

– Ты так и не поняла? Это был спектакль, предназначенный для глаз и ушей Императора, призванный убедить его в том, что Пёс всё тот же верный ему изверг, предпочитающий разделываться со своими любовницами, рано или поздно превращая их в мусор. На деле же он всё ещё пылает страстью к твоей персоне, – насмешливо хохотнул Дэйррин, будто происходящее его очень забавляло и радовало. – Если примчался сюда по первому моему сообщению, что ты выведена из состояния искусственного сна. Палач проникся чувствами к своей жертве, какая невероятная удача для меня и моих сторонников…

Нет, он всё же на самом деле был рад. Это было видно по тому, как заблестели глаза Дэйррина, как гордо он расправил плечи, словно за всем этим стояло нечто более глубокое и личное, чем передача эстафеты власти от одного терраэна к другому.

Я не знала, что мне делать. Дэйррин явно не собирался уходить в убежище, дожидаясь приближения Палача, а я одновременно хотела убежать как можно дальше, спрятаться и в то же время остаться. Я нервно топталась на месте, чувствуя, что огромное свободное пространство сжимается вокруг по мере приближения Палача, как мои сомнения разрешил Дэйррин:

– Ты должна остаться. Таково его условие, которое я обязан выполнить. Он хочет удостовериться, что ты жива.

– Он видит нас? Вы говорили о маскировочном поле, – я нервно сцепила пальцы рук между собой, глядя на стремительно приближающуюся фигуру Палача.

– Нет, пока не видит. Но ориентируется по данным высокочувствительного теплового датчика, встроенного в его костюм. Я снизил уровень защиты маскировочного поля. Как только он достигнет его границы, я отключу его на непродолжительный промежуток времени.

Я заворожено наблюдала за приближением Палача, понимая, что все прочие звуки заглушает чересчур громкий ритм биения сердец, громыхающий у меня в ушах. Палач внезапно остановился в паре десятков метров от нас.

– Отключай силовую защиту и маскировочное поле, Дэйррин, – отрывисто бросил он, скользя взглядом по нашим фигурам так, словно видел нас вживую, а не оценивал расположение живых объектов по показаниям датчика. Дэйррин усмехнулся, нарочито медленно достал небольшое устройство из нагрудного кармана.

– Прежде чем я это сделаю, должен тебя предупредить. Периметр просматривается. Ни одного лишнего движения в чью бы то ни было сторону. Последствия могут быть необратимы даже для тебя. Ты не всесилен. Контроль за ситуацией сейчас находится не в твоих руках.

– Хватит болтать попусту. Отпущенного времени и без того мало, чтобы тратить его, выслушивая твоё грёбаное бахвальство.

Дэйррин набрал пальцами команду на сенсорном экране, убирая прочь маскировочное поле. Для нас ничего существенного не произошло – всего лишь пробежала легкая рябь в воздухе и сползла вниз, а для Палача, видимо, изменилось многое.

Его взгляд сразу же остановился на мне, вбирая в себя мою маленькую фигуру целиком, жадно поглощая каждый изгиб тела, словно он касался меня своими руками. От ощущения его одержимости, которая никуда не делась, меня словно пошатнуло, и я едва нашла в себе силы удержаться на месте. А вот он не удержался, широким быстрым шагом преодолевая оставшееся расстояние.

– Стой, не подходи ближе! – резко осадил его Дэйррин.

Но Палач рванул вперёд ещё на пару метров, и рядом с ним раздался оглушительный хлопок, заставляя его замереть.

Я же сказал, что периметр просматривается и охраняется. Без глупостей, Пёс.

– Плевать я хотел на твои предостережения. Если я захочу, то активирую режим маскировки, и твои медлительные бойцы не смогут отследить моего перемещения.

– Если я захочу, в шейку твоей любимой птички вспрыснется невероятно мощный яд, – ровным голосом ответил Дэйррин. – Как видишь, Тайра Тциран жива и невредима. Я выполняю условия сделки со своей стороны, хотелось чтобы и ты тоже соблюдал договорённость.

– Мне нужно поговорить с ней, – Палач ткнул в мою сторону пальцем.

– Говори, – с улыбкой произнёс Дэйррин.

– Это правда? Всё, что сказал мне Советник?.. Я – гарантия выполнения условий сделки с твоей стороны? – неожиданно для себя я подала голос, отмечая, как сильно он дрожит.

– Это было необходимо, Тайра. Это было нужно, чтобы удалить тебя с Армады. Любым доступным способом, не вызывающим подозрения со стороны Императора. Ты же слышала, что он приказал мне избавиться от тебя. Иного выхода не было.

Слова Палача раскалённым прутом ударили по оголённым нервам. Пребывая в шоке от случившегося насилия, некоторое время я ошибочно полагала, что своими действиями он убил росток чувства, зародившегося во мне.

Но нет, он продолжал жить, уродливый искривлённый отросток невозможной, болезненной привязанности. Несмотря ни на что, он продолжал тянуться к нему, к моему мучителю и палачу. Едва придя в себя, я начала прокручивать в голове одну и ту же крамольную мысль. Что всё дурное, что могло случиться со мной, уже произошло, что в каждом последующем всплеске его жестокости я не обнаружу ничего нового для себя. Всё это было уже пройденным этапом, знакомой ступенькой, о которую я вновь споткнулась, но пошла дальше, ожидая развязки.

Да, я сама осознавала, насколько жалко выглядели бы со стороны мои попытки оправдать его. Потому не оправдывала его даже в своих собственных глазах, видя его таким, каким он есть. Он – жестокий озлобленный изверг, иногда превращающийся в совершенно иного мужчину, но тем не менее не перестающим от этого быть собой, противоречивым и опасным, вызывающим страх и трепет. А я – просто полюбившаяся на время игрушка, с которой можно играть по своим правилам, заставляя её подчиниться и есть с руки, способной одним движением переломать хребет.