Алекс Д - По ту сторону от тебя

– Я не знал. У меня всегда наготове есть второй вариант. И девушки тебя запомнили, сами напросились, когда узнали, что я пригласил тебя сегодня. И заодно я проверил, насколько ты искренен. Поверь, Джимми бы взял любую из предложенных, чтобы угодить мне.

– Это вежливость, возможно, – вступаюсь я за приятеля. Мы не ахти какие друзья. Но и не чужие друг другу люди. Я уважаю его, и не считаю лизоблюдом или льстецом. Джимми Броуди – самостоятельная звезда, которая проживет и без благосклонности Мейна.

– Из вежливости можно сказать: ты сегодня выглядишь не такой развалиной, как обычно. Ха-ха, – смеется Роберт. – Но трахать бабу, которая тебе не интересна, может только дурак. Ну, или порноактер. А ты знаешь, что у Броуди был такой грешок в юности?

– Да, он говорил, – киваю я, ощущая неловкость. Мейн склонен к перебиранию сплетен, что меня, честно говоря, всегда напрягало и отталкивало.

– Ладно, Марк, проваливай. Иди обработай моих крошек. Пусть они опять ноют и плачутся, что ты им все места натер, – Роберт снова громогласно хохочет. Пошлость – защитная реакция его неспособности удовлетворить свои сексуальный фантазии. Я его понимаю. Мне даже жаль Роберта Мейна, великого, признанного на весь мир режиссера и миллионера, который способен купить многое и многих… Действительно печально.

– Спасибо, Роб, – киваю я, направляясь к выходу.

– До завтра, парень.

Уже выходя на жаркий вечерний зной, я слышу за спиной довольное покряхтывание Мейна и его воркующий голос, обращенный к одной из девушек: «давай. Покажи мне сиськи, крошка. Я должен их увидеть. Хотя бы увидеть…»

Улыбаясь я направляюсь к указанному белому домику, где меня ожидает подарок. Год назад Роберт мне его уже дарил, но я не я, если не воспользуюсь.

Москва

Чувствую себя мерзавцем. Никогда не задумывался, какого это – потерять голову из-за женщины. И вот, пожалуйста. Разумом я понимаю, что моей большой вины в случившемся нет, но все равно ощущаю себя негодяем. После моего возвращения в Москву прошла неделя, а я все не могу забыть малолетнюю дурочку, которая никак не покинет мои мысли и фантазии. Черт возьми, я просто помешался на ней. Как мальчик в период гормонального взрыва. Как подросток, впервые вкусивший запретный плод. Как иначе объяснить происходящее?

Любовь?

Какая любовь? Мы с ней даже не говорили почти. Ничего толком друг о друге не узнали. Все отношения – один голый секс без тормозов, самый бесбашенный и сумасшедший секс в моей жизни. Я и правда не думал, дожив до тридцатника с гаком, что такое бывает. Оказалось, что вон оно как. Простреливает. Навылет, до кишок. Заседает где-то на подкорке сознания, и не дает покоя. Я даже ловлю себя на мысли, что было бы неплохо напиться до бесчувствия, чтобы хотя бы ненадолго обрести забвение.

Когда Маша сбежала тогда, я через какое-то время успокоился. Самонадеянно подумал, что никуда не денется. Я взрослый, успешный, любая из ее подруг побежала бы за мной по свистку. И Маша явно ко мне тоже испытывает чувства. Нельзя подобное безумие в постели имитировать. Думал: угомонится, остынет, сама придет. Ага, мечтай.

В университет утром она не пришла.

Я чувствовал себя идиотом в десять вечера, стоя под дверями ее квартиры. Но она не открыла. Соседка сказала, что Маша уехала на такси утром. Оставалось только догадываться куда. Конечно, домой к родителям. Куда ей еще идти? В клубе ее не было, в балетной школе сказали, что она отпросилась. Адрес семьи Красавиных я знал, но поехать туда не мог. И как бы это выглядело? Что сказать?

«Маша, у нас еще два дня»?

Глупо.

«Поехали со мной»?

Пошло.

«Я тебя люблю»?

Неправда.

Хотя сейчас, черт побери, когда все во мне горит и болит, утратив ее, я начинаю сомневаться.

В институте до моего отъезда Мария так и не появилась, в своей квартире тоже, хотя я честно дежурил по вечерам, как дурак. На что надеялся?

Телефон у нее был отключен, но я продолжал слушать автоответчик, в глупой надежде на чудо. Оставляя миллион сообщений.

В тот вечер, когда я собирался выехать в Москву, решил задержаться еще на ночь. Предположил – Маша решит, что угроза миновала и вернется домой. Я ночевал в машине возле ее подъезда.

Она не появилась. Видимо, не судьба.

Я так думал, пока ехал по трассе в сторону Москвы, чувствуя себя полностью разбитым и опустошенным. Но не виноватым. Как бы не вспылила Красавина, оскорбившись, что у меня есть девушка, она повела себя глупо и трусливо, выбрав позицию страуса, который прячет голову в песок. Она испугалась того, что случилось между нами. Возможно, Полина, моя подружка, стала поводом, который Маша использовала, чтобы завершить то, что ее слишком потрясло. Она маленькая девочка, и я понимаю ее отчасти. Ее страхи и опасение. Даже ее недоверие.

Не могу понять себя в этой ситуации. Себя – уравновешенного, хладнокровного, взрослого, умного мужчину. Почему я до сих пор думаю об этом?

Вернувшись в родные места к привычному образу жизни и… к Полине. Я честно пытался жить так, как раньше, до Твери, до Марии Красавиной. И даже получалось. Полина ничего не замечала… сначала, и так искренне радовалась, что мы снова рядом. Первые дни и выходные мы провели вместе в моей квартире на Чистых прудах. Я проявлял необычайную нежность и внимательность, что, скорее, было продиктовано чувством вины за измену, нежели искренними чувствами. В постели у нас с Полей проблем никогда не возникало, но это не было огнем, вспышкой, стихией. Я не терял разум, не летал со звездами. Банальный, обычный, скучный секс пары, у которой давно закончилась фантазия. А ведь и правда… Мы уже пять лет вместе, и я ни разу не задумался о браке. О детях. Это ли не знак?

Первый скандал у нас случился два дня назад, когда я нечаянно назвал Полину Машей. Не во время секса, слава Богу. В магазине. Мы что-то выбирали, а я опять был в своих воспоминаниях и сорвалось. А вчера я забыл, что мы с Полей договорились пойти в кино. Я приехал домой с работы, лег спать, а часов в десять вечера она мне позвонила, сообщив, что я мудак. Слышать от нее такое – нонсенс. Полина – династический прокурор. Вся ее семья сплошные судьи и прокуроры. Мы и познакомились с ней на судебном процессе.

Поля старше меня на два года. Но отлично выглядит, и ей не дашь больше тридцати лет. Высокая, очень стройная шатенка с серо-зелеными глазами и веснушками на носу. Стильная, но сдержанная в выборе гардероба, в силу профессии. Очень серьезная, умная, образованная и интеллигентная. Мои бы родители ее оценили по достоинству и одобрили. Вначале отношений мы говорили часами, сутками… У нас было так много общего. Работа, планы, амбиции. Мы делились опытом и строили грандиозные новые теории. Секс занимал в наших отношениях не самую главную роль, хотя тоже имел место быть. К тому же Полина уже была однажды замужем, еще в институте. Ранний неудачный брак. И теперь она не спешила, и я ее не торопил. У нее и шестилетняя дочь имеется, с которой мы отлично ладим.