Светлана Ривера - Нарисуй меня

Ведь он не может не прийти?

Затем ей пришла в голову мысль – А что если с ним что-то случилось? Он упал и повредил ногу, попал под машину? Его задержали на работе? Что-то случилось!

Вика тут же устыдилась своей злости за долгое ожидание и набрала ему по телефону. Она услышала шесть длинных гудков, после которых связь прервалась.

«Он не стал с ней разговаривать, но не сбросил ее звонок…»

«Что это может значить?»

«С ним рядом кто-то есть?»

«Он перезвонит?»

«Он на каталке в машине скорой помощи и сил у него только на то, чтобы сбрасывать звонки телефона?!»

Вика набрала сообщение: «Что-то случилось? Ты где?»

Телефон молчал.

Снова набрала сообщение: «Ты можешь мне ответить, я волнуюсь.»

Тишина.

Она: «Я устала тут одна сидеть, когда ты приедешь?»

Тишина.

Сердце замирало с каждым звуком открывающихся дверей лифта, но из них никто не выходил, а ее сердце начинало новый бег. Бег в пустоту, одиночество и боль. Сколько же она вот так вот его уже ждала? Сколько ждала его звонков? Как же она уже хотела его увидеть, обнять, почувствовать рядом…

Вика подошла к окну и уперла лоб в холодное двухкамерное стекло. Она смотрела на улицу, но ничего не замечала. Все ее мысли были заняты им. И вдруг она горестно разревелась. Где он? Почему он не звонит. По-че-му он не может ей просто набрать и все объяснить?

Телефон пискнул о пришедшем сообщении, Вика нервно утерла слезы, думая только о том, что разочарование было преждевременным. Конечно он опаздывает, сейчас он извиниться и скажет, что будет через минуту! А она, глупая, уже успела напридумывать себе неизвестно чего.

Вика быстро смахнула слезу и уставилась в телефон: «Не могу приехать. Тысячи раз прости.»

Вика недоверчиво поморгала глазами. Грязные из-за туши капли упали на экран.

И все?

Не будет ни оправданий, не объяснений, ни вопросов как она там без него?

Вика обессиленно села на пол и прислонилась к стене, а затем снова обессиленно заревела.

Не так она представляла сегодняшний вечер. Совсем не так…

«…Вера странно себя ведет, она может что-то знать. Он сказал, что от девчонки всего можно ожидать в последнее время. Надо кого-то заслать к ней. Он уверен, что Владик хочет побыстрее выдать ее замуж. Кто знает, может это мне только на руку сейчас.»

Тень задумчиво потер свой мощный подбородок, подчеркнутый тонкой круговой эспаньолкой.

– Да, что-то в этой идеи есть, – сказал он сам себя вслух.

Отстраненно прокручивая в руках свой телефон, он смотрел в панорамные окна впереди себя. Когда сгущались поздние сумерки, в офисе становилось уютнее всего. Там, напротив, за стеклами огромных окон горящей рекой текли дороги, свет из одной башни Москва-сити успокаивал словно торшер в добротной гостиной, а перелив стальными оттенками окон другой башни высокомерно намекала на важный статус.

У него был офис в Москва-Сити – молодом и динамичном деловом районе Москвы на Пресненской набережной. Небоскребы бизнес квартала международного формата, спроектированные архитектором Б.И. Тхор, восхищали масштабом и технологичностью. Его офис располагался на двадцать пятом этаже в башне Федерация и состоял из двух соединенных друг с другом комнат. Одна из которых была предназначена для двух его сотрудников, а другая была его кабинетом.

Сама башня Федерация три года была лидером по высоте небоскребов во всей Европе, пока его не превзошел другой небоскреб. Высота человеческих амбиций теперь часто выражалась в высоте строящихся зданий в городе, зачастую заменяя красоту функциональностью, индивидуальность – универсальностью, а утонченность – блеском стекол.

Кабинет был обустроен минимальным образом: два кресла для посетителей из коричневой телячьей кожи, небольшой кофейный столик, непосредственно его стол и кресло из черной кожи. Классический стиль его кабинета дополнял ковер бежевого цвета с полосками цвета охры по его периметру и посередине. На столе рядом с ноутбуком марки Apple стоял сдержанный настольный светильник в стиле американского ретро с белым стеклянным плафоном.

Тень не любил принимать решения второпях. Любимым временем суток у него был поздний вечер или даже ночь. В это время он мог спокойно и не спеша в полной тишине обдумывать свои планы и решения.

Он тщательно перекатывал в своих мыслях камни за и против выбираемое им действие, выстраивая для себя последовательную цепочку из всех событий, приводящих к логическому и желаемому финишу. До того, пока вся цепочка не выстроится в его голове, он не мог действовать.

Его родственные связи все давно оборвались и затерялись. Его не тяготили воспоминания из прошлого. И эта некоторая формальная свобода давала ему возможность двигаться по жизни, не тяготясь моральными принципами.

– Да, когда закрывается одна дверь, всегда открывается другая, – сказал он и удовлетворенно хмыкнул.

Он встал и медленно подошел к огромным стеклам, открывающим город огней, неуемных амбиций и неспящих окон.

Домой он не торопился. Вторые ключи от его квартиры возвратились к нему, и он больше не ждал гостей, по крайней мере пока.

Отражение подсветило его фигуру – высокий мужчина лет сорока или сорока пяти, среднего телосложения, руки опущены в карманы брюк, гладковыбритая голова в сочетании со стильной эспаньолкой и слегка раскосыми глазами делали его внешность привлекательно-экзотичной для женщин. Глаза голубого цвета продолжали смотреть в окно, казалось без всякого выражения, но в этом спокойствии пряталась глубина тщательно скрываемых и сдерживаемых мыслей и эмоций.

Желая поднять себе настроение и сбросить сковавшую ее тревожность, Вера решила воспользоваться безотказным способом.

– Алло, привет Дэн, ты не мог меня подстричь сегодня? – позвонила Вера своему мастеру.

Собранностью она не обладала, так же как и способностью все делать заранее, поэтому она, как всегда, не записалась и звонила наобум.

– Привет! Слушай, а ты везучая, – неожиданно ответил голос, – У меня сегодня отменилась одна запись, приходи к часу, нет, лучше к двум, успеваешь?

– Конечно! – радостно сообщила Вера и положила трубку.

К необыкновенному мастеру Денису было сложно записаться простым смертным. Он работал в одном из новомодных салонов красоты Москвы и был крайне популярен среди клиентов. Запись к нему всегда была расписана на несколько месяцев вперед.

Валерия часто ходила в этот салон на все возможные процедуры из бьюти-индустрии и как-то записала Веру на прическу.

– Милаша, ты что грустишь? – обратился к ней парикмахер-стилист с экстравагантной прической.

– Меня должны были сегодня записать, но почему-то моя запись пропала, – промямлила Вера.