Анастасия Столярова - Молчание Вселенной

– Зачем ты приехала сюда? – спрашивает он.

Я неопределенно пожимаю плечами:

– Наверно, получить крутой Московский диплом и найти кого-то с московской пропиской. Так, по крайней мере, говорит моя соседка по квартире. Когда ты узнал, что я приеду?

Он усмехается:

– Еще на прошлой неделе. Отец сказал, что оплатит твое обучение. И конечно же, ты не могла не приехать… хотя ранее я тебе говорил, что не хочу тащить за собой хвосты из прошлого…

Я неловко молчу, на это мне нечего ему ответить:

– Почему твой отец это сделал? Чтобы насолить тебе? Я не просила его…

Он кивает:

– Я знаю. Нет. Не чтобы насолить мне, Ника. Дело совсем в другом. Сейчас все равно нет смысла об этом говорить…

Он замолкает и какое-то время мы сидим молча, он недовольно хмурит красивое лицо, но мне это совершенно не важно. Мне неважно разговариваем мы с ним или молчим, мне достаточно просто смотреть в его глаза, держать его тонкие пальцы в своих. Я не знаю, как объяснить свои чувства к нему, я не уверена, что чувствую к нему именно любовь, это больше похоже на тягу к наркотику. Когда он рядом, как сейчас, на душе у меня становится так спокойно и хорошо, я снова начинаю ощущать, что живу. Когда его долго нет рядом, меня в буквальном смысле ломает, настроение падает, все валится из рук, я не могу ни о чем думать, кроме него. Его отсутствие причиняет мне почти физическую боль. Когда несколько лет назад Костя пропал, глубоко внутри меня появился смерзшийся комок боли и страха, даже по прошествии стольких лет я чувствую, что он до сих пор где-то глубоко внутри меня. Костино исчезновение изменило меня навсегда. Моя идеальная вселенная раскололась на тысячи осколков, маленькая всеми любимая девочка узнала, что помимо любви и счастья в этом мире есть смерть и боль, тоска и бесконечное одиночество. Когда рядом Антон, это чувство пропадает, рядом с ним мне становится так хорошо и спокойно, поэтому я снова и снова тянусь к нему как наркоман за новой дозой. Чтобы просто снова ощутить жизнь. Так мы просто сидим и молчим около пятнадцати минут, наконец, он забирает свою ладонь из моей:

– Займись собой, Ника, – говорит он, – найди себе парня, займись тем, чем хочешь заниматься именно ты. И жизнь заиграет новыми красками. Нам пора….

Он встает из-за стола и протягивает мне руку, помогая подняться. Да, он всегда был само воплощение галантности.

– Может, пригласишь меня сейчас к себе в гости, я хочу посмотреть где ты живешь… – жалко бормочу я.

Он отрицательно качает головой:

– Прости, нет. Вечером я занят. Сегодня у меня свидание с девушкой… Познакомился в Тиндере…

Я киваю ему в знак того, что услышала его. Быстро. Прошла всего лишь неделя, как он расстался со своей девушкой и уже нашел новую, хотя в этом я как раз и не сомневалась. Он относится к людям удивительно легко, как к товару в магазине, если тебе что-то вдруг разонравилось, всегда можно пойти и взять с полки новый экземпляр.

Мы расходимся в разные стороны, я какое-то время бесцельно брожу по улочкам, Москва совершенно не впечатляет меня, низкое серое небо над головой словно давит в затылок, даже здесь, в спальном районе со всех сторон доносится гул большого города. С деревьев падают листья, в столице вовсю хозяйничает осень, обрывает золотое убранство с поникших деревьев, чернит впалые глазницы окон, развозит вязкую жижу на тротуарах. Осенью мне всегда плохо, наваливается тоска, внутри тоже становится серо, хотя я уже не помню, когда у меня было радостно на душе. Я возвращаюсь домой поздно вечером, когда на улицах горят мутные пятна фонарей. Вика приходила домой, потому как на плите стоит ужин. У меня нет желания есть, и я закрываюсь в своей комнате, заворачиваюсь в одеяло и долго лежу без сна. Я размышляю над словами Антона о том, чем же я хочу заняться и понимаю, что у меня просто нет никаких своих желаний, словно и меня тоже давно нет. Может, я поэтому и тянусь к Антону просто чтобы заполнить эту пустоту внутри себя.

Утром Вика недовольно высказывает мне за ужин, оказывается, она специально отпросилась с работы чтобы его приготовить для меня, я мямлю извинения в ответ и покорно ем кашу, хотя совсем не хочу есть. Вика несколько раз спрашивает меня чем я больна, видимо, сегодня у меня совсем хреновый вид. Я говорю, что у меня больное сердце и мне категорически нельзя нервничать.

– Мне нельзя нервничать, сердце начинает биться неправильно и может остановиться…

Я кратко рассказываю ей, что родилась с пороком сердца, в три года мне сделали операцию и теперь все вроде хорошо, но мне нельзя нервничать, заниматься физическими нагрузками и бегать, нужно постоянно мерить давление и периодически пить таблетки. Вика смотрит на меня с ужасом, наверное, она ожидает, что я вот-вот умру. Я коротко говорю ей, что теперь все хорошо и не рассказываю ей о периодических приступах, ей это все ни к чему. В университете Антон достаточно холоден со мной, хотя я вижу, что у него хорошее настроение, его глаза мечтательно смотрят вверх, он в малейших подробностях смакует прошедший вечер.

Вечером я начинаю поиски работы, если я ее не найду, скоро мне просто не на что будет жить, бабушкину квартиру пока не купили и наличных денег у меня осталось совсем немного. Всю следующую неделю я хожу по собеседованиям, учитывая, что я совсем ничего не умею, список вакансий до безобразия скуден – курьер, официант, продавец. Мне необходимо найти работу с гибким графиком, чтобы подстраиваться под занятия в университете. Благо я учусь уже на четвертом курсе, что-то можно будет пропускать.

Мама звонит мне каждый день, каждый раз в конце нашего разговора я спрашиваю ее о Косте, мама глухо отвечает, что он еще не вернулся. Потом она робко интересуется, когда я вернусь домой, я понимаю, что она все еще считает мой отъезд глупостью и блажью. Отчасти я также думаю сама, я давно не чувствовала себя настолько одинокой, как здесь, хотя я уже привыкла к одиночеству. Я вижу Антона каждый день, мы сидим с ним за одной партой, он совсем близко и в тоже время бесконечно далек от меня, я замечаю, что у него под глазами появились круги, видимо, он не высыпается. Я даже думать не хочу о том, что он делает ночами. В университете я так ни с кем и не подружилась, публика здесь слишком пафосная – мажоры с понтами до небес и нагламуренные девицы с наклеенными ресницами, все мое общение с ними сводится исключительно к сухим кивкам. У них своя давно сложившаяся тусовка куда посторонним вход строго воспрещен. Антон же удивительно легко вливается в новый коллектив, он болтает с парнями на переменах, девчонки целуют его в щеки при встрече. Я же обычно стою в стороне одна, я не чувствую себя принадлежащей к их миру дорогих тачек, далеких путешествий и ночных клубов до утра. Антона я вижу каждый день, но мне все равно ужасно его не хватает, со мной он практически не общается, мы просто сидим с ним за одной партой, иногда он улыбается мне при встрече, иногда рассеянно кивает головой. Он весь поглощен новой жизнью, новыми друзьями и новыми развлечениями, в его радостной и интересной жизни теперь нет даже крошечного места для меня. За месяц, что я учусь здесь он отдалился от меня словно бы нас разделяли сотни километров.