Степан Сказин - Моя тюрчанка

За ответами мы полезли во всезнающий интернет. Вбили в поисковике запрос: «Как найти работу мигранту?». Глобальная паутина выдала нам море информации, в котором сложно было сориентироваться.

Много было историй мигрантов. На форумах, в блогах – люди писали о том, как живут по десять человек в прокуренной комнате; как деньгами и сигаретами откупаются от полиции, чтобы не быть депортированными. Новостные ленты сообщали о «нерусских», убитых или изувеченных ультраправыми отморозками-бонхедами. О пытках, которым «не граждане» подвергались в полицейских участках. У нас аж волосы вставали дыбом и громче стучали сердца.

По всему выходило: что более, чем у половины мигрантов визы давно просрочены. Не зря гастарбайтеры прячутся от полицаев. Ежегодно власти депортируют сотни и тысячи нелегалов. А часто полисмены поступают не по букве закона, а на собственный лад: отбирают у гастарбайтера деньги и документы, чуть ли не раздевают беднягу до трусов – и просто вышвыривают вон из участка. Бывало еще, что нелегалы умирали от полицейских побоев. Трупы потом находили на помойках. Впрочем, другие мигранты с просроченными визами – ловкие, как лисы – находили с вневедомственной охраной общий язык. Платя блюстителям порядка ежемесячную «дань» – покупали себе зыбкое право жить и работать в Расее.

Но нас с Ширин интересовали сейчас те сорок пять процентов мигрантов, у кого не было проблем с визой. Такие приезжали по официальному приглашению от какой-нибудь компании или фирмы. А некоторым помогли кадровые агентства. С немалым изумлением мы узнали: в расейской столице действуют три дюжины кадровых агентств, специализирующихся на трудоустройстве мигрантов. За неделю, или, может быть, за две, а если повезет – то и за день, мигрант получает место у «белого» работодателя, который сразу же подает заявление на продление визы своего иностранного работника.

С баннеров кадровых агентств – на нас глядели счастливые охранники в черной униформе, сияющие жемчужными зубами продавщицы, строители в робах, технички со швабрами. Словом: люди, довольные своей работой. Мы переглянулись: вот наша спасительная соломинка!.. Надо топать прямиком в кадровое агентство. Там подберут работу для моей милой.

Нам с Ширин оставалось выбрать одно из более, чем трех десятков, агентств. Мы долго не мудрили. Самым привлекательным нам показался сайт компании «Мансуров и партнеры». На сайте были размещены обширные статьи на тему миграционной политики, новости о последних изменениях в законодательстве. Много было фотографий директора агентства – Бахрома Мансурова – на которых этот солидный господин раскланивался с важными дядьками, вплоть до министров, или перерезал красную ленточку на торжественных мероприятиях. Специальный раздел на сайте был посвящен благотворительным проектам «Мансурова и партнеров». Компания опекала дельфина и белого медведя в зоорпарке. Снабжала бесплатным молоком детей из семей мигрантов. Устраивала концерты эстрадных звезд не последней величины – а деньги, вырученные на продаже билетов, передавала на лечение пострадавших от бонхедов «не славян».

Единственной ложкой дегтя было то, что цены у «Мансурова и партнеров» были выше, чем у конкурентов. Но казалось: как-то неловко и стыдно заплатить такой надежной фирме мало. Мы легко уверовали, что «Мансуров и партнеры» свесят веревочную лестницу, по которой мы вылезем из пропасти. Пусть один раз мы отсыплем приличную сумму – зато у Ширин будет официальная работа. И мою девочку не засунут в пропыленный, набитый нелегалами вагон – не депортируют на родину.

Мне как раз капнула на карточку пенсия. Надо было потратить деньги на благое дело. Не теряя времени, мы позвонили «Мансурову и партнерам», записались на прием и поехали в агентство.

Железная дверь с торца многоквартирного дома, с которой кое-где облупилась зеленая краска,

отделяла офис компании от остального мира. Вывески не было. Это показалось мне странным. Я думал: у процветающей компании должна быть роскошная – разве что не бриллиантами украшенная – вывеска. Да и офису следовало располагаться не на первом этаже «панельки», а в каком-нибудь элитном бизнес-центре со стеклянными стенами и с живыми финиковыми пальмами в вазонах.

Мы нажали кнопку вызова на домофоне. Домофон в ответ как бы зашипел. Хриплый голос спросил нас:

– К кому?

– Мы к Бахрому Исламовичу записаны, – срывающимся от волнения голосом ответил я.

У нас с Ширин сердца трепетали, как пойманные в силок две певчих птички. Любимая оперлась о меня. Я видел, как дрожат ее губы. К офису «Мансурова и партнеров» – нас привела точно сама судьба. На дворе – самый конец декабря. Найдет ли агентство до февраля работу для Ширин. Времени, вроде бы, не так уж и мало. Но если не найдет – у нас не останется выбора. Приняв по верблюжьей дозе усыпляющих таблеток – закроем глаза навсегда. Некому будет над нами и всплакнуть.

Раздался пикающий сигнал. Я потянул за ручку – дверь поддалась. В узком коридоре мы еле-еле разминулись с громилой-охранником, который пронзил нас недоверчивым, почти враждебным, взглядом. Физиономия у бугая была шире лопаты, кулаки – как тяжелые гири. Понятное дело, это он говорил с нами через домофон. Я нервно сглотнул слюну, глядя на торчащие у охранника из ноздрей волосинки.

Охранник при входе – лицо компании. У «Мансурова и партнеров» нас встретил настоящий цербер. Шестое чувство шепнуло мне: ничего хорошего нам здесь не светит. Захотелось, не чуя под собой ног, бежать. Бежать, как заяц. Но я мысленно обругал себя за беспочвенную трусость. Бочком протиснувшись мимо мордоворота-охранника – мы вышли к ресепшену.

Из-за ресепшена выпорхнула девица. Крашеные в розовое волосы, губы под несколькими слоями помады, синие накладные ногти – ни дать, ни взять тропический попугай.

– Вы к Бахрому Исламовичу?.. – тоненьким голоском пропела барышня.

Когда мы утвердительно кивнули, она попросила подождать нас на кожаном диванчике. Предложила чаю, кофе и даже сухофрукты. Мы сели. У меня дико колотилось сердце, едва не разбивая грудную клетку. Я взглянул на Ширин: ее руки дрожали. Она чуть не расплескала чашку с кофе.

– Бахром Исламович ждет вас, – со слащавой улыбкой объявила девица и услужливо отворила нам дверь кабинета, в который мы и прошли на подгибающихся от волнения ногах.

Из глубины кабинета на нас смотрел через очки нестарый смуглый человек с длиннющей сигаретой в зубах. В глаза бросались косматые черные брови – точь-в-точь маховые перья филина-меланиста. Бровастый хозяин кабинета сидел в напоминающем трон кресле. За спиной Бахрома Мансуровича – два стеклянных террариума. С небольшим золотистым крокодилом и с водяной черепахой. Целая стена была увешена почетными грамотами и благодарственными письмами. На противоположной стене – пестрел узорный бухарский ковер.