Катерина Райдер - Исцели меня. Часть третья

– Плевать, – повторила я, прячась с головой под одеяло.

– Пле-вать, – по слогам протянул Блэк, вставая с постели.

Сделав круг почёта по комнате, вампир замер у изножья кровати. Я слышала, как щёлкают суставы его пальцев, он всегда заламывал их до хруста, когда размышлял о чём-то важном.

– Ладно, я понял… – чуть погодя, усмехнулся он. – Бунт на корабле!

В ту же секунду вампир схватил одеяло и резко дёрнул его на себя.

– Эй! – взвизгнула я, оставшись без укрытия.

– Вставай, говорю! А то вытащу тебя из дома силой, – хищная улыбка озарила лицо бессмертного, словно моё сопротивление действительно его забавляло, но я слишком хорошо знала этот взгляд. Адам притворялся. Его ничуть не веселило происходящее.

– У меня нет никакого желания тащиться в колледж, – сменив гнев на усталое безразличие, кисло промямлила я. – К тому же, какой в этом смысл? Не факт, что я вообще смогу его окончить…

Улыбка тотчас сошла с бледных губ вампира. Плечи опали, будто у него защемило в груди. Воздух рассёк тягостный вздох.

– Кейт, мы же договорились…

– Договорись о чём? Делать вид, что ничего не случилось? Жить «обычной» жизнью?..

Отрицательно мотнув головой, Адам подошёл ближе, смерил печальным взглядом, укрыл одеялом, присаживаясь возле моих ног.

– Просто жить.

– Ну, так я ещё вроде и не преставилась…

Моё чрезмерное ехидство в обрамлении едкого сарказма отразилось на его лице горьким разочарованием. Раньше я бы непременно осеклась, испугавшись задеть чужие чувства – его чувства – начала сбивчиво извиняться, постаралась бы обернуть сказанную сгоряча фразу в шутку, но не теперь. Лицемерие, преследовавшее нас ежесекундно, порядком достало. Как и отчаянное стремление Блэка жить той самой «обычной» жизнью. Будто существу сродни ему подобное в принципе по плечу! С каждым днём напряжение росло. Адам обвинял меня в нежелании «двигаться дальше», я злилась на него за неспособность понять мои чувства, и так по кругу.

– Прекрати, пожалуйста, – глухо пробасил вампир, скрипнув зубами. – Прошло больше года, а ты всё не можешь отпустить прошлое.

– Это твой очередной гениальный совет дня: отпустить прошлое? – не сбавляя оборотов, ухмыльнулась я.

– Это твой единственный шанс на нормальную жизнь, – жёстко парировал бессмертный.

– Нор-маль-на-я жизнь… – по слогам протянула я и, чуть вскинув бровь, улыбнулась.

Должно быть, эта улыбка была отвратительно лживой, потому что Адам незамедлительно отвёл взгляд. Я не хотела уязвить его или обидеть. Честно говоря, мне и самой не ведомо когда именно между нами выросла непреодолимая стена непонимания. Из каких кирпичей она состояла? Тайн, которые хранила я или многочисленных «скелетов» Блэка? Он ведь так и не рассказал мне, за что Бальтазар собирался его казнить, как и умолчал о своих кровавых похождениях до возвращения в Блэкфорт. Благо у меня отличная память и я хорошо запомнила рассказ Мари, а так же перешёптывания других бессмертных на балу.

Внезапно Адам вскочил на ноги. Я думала он, как обычно, уйдёт, громко хлопнув дверью, оправдывая своё поведение тем, что пока я на взводе со мной разговаривать без толку. Но нет.

Медленно пройдясь по комнате, вампир подошёл к окну. Я не видела его лица, но заметила, как неестественно распрямилась спина, напряглись шейные мышцы, а голос, вскоре заполнивший комнату, стал на порядок ниже.

– Это оказалось сложнее, чем мы думали, да?..

– Что именно?

– Любить друг друга…

Подобного вывода я не ожидала, поэтому не нашла что ответить, но под сердцем неприятно заныло. Значит, где-то глубоко внутри от прежней Кейт что-то да осталось. Хотя нынешняя «Я» отчётливо понимала – поступки Блэка, большая их часть, не что иное, как порождение его же собственного непрошибаемого эгоизма. Вампиру было проще не знать, промолчать, уйти, лишь бы не подвергать опасности зыбкую иллюзию нашей любви. А любовь ли это была? Или мы просто отчаянно нуждались друг в друге?..

– Но я пытался… – обречённо добавил Адам.

Его голос чуть дрогнул, оборвался на полуслове, потерялся в шумном выдохе и снова зазвучал ровной линией.

– Я относился с уважением к твоей скорби, не требовал объяснений, терпеливо ждал, когда ты решишь открыться мне сама.

– Адам, я знаю… – виновато обронила я. – Дело вовсе не в нас…

– Тогда в чём? – Блэк обернулся, я заметила на его неприлично длинных ресницах искорки слёз. – Почему ты столь отчаянно сопротивляешься? Зачем отказываешься от возможности прожить жизнь так, если бы никакого ордена не существовало?..

К горлу подкатил удушливый ком. Вихрь чувств, что я старалась сдерживать на протяжении последних месяцев, обрушился на грудь снежной лавиной, лишающей кислорода, бьющий под дых лицами тех, кто погиб во имя моего спасения.

– Потому что я не имею на это право, – непоколебимо заключила я. – И ты тоже.

– Что?! – опешил Блэк.

– Ответь мне, Адам, на твоих руках много крови? – вампира передёрнуло. – Лично я в ней по самую шею, ещё немного и захлебнусь.

– Кейт, ты не…

– Знаю-знаю! – решительно перебила я. – Я ни при чём, это всё «Лупус Дей». Но знаешь, в последнее время меня всё чаще терзает вопрос: кто виноват в смерти Джастина? Руки, сломавшие его шею или голова отдавшая приказ?..

– Он убил твою мать! – сорвался на крик Адам, порывисто шагнув в мою сторону.

– И ты считаешь, это оправдывает мой поступок? Но тогда чем я лучше братства? Убийца остаётся убийцей независимо от причины.

Замолчали. В комнате стало так тихо, что казалось, были слышны малейшие колебания воздуха. Я смотрела на Адама, в то время как его стеклянный взгляд упёрся в стену напротив, и вновь сожалела, что не могу забраться в бессмертную голову. Мне срочно нужна была причина, чтобы снова поверить в себя, в нас, или же весомый довод окончательно разувериться. Я устала болтаться где-то «между». Устала от того, что не понимала своих чувств. Устала от бесконечного притворства.

Блэк заговорил первым, по-прежнему не глядя на меня. Медленно, задумчиво, будто рассуждал вслух, а не вёл диалог с собеседником.

– Ты не можешь спасти всех – это утопия! Если будешь пытаться, непременно погибнешь! Нельзя приготовить омлет, не разбив при этом пару яиц – такова жизнь. Бессмысленно корить себя за сопутствующий ущерб, нужно просто принять его как данность, забыть и двигаться дальше.

– И сколько таких «данностей» ты стёр из своей памяти? – с вызовом бросила я.

– Слишком много, чтобы вести подсчёт, – холодно отозвался вампир, наконец, удостоив взглядом.

Наверное, хотел отследить реакцию, но на моём лице не отражалось ничего. Чувства вновь заползли в чёрный ящик, требующий многоступенчатой декодировки.