Юлия Шилова - Незабываемая, или Я буду лучше, чем она

Я ведь только пытаюсь казаться сильной. Какая же я сильная, если до сих пор не могу забыть больную любовь? В памяти до сих пор отчётливо проносится самое тяжёлое расставание в моей жизни. Временами мне кажется, я живу неправильно, потому что без него… Без Матвея. После того, как узнала, что в его сердце поселилась другая, мир вокруг рухнул.

Наступило страшное время. Я выкуриваю по пачке сигарет в день, часами тупо смотрю в одну точку и постоянно чувствую, как не хватает воздуха. Мне настолько больно в груди, что временами я начинаю её рассматривать, потому что мне кажется, будто в ней зияет огромная дыра. Жить стало невыносимо и очень страшно. Когда я думаю о Матвее и о своей скотской жизни, мне хочется умереть.

Чем больше убиваю людей, тем больше прихожу к мысли, что умереть несложно. Уйти из жизни достаточно просто, гораздо сложнее выжить, справиться с трудностями, доказать всем, что я сильная. Как же хочется поехать в церковь и поплакать у иконы Божьей Матери. Да только таким, как я, грех переступать даже порог церкви.

С каждым днём я учусь жить так, как я жила без него. Я поняла: не стоит умирать из-за тех, кто нас не любит. Надо жить хотя бы ради того, чтобы ранним утром выйти на балкон, вдохнуть полной грудью и встретить ещё один рассвет.

Матвей меня приучил, что, как ни печально, МУЖЧИНЫ УХОДЯТ. Особенно любят это делать в самый неподходящий момент и наносят удар в спину, когда ты пребываешь в иллюзиях и меньше всего этого ждёшь. Я уже не боюсь расставаться. Лучше разойтись, чем знать, что из отношений исчезла живительная сила. Жар любви перегорел, ушли острые ощущения. Двое пытаются создать иллюзию счастливой пары, но им скучно. Былые отношения больше не дают положительных эмоций. И ты осознаёшь, что они нежизнеспособны. Присутствие любимого человека больше не радует, и ты уже не понимаешь: любимый он ещё или уже нет.

Отсутствие общих интересов, отчуждённость и скучный, редкий секс. Нет искры. Каждый уже создал свою систему ценностей и только делает вид, будто нуждается в партнёре. Очень тяжело прийти к мысли, что тот, кто был когда-то очень дорог, уже совершенно чужой человек. Тебя охватывает необъяснимое чувство потери и даже шок, словно человек, с которым хотелось построить будущее, исчез, не оставив на память координат.

Сняв наушники, я посмотрела на выпивающего Аскольда и, держа в руках пистолет, направила его на себя. Я подумала, что мои проблемы закончатся махом, стоит только нажать на спуск. Мои мозги тут же брызнут во все стороны, я упаду на пол. И на мою могилу никто не придёт… У меня никого нет, кроме Аскольда. Вообще никого.

— Яна, ты делаешь успехи, — послышался сзади голос Аскольда. — Я всегда знал: профессионализм не пропьёшь и никакой болезнью не испортишь. Просто нужно тренироваться.

Недолго думая, я резко наставила пистолет на него.

— Ян, ты что? — Аскольд поставил стакан с виски на стол и непонимающе посмотрел на меня.

— Страшно?

— Ты шутишь? Лучше так не шути, а то ведь я тоже пошутить могу.

— А я не думала, что ты такой слабонервный.

— Я не слабонервный, но лучше, если ты уберёшь ствол. Я такие штучки не люблю.

— А что ты любишь? Баб, умеющих метко стрелять? Деньги? Психотропные таблетки, которыми усердно кормишь своих жён?! Может, ты любил девушку, которая вскрыла вены в ванной? Может, Лену, которая выстрелила себе в голову? Или ты любил вашего трёхмесячного ребёнка, которого она носила под сердцем? А может, ты любил меня?! Как ты всегда говоришь: «И в горе, и в радости…» Ты хоть о значении этих слов догадываешься?

— Теперь понятно, куда ты сегодня ездила, — процедил сквозь зубы Аскольд. — Я как чувствовал. Поверила этой сумасшедшей больше, чем мне. Сука! Убери ствол! Я тебя с того света вытащил…

— Лучше бы ты меня там оставил! Если думаешь, что у меня вконец надломится психика и я покончу жизнь самоубийством, как все твои женщины, ты сильно во мне ошибся! Я последняя в твоей жизни, кому ты произнёс эти святые слова: «И в горе, и в радости».

— Яна, убери ствол. — В глазах Аскольда появился неподдельный страх.

Это подстегнуло меня ещё больше.

— Молчать, дичь!

Ничего не видя от слез, я попала ему в голову, и человек, женой которого меня считали и с кем совсем недавно я занималась любовью, свалился мёртвым. Мне показалось, с этим выстрелом взорвался мир. Перемешалось прошлое, настоящее и будущее.

— Вот и всё, — всхлипнула я и, дотянувшись до коктейля, махом опустошила стакан. Перед глазами была темнота. — Вот и всё…

Звякнув, стакан упал на пол и разбился.

Я посмотрела на осколки, взяла бутылку виски и, покачиваясь, пошла вверх по лестнице. Я позвонила Елене, плохо соображая.

— Лена, это Яна. Узнала?

— Конечно. Что-то случилось?

— Случилось, — предельно честно ответила я.

— Что случилось?

— Я убила Аскольда.

— Что? — растерялась Елена.

— Я убила Аскольда.

— К-как?

— Из пистолета. Он, наверное, рассчитывал, что я выстрелю в себя, но я разнесла ему башку. Рита отомщена. Слышишь, твоя сестра отомщена!

— Яна, где ты? Говори адрес. Я сейчас приеду, — переполошилась Елена.

Я продиктовала адрес и попросила её приехать как можно быстрее. В противном случае я одна здесь просто сойду с ума. Перед тем, как положить трубку, я всё же одумалась.

— Мне не хочется тебя в это втягивать. Смотри, может тебе это и не надо?..

— Я хочу увидеть ЭТО своими глазами. Уже выезжаю, — отмела возражения Елена.

Мне казалось, что с приездом Лены я разделю с ней все свои страхи, опасения и скину лежащую на плечах ношу. Хоть немного сочувствия мне совсем не повредит.

Когда в доме раздался звонок, я вздрогнула и подошла к домофону. Видеокамеры показывали, что за забором стоит… Матвей.

— Только его сейчас не хватало, — вздохнула я и сняла трубку.

— Опять ты? Что тебе надо? — неприветливо сказала я.

— Здравствуй, Яна. Тебя здороваться не учили? Ты не в состоянии сказать: «Здравствуй, Матвей?» — принялся поучать меня незваный гость.

— Матвей, а не пошёл бы ты…

— Открой. Хочу поговорить с твоим мужем.

— Я за него.

— Мне не нужна ты. С тобой всё ясно. Ты не умеешь разговаривать с людьми. Это диагноз. Мне нужен твой муж.

— Его нет дома.

— Тогда я буду сидеть под калиткой, пока он не придёт.

— Тебе что, больше заняться нечем? Чего ты хочешь от моего мужа?

— Хочу получить деньги за ремонт своего авто.

— Уходи, — холодно бросила я и, обернувшись, обратила внимание на то, что давно не видела Джека.

— Странно… — вырвалось у меня, и я направилась к вольеру с мыслью: «Не закрыл ли его там Аскольд?»

Увиденная картина заставила меня закричать. У вольера лежал окровавленный Джек. Его пасть была приоткрыта, а глаза закатились. В том, что Джека застрелили из оружия, я даже не сомневалась. Только как такое могло произойти, если вокруг никого нет?