Юлия Шилова - Незабываемая, или Я буду лучше, чем она

— А на стрельбища-то она ездила?

— Не знаю. У меня создалось впечатление, что он её вообще никуда не выпускал. Она интерес к жизни совсем потеряла. Никогда себе не прощу, что Рита за тем забором медленно умирала, а я ничем не могла ей помочь. За несколько часов до смерти она мне сама позвонила. Я когда её номер на своём мобильном увидела — не поверила. Не могла прийти в себя. Чтобы Рита сама позвонила…

— И что же она сказала?

— Плакала в трубку. Говорила, не хочет жить, что Аскольд — чудовище и что она больше так не может. Ещё она сказала то, что точно знает: у Аскольда до неё была жена. Они прожили ровно полгода, и та покончила жизнь самоубийством. Перерезала вены в ванной. Рита нашла какие-то фотографии и документы. Аскольд наличие первой жены отрицает, но Рита уверена, что она была. Когда Аскольд узнал, что Рита нашла фотографии и документы, он всё сжёг и её очень сильно избил. А ещё Рита говорила, что больше не может без таблеток. Если их не употребляет, у неё начинает болеть всё тело, случаются судороги. Что она уже пьёт эти таблетки горстями, потому что срок их действия становится всё меньше и меньше. Рита говорила, что Аскольд любит над ней издеваться и порой не дает таблетки. Чтобы она их получила, он заставляет её вставать на колени, лаять, изображать собаку, лизать Аскольду ботинки. Одним словом, он сделал всё возможное, чтобы с каждым днём Рита деградировала всё больше и больше. — Слёзы душили Лену настолько, что она некоторое время не могла говорить. — А ещё Рита мне хотела сказать что-то важное. Но не успела.

— Жаль.

— Теперь уже не узнаю. Рита хотела мне в чём-то признаться. Она сказала, нельзя по телефону. Она боялась, что если мне это расскажет, то я начну её ненавидеть и не буду считать своей сестрой. Я пыталась её успокоить и говорила, что приму любую правду, что она навсегда будет для меня горячо любимой сестрой. Единственное, что успела Рита сказать, что она ЭТОГО не хотела. Что её заставил Аскольд.

— Что заставил?

— Не знаю. Я тут же села в машину и рванула к сестре. Когда приехала, она уже была мертва.

— Как?

— Экспертиза установила, что Рита выстрелила себе в голову. Но я уверена, её убил Аскольд.

— Хочешь сказать, подкупил экспертизу?

— Не знаю. Делали повторную экспертизу. Самоубийство. Аскольд невиновен. Понимаешь, этот гад знал о звонке Риты мне. Он знал, что я к ней еду. Даже если Рита выстрелила в себя сама, я уверена, что он заставил её это сделать. Он подвёл её к этому.

— А что за таблетки он ей давал?

— Мы хотели посадить его хоть не за убийство, так за таблетки. Но и это не вышло. Аскольд очень хитрый. Он продумал каждый свой шаг. Это очень серьёзный психотропный препарат. Его выписывал психиатр. Рита состояла на учёте в психдиспансере. И это моя сестра?! Я точно знаю, что он подкупил врача, и её поставили на учёт. Он заранее подстраховался. Естественно, если Рита стояла на учёте в дурдоме, никто и не удивился, что она покончила с собой. Она же сумасшедшая. Он знал, что доведёт её до суицида. Доказать, что Аскольд был женат ещё и до Риты, мы тоже не смогли, и что та жена тоже закончила жизнь суицидом — бездоказательно. Никаких документов мы не нашли.

— А потом?

— А потом всё, как я уже говорила. Так как дом он снимал, то сразу уехал. Квартиру продал и потерялся из поля зрения. И вот спустя столько лет я вижу его с тобой в своём кафе. Я так никогда и не узнаю, что хотела сказать мне сестра.

Уж я-то знала, что хотела сообщить Рита, но сказать этого не могла.

Лена достала из сумочки фотографию сестры. На меня смотрела симпатичная девушка, она держала в руках винтовку и загадочно улыбалась.

— Это она на стрельбище ещё до знакомства с Аскольдом. Цветёт и пахнет.

— А Аскольд чем занимался? Где работал?

— Рита и сама толком не знала. То в одной фирме, то в другой. Он её особо в свои дела не посвящал. Но деньги у него всегда водились. В этом я даже не сомневаюсь. И ещё…

— Говори!

— После того, как Риту в морг отвезли, патологоанатом сказал, что она беременная была. Почти три месяца. На таком сроке женщина не может не знать о своей беременности. Значит, Рита знала…

— Действительно трагедия, — только и смогла сказать я. — Прими мои соболезнования.

Лена посмотрела на часы и убрала фотографию в сумочку.

— Мне пора. Я на полчаса отпросилась, а мы с тобой уже час сидим.

— Давай обменяемся номерами телефонов, — предложила я. — Мало ли…

Мы обменялись номерами, и, перед тем как уйти, Лена взяла меня за руку.

— Будь осторожна. Ты живёшь с очень страшным человеком. Береги себя. Находиться рядом с ним опасно для жизни.

Я сидела за столиком и смотрела вслед Елене. Хотелось рвать на себе волосы, кричать на весь мир, резать вены и выстрелить себе в голову из охотничьего ружья…

А ещё хотелось таблеток. Успокоительных таблеток, которые в последнее время даёт Аскольд… Интересно, я уже стою на учёте в психдиспансере или он ещё не спешит меня туда определить?..

Из-за жутких пробок в городе я вернулась домой только к пяти вечера. Аскольд приехал раньше меня. Он сидел на крыльце, нервно курил и злобно смотрел, как я паркую машину.

Я вышла из автомобиля и хотела молча зайти в дом, потому что сказать мне было нечего, но Аскольд тут же перегородил мне дорогу. Обрадованный Джек приветствовал меня, виляя хвостом.

— Ты ничего не хочешь мне сказать?

— А что ты хочешь от меня услышать? — Я старалась казаться спокойной и не вступать в перепалку, понимая, что это чревато не самыми лучшими для меня последствиями. — Я ездила в город.

— Зачем?

— Захотелось погулять по центру.

— Я же велел не покидать дом! Мне что, забрать у тебя ключи от машины?

— Зачем? — испуганно посмотрела я на Аскольда.

— Затем, что ты человеческих слов не понимаешь. У нас заказ через пару дней и ещё на носу два новых заказа, а ты стреляешь не как профессионал, а как любитель, который впервые в жизни взял в руки оружие. Я смотрю, тебе твоя новая внешность нравится, перед зеркалом красоваться любишь, а отрабатывать долги ни хрена не хочешь!

От его слов меня слегка зазнобило, и я отвела глаза в сторону.

— Яна, ты не понимаешь, что в этой жизни ничего не бывает просто так. За всё нужно платить. За здоровье тоже. Не сегодня, так завтра к нам с тобой за долгами приедут. И чем будем отдавать? Даже если я сниму с тебя кожу и отдам её твоим кредиторам, ничего хорошего из этого не выйдет. Она никому не нужна!

Увидев, что я побледнела, Аскольд понял, что перегнул палку.

— Котёнок, ну что ты трясёшься, как осиновый лист? Я просто не люблю, когда меня с первого раза не понимают. Ты жить хочешь?

— Хочу, — не раздумывая, ответила я.