Нора Робертс - Избалованные смертью

— На дорогу смотри, везунчик!

Всю дорогу до аэропорта Ева изо всех сил старалась дышать ровно, не задерживая дыхание и не поправляя мокрых волос на щеках.

Приятно было вернуться домой. От поездки в Управление — с пробками, с оглушающими гудками автомобилей, с назойливо кружащимися над головой рекламными дирижаблями и пыхтящими двухэтажными автобусами — у Евы даже настроение поднялось.

«Отпуск — это, конечно, здорово, — думала она, — но по мне, так и в Нью-Йорке есть все, что нужно, и соевые чипсы в придачу».

Пекло было зверским, как проверка из налоговой, и сталь с бетоном просто излучали жар, но свой город Ева не променяла бы ни на какое другое место, хоть на Земле, хоть на спутниках.

Энергия в Еве била ключом, она отлично отдохнула, и ей не терпелось заняться делом.

Припарковавшись в гараже Управления, Ева села в лифт, пятясь и отступая под напором все новых и новых копов, втискивающихся на каждом этаже, пока не почувствовала, что кислород в кабине уже на исходе. Решив, что остаток пути она проедет на эскалаторе, Ева локтями проложила себе дорогу к выходу.

Все запахи здесь были родными: пахло копами, преступниками, людьми на взводе, недовольными или просто пофигистами. Запах пота и дрянного кофе смешивался в букет, который вряд ли найдешь где-либо, кроме полицейского участка.

И Еве это нравилось.

Двое патрульных тащили вверх по эскалатору тощего, как жердь, типа в наручниках. Тот всю дорогу, не умолкая, повторял сквозь зубы: «Чертовы копы, чертовы копы, чертовы копы», и Еве его проклятия были слаще музыки.

Сойдя на своем этаже, она направилась в убойный отдел. У торговых автоматов она заметила одного из своих, детектива Дженкинсона. Он с тоской в глазах изучал меню.

— Дженкинсон!

— Эй, лейтенант Даллас, привет! — Завидев ее, он повеселел.

Судя по виду, он уже пару дней спал прямо в одежде.

— Что, решил сверхурочно поработать?

— Да вот, поймали тут с Рейнеке позднюю пташку, — сообщил Дженкинсон и нажал кнопку на автомате. В лоток выпало что-то, что слепому можно было бы толкнуть за булочку с сыром. — Закругляемся уже. Клиент пошел в стрип-клуб оттянуться со стриптизершей. Заваливается туда один козел и с полоборота вскипает. Стриптизерша-то, оказывается, — его бывшая. Он ей пощечину, клиент тот ему в морду. Козла пинком на улицу. А он пошел домой, взял любимую бейсбольную биту и стал караулить у выхода из клуба. Клиент вышел, козел на него набросился. Отметелил да мозги-то сдуру и вышиб.

— Вот те и оттянулся в стрип-клубе, — прокомментировала Ева.

— И не говори. Козел этот, конечно, сам без мозгов, но изворотливый. — Дженкинсон сорвал с несчастной булочки упаковку и откусил добрую половину. — Биту бросил — и деру. Свидетелей выше крыши, отпечатки, имя с фамилией и адресом — все есть. Верняк! Нет бы сделать всем одолжение и подождать нас дома. Нет, он покантовался где-то пару часов и заваливается к своей бывшей. С цветочками. Выкопал из клумбы у дома, прямо с корнями и землей ей сунул.

— Сердцеед, — хмыкнула Ева.

— Ага, — кивнул Дженкинсон, приканчивая булочку. — Она его, конечно, не впустила — у стриптизерш и то мозгов больше — и быстренько полицию вызвала. А он там орет, в дверь колотит, пучком этим трясет — весь коридор землей закидал. Приезжает патруль, а он взял и в окно сиганул. С четвертого этажа. И букетик свой с собой прихватил.

Дженкинсон умолк, заказал в автомате кофе с двумя таблетками сахарозаменителя.

— Но дуракам везет. Внизу какой-то торчок дурь толкал, тот прямо на него и приземлился. Продавец — в лепешку, покупатель его — в реанимации, но козлу этому они падение смягчили.

Ева покачала головой.

— Нарочно не придумаешь, — бросила она.

— Дальше — лучше! — пообещал Дженкинсон, отпив глоток из стаканчика. — Нам-то его еще и ловить. Я вниз по пожарному, Рейнеке — по лестнице. А торчок внизу — в лепешку. Между прочим, то еще зрелище. Короче, Рейнеке выбегает, смотрит: этот тип уже улепетывает. Сунулся в китайскую забегаловку с черного хода, мы — за ним, бежим через кухню, китайцы врассыпную, он на нас кастрюли опрокидывает, жратву ихнюю и черт знает что еще швыряет. Рейнеке поскользнулся на каком-то дерьме, так и загремел. Нет, такое точно не придумаешь!

Он осклабился, хлебнул еще кофе.

— В общем, он оттуда вылетает и двигает к ближайшему клубу. А там у входа вышибала… видит, что на него какой-то маньяк несется, весь в крови. Но вышибала — чисто шкаф, козел этот от него просто отскакивает, пролетает метра два и врезается прямиком в меня. Ну, вообще. И вот я там, значит, стою, сам теперь весь в крови перемазан, подбегает Рейнеке, весь не поймешь в чем. А козел этот давай вопить про полицейский беспредел. Я еле сдержался, а то б точно ему там беспредел устроил. Короче, — Дженкинсон перевел дыхание, — мы с ним уже закругляемся.

«Нью-Йорк, — с нежностью подумала Ева. — Ну и как после этого его не любить?»

— Отлично сработано. Хотите с Рейнеке отгул?

— Да ну! Потерпим еще пару часов, потом поспим в комнате отдыха, когда козла этого в оборот пустят. Нет, Даллас, ты зацени масштаб: вся заваруха-то — из-за пары сисек!

— Да уж, все беды от любви.

— Точняк.

Ева пошла дальше через «загон», отвечая кивками на приветы уходящих с ночной смены копов, вошла в свой кабинет, оставив дверь нараспашку. Сержант Монэган, как она и думала, оставил все нетронутым. В комнате все было в точности так, как она три недели назад оставила, только стало чище. Окно сияло, а в воздухе ощущалась приятная свежесть, прямо как в лесах Ирландии, где она еще недавно гуляла.

Только без трупа.

Она заказала в автоповаре кофе, с довольным вздохом села за стол и стала просматривать отчеты и записи, сделанные за время ее отсутствия.

Пока она была в отпуске, отметила Ева, убийцы не отдыхали, но отдел работал четко. Она пролистала закрытые и открытые дела, заявки на отпуск, отчеты по сверхурочным, по расходам и учету личного времени.

Из коридора послышался приглушенный топот летних, на воздушной подошве, ботинок Пибоди, и Ева подняла голову, как раз когда та входила в дверь.

— Добро пожаловать домой! Ну, как все было? Шикарный отпуск?

— Нормальный.

Широкое лицо Пибоди немного загорело — Ева вспомнила, что та и сама взяла неделю отпуска со своим дружком Макнабом, спецом из отдела электронного сыска. Волосы Пибоди завязала в короткий, но кокетливый хвостик, ее светло-желтый жакет был на два тона ярче широких шаровар. Вишневая футболка была подобрана под цвет ботинок.

— Похоже, детектив-сержант Монэган тут, пока меня не было, все просто вылизал.

— Ага. Ни одной запятой не пропускает, но вообще мужик нормальный. Надежный и с бумагами обращаться умеет. На выезде работать, правда, не любит, но в офисе он вполне на месте. Ну так что ты от него получила?