Беверли Лонг - Лучшая ошибка в его жизни

Прежде чем Мак успел ответить, вмешалась Хоуп:

— Это Мак Маккен, мой бойфренд.

Адовы колокола! Неужели это ее рука обвилась сейчас вокруг его талии? Мак постарался сохранить нейтральное выражение лица.

Лицо Бэйлора, напротив, приобрело красный оттенок.

— Я не знал, что ты с кем-то встречаешься. — Таким тоном, будто имеет право знать.

Мак обнял Хоуп и прижал к себе.

— Я думаю, фазу свиданий мы уже миновали, — сказал он и чмокнул ее в лоб. Надо отдать должное, она не отшатнулась. — Дорогая, я умираю с голоду. Давай пойдем домой, погожим эти стейки на гриль.

Одной рукой все еще обнимая Хоуп, другой ловко управлял тележкой, объезжая Бэйлора. Мак видел: оба кассира все еще пялятся на них. Он кое-что знал о порядках в маленьких городках; порой приходилось проводить в них по нескольку лет. И он понимал, очень скоро по Уэдербн разнесется весть, что Хоуп Минноу завела бойфренда. Они оплатили покупки, и Мак повез нагруженную тележку к машине. Хоуп, не говоря ни слова помогла ему загрузить все внутрь. Забралась в машину и обрушилась на сиденье.

— Извини. — выдавила она после долгого молчания.

— За что?

Она смотрела так, будто он внезапно сошел с ума.

— За то, что тебя использовала. Я просто не ожидала его увидеть. Была не готова. А он такой самодовольный ублюдок.

— Просто забудь о нем. — Мак завел машину и выехал со стоянки.

— Он любит делать вид, что наш брак распался потому, что я была слишком молода, слишком капризна и непостоянна. Эту историю он рассказывает и самому себе, и любому, кто готов его слушать.

Мак молчал. Хоуп явно завелась.

-У меня появилось безумное желание опередить его, что ли доказать, что я уже пошла дальше. А ты оказался под рукой.

Это его немного обидело.

— Не кори себя. Знаешь, мне показалось, Уильям Бэйлор третий пока еще не совсем к тебе равнодушен.

-У меня с ним все кончено.

— А ты уверена, что он ничего не знает о твоей волонтерской деятельности в «Пути Глории»?

Она покачала головой.

— Если бы узнал, тогда об этом обязательно узнал бы и мой отец. И поверь мне, я бы тем более.

Поверь мне. Очень странно, но он ей верил. Еще день назад он не поставил бы даже никель на то, что сможет когда-нибудь доверять Хоуп Минноу. Но та Хоуп, которую знал весь мир, представляла собой лишь самую верхушку айсберга. Под водой скрывался совершенно другой человек. Очень интересный. Человек, который ему нравился и которого он уважал.

— Сегодня готовлю я. Какую прожарку ты любишь? — спросил он.

Она с готовностью ухватилась за перемену темы.

— Среднюю.

— Ясно.

Он свернул к подъездной аллее и проехал четверть мили до дома. Хоуп схватилась за ручку дверцы, Мак остановил ее.

— Я пойду первым. Проверю дом, потом вернусь за продуктами.

Он вылез из машины и заблокировал дверь. Поднялся на крыльцо и обрадовался, услышав, что сработала сигнализация. Он вбил код перезапуска и осмотрелся. Коврик у двери был чуть-чуть смещен в сторону, в точности так, как он его и оставил. Центральный ящик стола на дюйм выдвинут. Он специально приоткрыл его, когда они уходили. Мак повернул ручку подвала. Заперто. Так и должно быть.

Он вбежал по ступенькам, быстро осмотрел все комнаты, удостоверился, что все в порядке, спустился и вышел на улицу.

И понял, что в машине никого нет.

Стоя так, чтобы дом прикрывал его спину, Мак вытащил пистолет, вытянул руку и повернулся, проделав полукруг. Ее нигде не было.

Он взглянул на кирпичную подъездную дорожку. Никаких подсказок.

Покинув относительно безопасное крыльцо, он подбежал к пассажирской дверце и заглянул внутрь. Никаких признаков борьбы.

Держась спиной к машине, Мак огляделся по сторонам. Его не было меньше минуты. Даже если бы какие-то люди поджидали их, они не смогли бы утащить ее далеко.

Он не двигался, прислушивался. Никаких машин — ни приближающихся, ни удаляющихся. Ни каких лающих собак. Вообще ничего необычного.

Разве что стайка воробьев возле двери амбара, который использовался бы по делу, будь Минноу заядлыми лошадниками. Птицы яростно чирикали и метались во все стороны, будто их потревожили.

Мак бросился к амбару и распахнул дверь.

Внутри стоял затхлый запах и было темно. Он подождал, пока глаза привыкнут к темноте, и заглянул за угол.

Там была Хоуп.

Она сидела на цементном полу и сжимала в объятиях огромного белого кота размером со среднюю собаку.

— Какого черта ты здесь делаешь?

Она подняла голову и, должно быть, сильнее стиснула кота, потому что он, почувствовав нежелательные перемены, выскользнул у нее из рук, подбежал к деревянным воротам, которые вели еще глубже в амбар, скользнул под них и скрылся из вида.

— Фред! — позвала Хоуп.

Тот явно не собирался появляться ради того, чтобы быть представленным по всей форме. Она поднялась и отряхнула брюки.

— Я велел тебе оставаться в машине.

— Извини, — пропела она. — Я заметила, что Фред вышел из-за амбара и пролез внутрь. Не видела его уже пару недель.

Мак вспомнил, что когда-то у Хоуп был кот.

— Я думал, у вас нет животных.

— Это кот Уэбстеров, наших ближайших соседей. Он проводит здесь много времени. Возможно, потому, что я его подкармливаю. А теперь тише.

Она показала на стойло за низкими деревянными воротами, в котором когда-то держали лошадей или телят. Теперь там поселилась полосатая кошка и трое маленьких котят.

— Фред привел сюда свою семью, — прошептала Хоуп. — Не думаю, что они здесь родились, но как-то папочка и мамочка сумели перетащить своих деток сюда. Завтра нужно будет купить кошачьего корма. А теперь давай оставим их в покое. — Она тихонько отошла от стойла и на цыпочках вышла из амбара.

Мак хотел было снова разозлиться на нее за то, что вылезла из машины, но от гнева не осталось и следа.

— Пожалуйста, не делай так больше, — попросил он, когда они выбрались на улицу. — Не убегай вот так.

— Ну, я не то чтобы убежала.

— Слушай. Я знаю, ты не веришь в то, что угрозы реальны, но, если это действительно так, очень важно, чтобы мы были на одной волне. Всегда и везде.

— Я понимаю. Правда, понимаю. Тебе нужно делать свою работу, а я все только усложняю. Мне очень жаль.

Теперь он уж точно не смог бы на нее злиться.

— Давай отнесем продукты в дом. Когда все было закончено, она повернулась к нему и улыбнулась.

— Мэйвис гордилась бы нами. — Она зевнула, прикрыв рот ладонью. – Пойду, прилягу немного перед ужином. Все-таки прошлой ночью я мало спала.

— Нет проблем. Я посижу в патио.

— Веранда, — с улыбкой поправила она. — Так всегда говорит мама.

— Ну, на веранде. Нормально, если я начну жарить стейки около семи?

— Идеально.

И она вышла из кухни.