Маша Храмкова - Нет никого страшнее меня

– Может, с Британи? Мне кажется, она отлично страхует, – Калибан указал на партнершу Брит, которая едва не сломала позвоночник, выходя из мостика.

Ада рассмеялась и дружелюбно хлопнула Лекса по плечу. Это жест вышел очень естественным, вот только Калибан поморщился, словно от боли.

– О боже, прости! – Адель спохватилась, вспомнив, что именно эта рука Лекса пострадала во время конфликта с Рафаэлем. – Я совсем забыла, что…

Подойдя ближе, Ада резко закатал рукав его футболки: порез был на месте, вот только выглядел он так, словно был сделан не вчера, а как минимум неделю назад. Края раны затянулись, и даже корочка успела сойти – на смуглом плече парня красовался свежий нежно-алый шрам.

Лекс прижал руку к плечу и сделал шаг назад, словно опасался, что кто-то другой увидит.

– Как это возможно? – глаза Адель встретились с голубыми глазами Лекса, в которых вдруг возникла тревога.

– Почему ты вечно лезешь не в свое дело? – негромко спросил он, с укором глядя на девушку.

– Потому что такой у меня характер, – выпалила Ада. Ей было непонятно поведение Лекса: то он отталкивал ее, то шел на сближение. – Вначале ты даришь мне розу, затем спасаешь от этой скамьи, а сейчас опять грубишь! Честно говоря, меня это бесит!

Лекс нервно рассмеялся, и Ада с силой кинула в него мячом, который все еще был в ее руках.

– Скажи, как мне реагировать на эти крайности?

Калибан хотел ответить что-то, Ада почти видела, как он набрал в грудь побольше воздуха. В этот момент к ним подошел Бронто:

– Мячи в сетку! – скомандовал он. – Давайте, ребята, у нас через неделю сдача нормативов!

– Конечно, мистер Бронт, – Лекс ловко закинул мяч в сетку с мячами: случайно или нет, левое запястье его оказалось совсем близко к Адель. Отметины, окольцовывающие смуглую руку, сегодня казались чуть более свежими, чем вчера. – Думаю, мисс Хортон лучше подыскать другую пару.

Адель разозлилась. Она хотела высказать этому Калибану все, что думает, однако увидев грусть и даже обреченность на его лице, смутилась. Очевидно же, что он тянется к ней, вот только что-то все время останавливает его.

«А я? Какие у меня чувства к Лексу?» – думала Адель, шагая за Бронто к новому партнеру.

– Привет, – им оказалась тоненькая девушка, которая, как и Ада, осталась без пары. – Эмм, все в порядке?

– Да, в полном, – Адель собрала волосы в хвост; ее лицо все еще пылало.

«Я добился своего – она меня ненавидит», – подумал Лекс, когда Ада, даже не глядя в его сторону, устроилась за партой. Украдкой взглянув на девушку, он заметил, что ее волосы были чуть влажными после душа, а кожа приятно пахла дезодорантом и свежестью.

«Не смотри, идиот! Только хуже себе делаешь», – Лекстер наугад раскрыл учебник математики. Точные науки всегда помогали ему отвлекаться и успокаиваться.

Урок прошел в молчании: оба решали примеры и находили доказательства теоремам. Лишь изредка Лекс поглядывал на профиль Адель, находя в нем все новые и новые очарования.

«Вот я и ступил на прямую дорожку в Ад», – подумал он, ощущая, как от близости Хортон по телу разливается приятная дрожь.

Урок кончился неожиданно: одновременно со звонком Адель взяла руку Лекса (он едва не свалился со стула от неожиданности), раскрыла ладонь и вложила в нее что-то. Затем встала, взяла свои вещи и вышла из класса, а Калибан так и остался сидеть, пораженный тем, что только что произошло.

Дрожащими руками, он раскрыл кулак. В нем была записка.

«Наверняка она написала, как злится на меня», – обреченно подумал Лекс, разворачивая клочок бумаги.

Но содержание записки его удивило:

«Я не скажу тебе ни слова, Лекс Калибан, пока ты не объяснишь мне, откуда у тебя эти шрамы, и почему порез на плече зажил так быстро. Твоя стервозная соседка Ада».

Улыбаясь, как последний дурак, Лекс поспешил покинуть опустевший класс.

Ночью опять был дождь. Проснувшись, Адель с тоской посмотрела на капли дождя, стекающие по запотевшему окну. Идти в школу сегодня совершенно не хотелось, особенно после того, что она сделала вчера. Подумать только! Ада поставила Лексу Калибану ультиматум!

Вспомнив об этом, девушка мучительно застонала и нырнула в одеяло с головой.

Аромат горячих вафель с шоколадом ворвался в комнату вместе с миссис Хортон.

– Это кто это тут? – она наугад потыкала в одеяло, угодив Адель точно в лоб. – Не пора ли нам вставать?

– Мам, – Адель показалась из убежища. – У тебя были проблемы с одноклассниками?

– Были, – Маша Хортон поставила поднос с завтраком на стол. – В старших классах у меня не было друзей. А в универе меня и вовсе переводили из группы в группу, и знаешь почему?

Ада нахмурилась и покачала головой: мама практически никогда не рассказывала ей о своей юности, проведенной в России.

– Я была слишком независимой. Не выполняла правила, – мама усмехнулась. – И вместе с этим хорошо училась – такая вот гремучая смесь. Меня ненавидели.

Адель вдруг стало очень обидно за маму. По сравнению с этим ее проблемы были пустяком.

– Так что у тебя стряслось? – мама заправила ее белую прядь за ухо, почему-то она обожала это делать.

– Мой сосед по парте… – начала Ада и тут же запнулась. – Как будто бы я нравлюсь ему, и в то же время… раздражаю.

– А он тебе нравится? – в свою очередь, спросила мама, и Ада стремительно начала краснеть.

– Ну да, он прикольный, – чтобы скрыть смущение, Адель потянулась за вафлями и чаем. – Такой галантный.

– Да, я вижу, – мама кивнула на розу, стоящую в вазе на подоконнике. – Приводи его домой. Мы с отцом быстро разберем, что это за фрукт.

Кажется, она не шутила.

– В другой жизни обязательно, – хмыкнула Адель и откусила маленький кусочек. – Боже мой, как же вкусно!

Она взглянула на маму и вмиг побледнела. Ноздри Маши Хортон гневно раздувались, а в глазах стояли слезы. Неужели воспоминания об универе привели ее в такое состояние?

– Мам?

– Я просто хочу, чтобы ты запомнила, Адель: у тебя только одна жизнь.

Она прочистила горло и встала с кровати.

– Пора будить отца.

Ровно в семь ноль пять, когда отец и мать устроились перед телевизором за просмотром утренних новостей, дождь пошел еще сильнее. Недолго думая, Ада пожертвовала-таки бруклинским стилем и надела желтые непромокаемые сапоги. А еще взяла гигантский черный зонт отца, который сегодня работал из дома.

– Желаю не вымокнуть, – прокричал Лиам из кресла, куда забрался с ноутбуком, приготовленной миссис Хортон вафлей и чашкой кофе.

– Бесполезно, – уже в дверях заметила Ада. – Постараюсь хотя бы не утонуть.

На остановке было пусто. Лишь одна фигура стояла чуть поодаль – из-за косой стены дождя ее Адель заметила не сразу.