Алекс Д - По ту сторону от тебя

Меня всю затискали, обнимая, как в последний раз, заставляя клясться каждому, что я не пропаду и буду каждые выходные навещать родителей. Пришлось обещать, словно я могу долго продержаться без родных стен. Черт, я уже скучаю по всем. По мелким в особенности. Миленка, самая маленькая, ревела коровой. Какая глупая, мы же будем с ней видеться почти каждый день. Мама возит ее в балетную школу, где я преподаю. У Милки отлично получается, она очень пластичная и гибкая от природы. Мои педагоги то же самое говорили, когда я была в ее возрасте, но их мнение ровным счетом ничего не значило, когда я пробовала пробиться в Москву.

Когда пришла очередь Стеллы прощаться, она удивительно крепко обняла меня, шепнув в ухо:

– Оторвись, сестренка. Найди себе уже, наконец, реального парня. Я тебя люблю, хоть ты и дура непроходимая.

Я рассмеялась, целуя ее в щеку.

На самом деле все это было мило и трогательно. И пронзительно печально. Я шла к фургону, в который уже были загружены мои пожитки, чувствуя спиной взгляды моих родных. Я не хотела уходить. Просто время пришло. Мне так нравилось быть маленькой девочкой, но я заигралась. Уже из машины Артура, я бросила взгляд на летний домик, который в этом году покрасили в другой, насыщенно желтый, цвет. Не знаю, что случилось… но вдруг на глаза набежали слезы. Я помахала рукой веренице близких мне людей, особенно остро ощущая нехватку еще одного человека, который жил в моей душе и никак не хотел уходить.

Шесть лет прошло, но я все это время, как последняя идиотка в глубине души надеялась, что он приедет. Хотя бы раз приедет. Увидит меня и поймет, что я не была для него простым эпизодом, еще одним приемышем, который отнимал у него любовь родителей. А сколько ночей я провела в мечтах, что стану великой балериной, приеду в Голливуд, и он с ума сойдет, когда узнает меня на сцене? Детские бредни, и мне пора закончить с ними. Нужно жить, приняв то, что Марк не вернется, не вспомнит обо мне, а я никогда не стану великой балериной и не поеду в Голливуд .

Лос-Анджелес

– Выпрыгивай, черт бы тебя побрал, – орет в рупор постановщик трюков Джош Каперски. Джимми Броуди, которого я дублирую, закрыв ладонью рот в ужасе, смотрит, как я вылетаю на ходу из машины, делая несколько кувырков. Костюм на мне продолжает гореть, когда я встаю на ноги, выпрямляясь в полный рост, и с улыбкой направляюсь к застывшей съёмочной группе. Меня поливают из огнетушителя. Главная актриса фильма, над которым мы работаем последние полгода, бежит ко мне с остывшим кофе. Сандра Коул почему-то уверена, что огня мне хватает в кадре. Кто-то хлопает и свистит, впечатленный моим умением поставить всех в ступор. Меня считают отчаянным, бесстрашным. На самом деле я просто профессионал. Не делаю ни одного неверного движения, шага, прыжка, падения. Иногда мне становится скучно, и я экспериментирую, как сейчас. В действительности никакой опасности для моей жизни нет. За шесть лет работы каскадером я ни разу не получал серьезной травмы. Несколько царапин, да и только.

– Ты меня в гроб сведешь, Красавин! Что я буду делать, если ты покалечишься? У нас осталось не так много кадров до финала, а ты развлекаешься. Клоун! – орет на меня Джош, пока я, безмятежно улыбаясь, пью холодный кофе и обнимаю одной рукой Сандру. Джимми все еще в небольшом шоке. А я думал, что за три года, что мы работаем в общих проектах, он уже привык к моему самодурству. На самом деле Джимми тоже отважный парень и часть трюков, которые я исполняю, мог бы делать сам, но решать не ему, а режиссеру, который старается лишний раз не рисковать актером, играющим главную роль, что частично оправдано. У Джимми нет такого опыта и специальной подготовки. Для него малейшая ошибка может стать фатальной.

– Расслабься, Джош, ты же знаешь, что у меня все под контролем, – равнодушно бросаю я.

– Парень, это круто! Дай пожать твою мужественную руку, – спустившись со своего помоста, ко мне идет сам режиссер – Роберт Мейн. Седовласый мужик со сложным характером. С ним не уживаются многие актеры, но терпят, потому что его фильмы почти всегда взрывают прокат. Мне легко работать с Мейном. Он всегда знает, что делает, и что хочет получить в итоге, бывает не сдержан, когда что-то идет не по плану, но результат того стоит. Мейн меня ценит, раз третий раз зовет сниматься с Джимми Броуди.

– Я всегда говорил, хороших каскадеров в Голливуде пруд пруди, а гениальный – один. И это Марк Красавин, – произносит Мейн без тени притворства, пожимая мою руку. – Молодец. Красавчик. Точно не хочешь попробоваться на мужскую роль? У тебя невероятный магнетизм. Смотри, как наша Сандра к тебе прилипла. – Мейн хохотнул, потрепав главную актрису за щеку.

– Нет. Я не актер, Роберт, но спасибо, – вежливо отказываюсь я от заманчивого для многих предложения.

– Зря, мальчик, гонорары другие, известность. Данные у тебя все есть. Бабы любят. Ты же у нас даже Джимми затмил, а у женского состава стопроцентный фурор, когда им становится известно, что за каскадёр будет работать в картине.

Сандра ревниво прижимается ко мне. Джимми прячет насмешливую улыбку. Он – голливудская звезда, секс символ, и, конечно, не видит во мне соперника. Мы, трюкачи, дублеры, каскадеры, живем в закулисье киноиндустрии, но и нам иногда обламываются сливки. Я не про Сандру. Этой сметаны я нализался вдоволь. Хотя пока моя Муза улетела на очередные съемки, я могу немного подурачится с Сандрой, или вон с той милой костюмершей. Я на самом деле не падок на известных актрис или моделей. В бесконечной веренице моих любовниц часто попадаются маникюрши, барменши, официантки, стюардессы, журналистки, писательницы, визажисты. Только не подумайте, что я бабник. Просто нахожусь в активном поиске. У меня даже статус такой стоит в сетях.

Костюмерша ловит мой заинтересованный взгляд. Я отчаянно пытаюсь вспомнить ее имя. Черт… Кажется, я его и не знал даже. Надо было спросить. Смеюсь над самим собой. Карла, моя официальная герл-фрэнд, говорит, что я возмутитель женского спокойствия. Не понимаю, о чем она, честное слово.

– Роберт, ты уверен, что не нужен еще один дубль? – спрашиваю я у режиссера.

– Все отлично. Отдыхай, Марк. Завтра в шесть на площадке. Много не пей, – он шутливо грозит мне пальцем, потом переводит грозный взгляд на Джимми и Сандру. – А вы, что встали, оболтусы? Работаем. Еще три сцены, а они даже текст не повторяют.

– Я наизусть знаю, Роб, – капризно надула губки Сандра, нехотя отлипая от меня. Я не намерен слушать их перебранки, поэтому покидаю эту чудесную компанию и иду в гримерную, где могу принять душ, переодеться и немного перекусить, а потом свалить отсюда, возможно, прихватив с собой хорошенькую костюмершу.