Джеки Бонати - Айриш-бой для сицилийца

– Китти, – Фергюс – их постановщик заглянул в гримерку, – репетиция через пять минут.

– Просто она очень дорогая, вдруг я ее потеряю? – ответил Том, покраснев ушами. – Моей зарплаты точно не хватит.

– Я же не продаю ее тебе, – Китти беззаботно пожала плечиками, подхватив пушистое боа для выхода на сцену. – Видишь, сколько их у меня? Потеряешь эту, я подарю тебе новую.

Том понял, что спорить бесполезно, и кивнул, а потом поцеловал Китти руку в благодарность.

– Спасибо тебе, – сказал он, а та кокетливо хихикнула и ушла репетировать свой номер.

Том вернулся в бар, где со старшим барменом протирал бокалы, чтобы те сверкали вечером. Китти пела на пустой пока сцене, не забывая про танцевальные движения, а когда закончили с ней, на сцену позвали Тома. Его наставница одобрительно кивнула, оглядев его смокинг, поправила его осанку, шлепнув сначала между лопаток, а потом и по заднице, и отошла.

– Я хочу, чтобы тебя и без микрофона было слышно в каждом углу клуба, – заявила она, зная, что Том никак не может справиться с зажимом, чтобы начать петь свободно, в полный голос.

И сейчас проблема снова проявилась, хотя зал был практически пустой. Милость Миранды тут же сменилась гневом, стоило Томасу запеть.

– Это что за невнятное блеянье? – рявкнула она, прослушав пару строчек куплета. – Мне тебя что, с закрытыми глазами на сцену выпускать?

Звучно выругавшись, Миранда щелкнула пальцами бармену и тот налил в стаканчик немного бурбона.

– Залпом, – скомандовала она, протянув бурбон Тому. Тот не стал спорить и опрокинул его в себя, тут же закашлявшись от крепости. – Успокоит твои нервы.

Бурбон обжег горло и горячей волной прокатился по пищеводу в желудок. У Томаса слезы выступили на глазах, но спустя пару минут, когда ладони ощутимо потеплели, зал перестал казаться таким пугающим.

– Еще раз! – потребовала Миранда.

Все же ее педагогический опыт и подход трудно было обесценить. Через полчаса Том обнаружил, что вполне способен петь в полный голос, не срываясь с нот и распределяя дыхание. Когда он закончил, то увидел, что рядом с Мирандой стоит Энди, внимательно глядя на него.

– И его подпоила? – спросил он, зная, что в свое время это сработало с Китти.

– А куда деваться, если без выпивки он шепчет, как будто слух у призывника проверяет, – Миранда совершенно не считала свои методы неправильными, особенно в свете того, что работали они безотказно. – К слову, ему потребовалось меньше, чем Китти.

– Делай, что нужно, – одобрительно кивнул Энди. Он был уверен, что у Тома хватит мозгов, чтобы не злоупотреблять. А если не хватит… то одна профилактическая беседа ему будет обеспечена. Второй ему не захочется.

Томасу, который продолжал исполнять выученные песни, об этом разговоре было неведомо. Хотя он, конечно, видел Энди и в какой-то момент понял, что поёт словно только ему, не сводя взгляд с итальянца.

Энди немного послушал и ушел в свой кабинет – его дела песнями было не решить. И вернулся в зал он уже только поздно вечером, когда тот был полон гостей, а Томас вернулся в бар, помогая с напитками и получая неплохие чаевые за свое невинное смазливое личико. Энди всегда знал, какие его вложения окупятся.

– Можешь невинно флиртовать, – улучив момент, когда Томас был относительно свободен, посоветовал Энди.

Он знал, что местные дамы, да и мужчины любят такое обхождение.

– Флиртовать? – переспросил Том, уверенный, что ослышался. – Зачем еще?

– Затем, что так заказывают больше и чаевые дают лучше, – закатил глаза Энди. – И то, и другое приносит нам прибыль.

– И… что я должен делать? – растерялся Том. – Я же не Китти, чтобы ресницами хлопать.

– Улыбаться, невзначай касаться рук клиентов, – стал со вздохом объяснять Энди, устав поражаться наивности и невинности этой ирландской фиалки. – Можешь подмигнуть в ответ на шутку, независимо от того, удачная она или нет.

Том понимал, что Энди серьезно. Он закусил губу в задумчивости, но кивнул.

– Я постараюсь, – пообещал он, пока не зная, как будет это проворачивать, насколько хватит его характера на это.

– Постарайся, – хмыкнул Энди и кивнул на бутылки. – И плесни мне бренди. Или принеси сам, как будешь на перерыве.

Том потянулся за бутылкой и стаканом, но Энди отвлекли и он, щелкнув пальцами, показал в направлении своего кабинета. Том дождался, когда заказов будет чуть поменьше и налил ему бренди на два пальца, как тот и просил. Он уже запомнил, что тот пьет его чистым, без льда и прочего. И еще никогда Том не видел его пьяным.

– Я отнесу бренди, – сказал он старшему бармену и взял небольшой поднос и бокал, лавируя с ними между гостями клуба.

Неожиданным преимуществом для освоения этого навыка оказалась жизнь среди овец. Конечно, по большей части за выпас отвечали пастушьи собаки, а вот во время стрижки требовалась ловкость, чтобы не наступить на овец, которые крутились под ногами, сплошным потоком направляемые к стригалям.

Сейчас было что-то схожее, когда Томас уклонялся от столиков и танцующих.

– Энди? – подойдя к кабинету, он постучал, прежде чем открыть дверь.

Тот ответил что-то на итальянском, а потом повторил по-английски "Войдите", и к своему удивлению Том обнаружил там запыхавшегося Энди, слегка расхристанного. Поначалу Том с ужасом подумал, что тот трахался в своем кабинете перед тем, как вошел Том, но потом заметил сбитые костяшки и разбитую губу.

– Что случилось? – опешил он.

– Небольшие разногласия с потенциальными партнерами, – Энди вытащил белоснежный платок из кармашка своего пиджака, коснулся сбитых костяшек и тихо зашипел. – То, что надо, – он протянул руку к бокалу, слизав кровь с губы.

– Боюсь представить, как выглядят большие разногласия, – ответил Том, подав ему выпивку и взял салфетку. – Руку стоит обработать.

– Большие разногласия не имеет смысла решать мордобоем, – отметил Энди и зашипел, когда алкоголь попал в ранку на губе. – Можешь оказать мне любезность и принести аптечку, она в барной стойке, – это прозвучало как предложение, а не как просьба.

– Сейчас вернусь, – ответил Том, и проворно сбегал за аптечкой. Вернувшись, он увидел, что Энди уже опустошил бокал с бренди. В аптечке нашлась перекись и пластырь, так что он смочил ватный тампон и взял сбитую руку Энди в свою.

К тому моменту Энди устроился в своём кресле, так что Тому пришлось сбоку пристроиться к его столу.

– Смелее, мне не будет больно, – хмыкнул итальянец, видя, что Томас медлит и действует излишне бережно.

– Похоже, не первый раз, – констатировал Том, аккуратно промакивая кровь на его костяшках.

– И даже не десятый, пожалуй, – прикинул Энди, пользуясь возможностью снизу рассмотреть его и покусывая травмированную губу.