Антон Леонтьев - Небо слишком высоко

Раздались шаги, и появилась бледная, как тень, Марианна дю Прэ. Ни с кем не здороваясь, она опустилась на стул и по-французски попросила подать ей круассан.

— Начинается новая, триумфальная эра американской истории! — провозгласил Уилл Фартинг. — Потому что теперь, в час страшных испытаний, все как один должны сплотиться вокруг меня, вашего нового президента.

Милена поняла, что где-то уже слышала это, причем неоднократно. Ну конечно, Уилл просто наглым образом украл лозунги и обещания Делберта.

Вероятно, он на полном серьезе пытается копировать покойного, надеясь на поддержку сторонников Грампа. Однако харизма у Уилла была явно не та.

Возникло какое-то шевеление. Милена заметила китайца в черном костюме, ступившего в Золотую столовую. Агент Оливия немедленно метнулась к нему, но тот, низко поклонившись, произнес:

— Господин посол сочтет за честь, если господин новый президент США соизволит переговорить с ним в Перламутровом салоне.

Уилл Фартинг, скомкав салфетку, вскочил и, проведя по своим белоснежным сединам, ответил:

— Ах, ну конечно же!

Напрасно Бизз Бартон тянул его за рукав, видимо, стараясь урезонить: новый президент, явно не желая становиться марионеткой могущественного временщика, направился к выходу. Свите не оставалось ничего другого, кроме как потянуться за ним.

Пару минут царило невыносимое молчание, а потом в Золотую столовую ворвался Луи-Огюст, который, всплескивая руками, затараторил:

— Почему у Ясны и у меня идет обыск? Они, кажется, вообще обыскивают все апартаменты! Разве они имеют право?

Милена, поднявшись, вышла в коридор и увидела Грэга. Он стоял у окна, за которым по-прежнему выл ураган, начинавший, впрочем, постепенно утихать.

— Это вы отдали приказ? — спросила она, а Грэг, повернувшись к ней, повел плечами.

— Нет, Оливия. Потому что теперь она главная. Новый президент назначил ее новым главой секретной службы. Я же временно отстранен от занимаемой должности.

Милена нахмурилась.

— Почему?

Грэг усмехнулся:

— Потому что, вообще-то, следующим главой секретной службы должен был стать я после того, как наш нынешний шеф, между прочим, летящий сейчас вместе с командой специального назначения во Флориду, через два с небольшим года выйдет на пенсию. Но новый президент решил иначе. Оливия костьми легла, чтобы заполучить должность, о которой она так давно мечтала!

Милена помолчала и тихо произнесла:

— А что, если это она?

Грэг промолчал, а Милена продолжила:

— Ну, устроила все это, чтобы стать главой секретной службы.

— Мэм, — проговорил сухо Грэг, — Оливия, быть может, далеко не самый милый человек, однако, как я уже когда-то вам сказал, я ручаюсь головой за каждого из своих людей, в том числе и за нее!

Запищала его рация, и Грэг, обменявшись с кем-то парой фраз, сказал:

— Думаю, мэм, это вам будет интересно. Потому что, несмотря на то что я отстранен от работы, мне все же удалось кое-чего достичь. Ведь не все мои подчиненные считают, что Оливия заслужила новое назначение, а я — опалу. Прошу вас пройти со мной.

Они поднялись по лестнице, прошли в другое крыло — и увидели столпотворение около одной из комнат. Милена попыталась понять, чьи это апартаменты, а потом увидела искаженное, красное лицо Делберта-младшего.

— Мне это подсунули, придурки! — орал он, раскрывая свой мокрый большой рот. И, заметив Милену, ткнул в нее трясущимся пальцем: — Она и подсунула!

Ничего не понимая, Милена уставилась на одного из агентов, державшего в руках комиксы. И вдруг поняла, что это никакие не комиксы, а паскудные порножурнальчики с голыми мужиками, точно такие же, как и тот, что нашли у Тициана.

— Вы хотите обсуждать это прилюдно? — спросил его Грэг и толкнул Делберта-младшего в комнату. Милене же от тихо сказал:

— Отлично, что Оливия сейчас сопровождает нового президента на беседу с китайцами. Мы тем временем займемся поисками убийцы.

Закрыв за собой дверь, он, швырнув трясущемуся Делберту-младшему под ноги порножурналы, произнес:

— Это ведь вы привезли их с собой в «Зимний Белый дом»?

Сынок покойного президента, надувшись, заявил:

— Мне подложили! Она! Или ты!

Он ткнул пальцем в Грэга, а тот, прищурив глаза, ответил:

— Мистер Грамп, а вы в курсе, что мои люди исследовали экземпляр, найденный под софой вашего сводного брата Тициана, на предмет отпечатков пальцев. Наша мобильная лаборатория, которая у нас всегда под рукой, позволяет и не такое.

Милена заметила, как багровое лицо Делберта-младшего вдруг стало пепельным.

— И знаете, чьи отпечатки пальцев нашли на сем занимательном чтиве?

Сын Делберта молчал, а Милена не могла отвести от него взгляд. Господи, выходит, что именно Делберт-младший подбросил Тициану эти журнальчики!

— Я ничего не собираюсь говорить без моего адвоката! — буркнул тот, а Грэг, усмехнувшись, заметил:

— Позволю себе продолжить. На журнальчике нашли ваши отпечатки пальцев. Как, впрочем, и вашего брата Уинстона. Заполучить их образцы было нетрудно. И ни единого — заметьте, ни единого! — отпечатка Тициана! Вы можете это объяснить?

Делберт-младший молчал, а Грэг сказал:

— Думаю, что я могу. Вы с братом решили очернить в глазах отца-президента своего младшего брата, Тициана, в котором видели угрозу своему положению. Ведь президент Грамп явно благоволил к своему младшему сыну, считая вас и вашего брата бездельниками и неумехами. И вы решили открыть отцу глаза на пороки Тициана, впрочем, пороки мнимые , которые сами же и выдумали!

Милена, подойдя к Делберту-младшему, дала ему пощечину.

— Не смей бить моего сыночка, ты, подлая герцословачка! — раздался дикий визг, и на нее полетела туша Ясны, которую Грэг и Луи-Огюст удержали с большим трудом.

Милена вдруг поняла, что Ясна, вероятно, была в курсе этой мерзкой интриги. И, не исключено, сама и подала идею.

А знали ли о разыгрывавшейся комбинации вошедшие вслед за беснующейся Ясной абсолютно спокойные Злата и Джереми? Вероятно, все же нет , так как ни братья, ни Ясна не стали бы посвящать в это Злату и ее мужа, которых ненавидели.

— Вы ведь гей , мистер Грамп? — спросил вдруг совершенно спокойным тоном Грэг, и Делберт-младший, превращаясь в перезрелый помидор, заорал:

— Что за дебильный вопрос, ты, вонючка! Это мой младший братец «голубец», а я нормальный! Слышишь, удод? У меня жена, чертова куча детей! Я нормальный!

Подняв бровь, Грэг сухо ответил:

— Судя по вашим воплям, сэр, вы все же не в себе. Но если гей не вы, значит, это ваш брат Уинстон. Или, как вариант, вы оба?

Еле удерживаемая тщедушным Луи-Огюстом Ясна зарычала: