Ольга Петрова - Дети зимы

Ася, резко распахнув дверь, выбежала вслед за Филиппом, столь бесцеремонно прервавшим ее разговор, и увидела, как тот достал симку из ее аппарата, вставил ее в другой телефон, набрал какую-то комбинацию цифр и быстро отключился. Затем он снова достал симку и опустил в чашку с чаем, откуда аппетитно парило. У Аси от возмущения даже дыхание перехватило.

–Что вы делаете? Там же все мои номера! Как же я теперь без телефона?!

Филипп глянул недобро на девушку.

–Я же просил отключить телефон и никому не звонить. Тебя же по этому звонку найдут в два счета, дура…

–Не смейте разговаривать со мной таким тоном! И зачем вы уничтожили мою симку?– от переизбытка чувств у Аси хлынули слезы, от которых сразу защипало обветренную кожу лица. Где-то в глубинах измученного сознания мелькнуло: «Я плачу из-за какой-то ерунды. А ведь этот громила сказал, что…» Тут она тряхнула головой и прервала ненужные мысли о том, что утверждал стоявший напротив нее мужчина с недобрым взглядом, похожий на огромную собаку, готовую к бою. Тем не менее, голос его прозвучал слишком спокойно, когда Филипп снова перешел на «вы».

– Что вы сказали человеку, которому позвонили? Вы сообщили ему, где находитесь?

Казалось, он готов растерзать свою жертву. « Наверное, ему хочется и меня утопить в чашке с горячим чаем», – промелькнуло в голове у Аси, прежде, чем она смогла перевести дыхание и подавить очередной поток слез.

–Ничего я ему не сказала. Даже не собиралась,– она громко всхлипнула и рассердилась на себя за это. – Говорил только он. И он сказал…– тут до девушки, наконец, дошел смысл услышанных ею новостей и она, запнувшись, прижала руки к лицу, словно пытаясь сдержать крик ужаса. Филипп подошел к побледневшей Асе и заглянул в глаза.

–Что вам сказал собеседник? И объясните, в конце концов, кому вы звонили?

– Я звонила в лагерь, говорила с Вениамином, молодым археологом, первокурсником, студентом, одним словом…Он сказал, что мою соседку по палатке Кристину нашли мертвой в моем спальном мешке. Они думали, что это я, а потом долго меня искали… Там полиция…

С трудом сказав все, что ей поведал Венька, Ася смолкла, совсем лишившись сил.

Филипп взял ее за локоть и довел до диванчика, уютно стоявшего у окна, за которым буйствовал зелеными красками солнечный кисловодский день.

–Очень оперативно. Практически не оставляя времени на размышления… У вас слишком серьезные противники, Ася. Ваша соседка погибла случайно, просто она оказалась на вашем месте. Сегодня кто-то был уверен, что убрал вас с дороги. Мы всего лишь на немного опередили их…

Знать бы кого, их…– неожиданно закончил нахмурившийся Филипп.

–Еще раз пытаюсь объяснить вам, милая девушка, что никто, слышите меня, абсолютно никто не должен знать, где вы находитесь. Надеюсь, отследить ваш звонок им не удастся, но это была очень большая глупость с вашей стороны.

Филипп подошел к ней и дотронулся до безвольно поникшей руки. Голос его зазвучал несколько мягче.

–Я понимаю, что вам сейчас очень трудно. Вы не хотите мне верить, отторгаете очевидное, но, Ася, ради вашего отца вы должны меня слушаться беспрекословно.

–Ничего вы не понимаете! Вы явились среди ночи и заявили, что мои родные погибли, притащили меня на край света и погубили мой телефон,– Ася снова расплакалась. – Я не хочу вам верить!

–А придется!– голос Филиппа снова стал жестким.– Вы не можете отмахнуться от сообщения, что вашу соседку убили этой ночью, когда она случайно оказалась в вашем спальном мешке. И об этом вам сказал уже не я, заметьте.

Филипп отошел к окну, потом резко повернулся к собеседнице.

–Но чтобы окончательно развеять ваши сомнения, включите телевизор. Здесь достаточно каналов, чтобы найти интересующие нас новости.

Видя, что девушка продолжает сидеть неподвижно, он сам взял в руки пульт и начал переключать каналы. На НТВ шел выпуск утренних новостей. О трагедии в Греции сказали почти сразу. Ася сжалась на диване и, раскачиваясь из стороны в сторону, тихо произнесла:

–Я все равно вам не верю…И им не верю.

Филипп сердито посмотрел на нее. Он, видимо, спешил уехать, ему было недосуг возиться с истерикой девушки, которая раздражала его своим упрямством.

Презрительно хмыкнув, он подошел к столу, брезгливо поморщившись, взял чашку, из которой больше не шел пар, и вылил чай в сверкающую мойку. Оглянувшись на Асю, затравленно наблюдавшую за его действиями, он двумя пальцами выудил из никелированных недр симку и выбросил ее в мусорное ведро, традиционно оказавшееся в шкафчике под кухонной мойкой. После этого скорее демонстративного, чем необходимого поступка, он снова включил чайник и вернулся к столу.

–Сейчас мы с вами позавтракаем и я уеду. Вы, Ася, останетесь в этом доме одна. Не бойтесь, это ненадолго. Я вернусь дня через два, – поспешил он ее успокоить.

Ася, которая только что боялась и почти ненавидела человека, принесшего ей страшные вести, испугалась, что ей придется оказаться наедине со своими мыслями.

Она порывисто поднялась с дивана, столкнув на пол маленькую розовую подушечку в форме сердечка с вышитыми глазками и пухленькими губками, которая, оказывается, лежала у нее под спиной.

–Я не останусь в чужом доме, в незнакомом городе, без друзей и знакомых только потому, что вы так решили…

–У вас есть знакомые, способные защитить вас от убийцы, который режет спящих девушек по ночам?– невинно поинтересовался Филипп, сощурив свои холодные серые глаза.

Вот почему-то именно сейчас, в разгар спора, Ася вдруг заметила, что у него глаза цвета сумеречного неба в дождливый вечер. И щурит он их, как чеширский кот.

–Я могу вернуться в родительский дом под защиту папиной службы безопасности,– запальчиво произнесла она, стараясь не смотреть в лицо своего оппонента и избегая слишком взрослого и ироничного взгляда столь неожиданно удививших ее глаз.

Филипп резко выдохнул и опять перешел на «ты». Чувствовалось, что так ему проще.

–Я не стал бы этим ребятам безоговорочно доверять. И вообще, мне надоело спорить с тобой и уговаривать тебя. Твой отец просил, чтобы в случае опасности я взял тебя под свое крыло. Так что лучше тебе, Кассандра, слушаться меня во всем и не отнимать у меня время дурацкими спорами. После завтрака я еду в аэропорт, откуда лечу в Грецию.

С этими словами Филипп налил в чашку кипятка из чайника, бросил пакетик зеленого чая, насыпал две ложки сахара и откусил от огромного бутерброда с сырокопченой колбасой.

Ася стояла неподвижно, внимательно наблюдая за движениями его загорелых рук. Что-то спрятанное глубоко внутри нее заставляло поверить этому человеку. Нет, даже не фотография с надписью, не разговор с Венькой, что-то совсем другое. Наверное, чисто интуитивно она понимала, что этому человеку можно и нужно верить. В нем ее спасение. Вот только опасности лично для себя она пока не ощущала.