Константин Кураленя - Меч равновесия

– Доложите, что сделано для раскрытия преступления «по горячим следам»? – отрывал Вышутина от работы какой-то «полкан» из управы.

– Работаем, товарищ полковник, – пожал плечами майор. – Если бы ещё всякие-прочие эти самые следы не затаптывали.

– Это вы на что намекаете, товарищ майор? – попытался одёрнуть Вышутина полковник. Но его приёмчик с «ледяным» голосом и «сжигающим» взглядом на Бориса не подействовал.

– Что вы, – усмехнулся он. – Какие намёки, товарищ полковник, работать бы не мешали.

«Всё как всегда, – невесело подумал Павел, – приехали, накричали, затоптали все следы и, состряпав умные лица, уехали, чтобы потом в главке доложить, что не в кабинетах штаны протирали, а лично участвовали в раскрытии особо опасного преступления. Ну, а если наш брат опера подсуетятся и все-таки раскроют эту мокрую делюгу, то глядишь, и в приказ о поощрении втиснуться получится».

К Павлу подскочил вырвавшийся от полковника Вы- шутин и оттащил его в сторону:

– Я всех наших разогнал на поквартирный обход, чтобы глаза этим «папахам» не мозолить. А то у некоторых тут командное рвение проявилось, – сообщил он, переведя дух. – Пойдём, глянешь на терпилу, и будем рабочие версии отрабатывать.

Они протолкались к окружённому начальственными спинами трупу. У стены дома лежало тело обнажённой девушки. Даже смерть не успела её обезобразить. На трупе были множественные синяки и ссадины, а у виска зияло пулевое отверстие. Что это отверстие пулевое Павлу было ясно и без заключения эксперта.

– Оп-па! – прошептал он Борису, – огнестрел, кто же это так нагло со стволом балуется?

– По ходу залётные, наши ещё не такие борзые.

– А если молодняк обезбашенный по укурке, деваха- то, блин, красивая.

– Ладно, пошли, – потянул его в сторону Вышутин. – Всё, что надо, мы уже увидели, а другие улики эти дятлы уже успели затоптать.

Мужики незаметно отошли в сторону.

– Что думаешь? – спросил Борис.

– Однозначно убивали не здесь. Нет одежды, на теле явные следы волочения, привезли на машине.

– Я думаю так же, может, мужики чего накопают.

– Ага, приметы мокрушников и номер автомобиля, на котором её сюда доставили. Поквартирный обход – это обычно стопроцентная песня ни о чём. Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу.

– Да, запугали народ. Работать стало совершенно невозможно! – выругался Вышутин

– Варианты? – спросил Павел у более опытного товарища.

– В первую очередь выяснить, какие экипажи ППС, ГАИ и вневедомственной охраны работали в этом районе ночью. Они ребята внимательные, может, что в глаза и бросилось, вдруг, кого останавливали. Затем подождём результатов поквартирного обхода. Когда рассосётся этот цирк, проведём осмотр места происшествия и прилегающей территории. А пока поехали в отдел, нечего тут отсвечивать, а то полководцы запрягут глупостями заниматься.

3 глава

Встане кагана Курвата всё это время не прекращалось пьяное разгулье. Победители в полной мере пользовались законным правом войны, правом сильного. Из обоза с пленными в повозки приводили женщин и девушек. Уставшие от постоянного унижения пленницы уже просто не реагировали на все те надругательства, которые с ними вытворяли одурманенные вином и вседозволенностью хазары. Некоторые из них, самые стойкие, не вынеся такого позора, бросались на своих обидчиков и принимали смерть от холодного железа, считая эту смерть высшим благом после всего пережитого.

В богатом гостевом шатре кагана шла ночная трапеза, более похожая на оргию. Сам каган восседал на огромном ворохе подушек в окружении подобострастных военачальников, советников и прорицателей. Курват любил окружать себя оракулами. Он верил в Судьбу, но ещё более он верил в свою удачу.

Каган любовался страстными телодвижениями танцовщиц и мелкими глотками отпивал из золотого кубка янтарное вино, завезённое купцами из Византии, чем немало удивлял своих приближённых. У диких степняков не было в традициях растягивать процесс чревоугодия, как, впрочем, и все остальные радости жизни. Они считали себя настоящими мужчинами, жили только войной и лишний прожитый день воспринимали как подарок судьбы. За день надо было нажраться от пуза, постараться самому не быть съеденным и, если повезёт, отхватить какую-нибудь самку.

Год был удачным для умного и коварного правителя. Ему удалось хитростью заманить и сжечь флот противника. Не обошлось, конечно, без подкупов и предательств, но на войне все средства хороши. Человек в сущности своей ничтожное существо, готовое за мелкую подачку продать всех и всё. Курват самодовольно ухмыльнулся. В это время полуобнажённые наложницы, обслуживающие его за столом, стали предлагать ему фрукты и сладости. Хан повернул голову к одной из них, вынул губами ягоду из грозди винограда, а другую грубо притянул к себе. Но, встретив в её глазах испуг и покорность, вдруг подумал о том: что скоро сама Тина вот таким же взглядом взглядом будет смотреть на него. Он грубо оттолкнул наложницу. И погрузился в шумное веселье.

Между тем лагерь варваров не спал. В нём протекала только ему одному понятная, со стороны кажущаяся бестолковой жизнь. Из тумена в сотни и десятки сновали посыльные, и среди всеобщего разгула и веселья улавливалась железная рука хозяина. Посты и дозоры по-прежнему добросовестно несли свою службу. Хотя непосредственные боевые действия были закончены, но смертной казни за разгильдяйство и прочие провинности никто не отменял. Да и времена были такие, что в любой момент враги могли появиться ниоткуда, причём, кто и сколько – никто не мог знать.

Позже эти времена назовут «Великое переселение народов». Времена, когда умный, жестокий и властный вождь мог захватить себе королевство, вытеснив в необжитые края целый народ.

Совершенно трезвым взглядом Курват обводил своих соратников, желая определить, кто в будущем может стать его врагом. Взяв очередное яство из рук рабыни, он подумал, что поражение королева Тина потерпела, когда он распространил призыв о помиловании врагов и приём их в своё войско на равных со всеми условиях.

«Да, тут советники честно отработали свой хлеб», – ухмыльнулся он. Затем его мысли вновь перекинулись на Тину. Самоуверенная девчонка. За время войны он два раза предлагал ей выйти за него замуж, но в ответ слышал лишь дерзкие слова отказа.

–

Мы рассмотрим все полученные предложения. Не думаю, что просьба вашего хозяина будет удовлетворена. Принцессы крови и внучки великого Аттилы не выходят замуж за пастухов, – ответила она его послам.

Она его унизила, а таких вещей он не прощал и жестоко мстил за дерзость. Ну, ничего, теперь он сделает её своей наложницей и, досыта насладившись местью, отдаст на потеху своим доблестным воинам.