Лана Крылова - Ветка

«Ну и фиг с ним, не пойду никуда! А с Ксюхой посидим потом в каком-нибудь баре, где про дресскод и не слыхали, дёрнем по рюмочке, посплетничаем спокойно. Сегодня лучше съезжу, сделаю базар и еды наготовлю! Больше пользы!».

Задачку легко решила мама. Позвонила справиться о дочкином самочувствии, поинтересовалась печалью в голосе.

– А помнишь, ты шила маленькое чёрное платье к прошлому Новому Году? По-моему, оно тебе очень идет, да и одевала ты его в Проскурове, твои девчонки его точно не видели!

– Мама, ты гений! Да здравствует Коко Шанель! Только я там с длиной не угадала, нужно укоротить на пару сантиметров!

– Тебе привезти нитки? – съехидничала добрая мать.– И укороти сантиметров на десять, вечно кутаешься, как монашка, девка молодая, с ногами всё в порядке – демонстрируй! Макси ещё успеешь поносить в старости!

– Неее, коротко не люблю, «снизу поддувает»!

Платье нашла с трудом, оно, оказывается, год так и пролежало в пакете на самой верхней полке шкафа. Померила с сапожками, отрегулировала длину, подшила. Освежила маникюр, макияж сделала поярче, отросшие волосы уложила феном, оделась, обулась – звезда! Мечта идиота, как говорит любимый папенька.

На парковке перед кабаком среди множества машин Ветка сразу увидела Паджерика Михи. «Так я и знала! Ладно, спрячусь где-нибудь в закуточке, авось внимания не обратит. Наверняка с очередной мадамой, пялиться по сторонам не станет! А колёса всё-таки поменял, чего кривляться-то было!» Припарковалась от греха подальше, забрала из машины сумочку, цветы, подарок и направилась в заведение. Оставила дублёнку в гардеробе, на минутку задержалась у входа, осматривая зал. Оксанкин столик находился в противоположной от столика братков части зала, Бархат сидел к нему спиной. «Ну, не всё так страшно!» решила Ветка и направилась к подруге. Села спиной к залу, к великой радости пришедших построить глазки девчонок – никто не хотел занимать не выгодную с точки зрения клёва позицию. Рано радовалась, буквально через несколько минут её опознали, и Бархат нарисовался у неё за спиной собственной персоной.

– Здравствуй, милая! Рад тебя видеть! Выглядишь потрясающе! Идём за наш стол? – услышав такое приглашение от САМОГО, любая из пришедших на охоту девчонок понеслась бы впереди него с криком «Ура!». Ветка возмутилась:

– Ты в своём уме? Меня пригласили на День Рожденья, а я сейчас развернусь и пойду развлекаться с тобой? Ты как себе вообще такое представляешь?

– Извини, я не сообразил! Ну, хоть потанцевать с тобой можно будет? Мазурка у тебя ещё не записана?

– Я подумаю.

Девчонки были в шоке – отказать одному из самых завидных женихов Города! Это какой же дурой надо быть, как зазвездиться! К тому же многие из них откровенно завидовали успехам Веты, не понимая, что всё её благополучие базируется на ежедневном титаническом труде и невероятном терпении. Они видели только внешний результат, но абсолютно не представляли, каких усилий стоило двадцатилетней студентке из небогатой рабочей семьи, с полугодовалым ребёнком на руках и пособием, которого хватало на полтора литра молока, начать и развивать своё дело.

Её родители едва сводили концы с концами и могли дать дочери только крышу над головой и кусок хлеба, причём не всегда с маслом. Ветка никогда никому не жаловалась, о своих трудностях не распространялась. Вместо того чтобы за чашкой чая размазывать сопли с подружками, садилась за старенькую швейную машинку и собирала из лоскутов яркие детские курточки, которые во времена тотального дефицита раскупались в комиссионке как горячие пирожки. Уезжая на сессию, она тащила с собой гигантские сумки с пластмассовыми паровозиками и револьверами с присосками, которые производили теперь, в отсутствии заказов, некогда мощные и очень секретные заводы Белого Города. Игрушки продавала на проскуровском рынке с четырёхкратной(!) выгодой. Местные рэкетиры её не цепляли (Чумакову низкий поклон!), а вот от алчных налоговых инспекторов пару раз пришлось откупаться.

Обратно волокла те же сумки, набитые блузками и юбками, купленными у поляков. Она собирала копейку к копейке, траты на хозяйство сводила к минимуму, до дыр занашивала джинсы и обувь.

Никита тоже не сидел, сложа руки, помогал ей, чем мог, хватался за любую работу. Сами, по сути, ещё совсем дети, они упорно карабкались вверх, стараясь обеспечить достойную жизнь себе и своему ребёнку. Да, через год они оба уже довольно твёрдо стояли на ногах, но это была только их заслуга. С неба им ни разу ничего не упало.

Объяснять такие очевидные вещи завистливым подружкам Ветка не видела смысла.

– Чтобы отшить такого крутого ухажёра нужно быть круглой идиоткой! Ты знаешь, с какими тёлками он встречается? Да ты ему должна в ножки поклониться уже за то, что он посмотрел в твою сторону! – Лилюся, уже изрядно злоупотребив, захлёбывалась от возмущения. Она давно «положила глаз» на успешного во всех отношениях гиганта, старалась при малейшей возможности появляться в «Диалоге», одеваться и краситься поярче в надежде привлечь его внимание. Пока Бархат упорно игнорировал её выставляемые напоказ прелести, но надежды она не теряла.

Девчонки с энтузиазмом принялись обсуждать достоинства и недостатки Мишкиных пассий. Недостаткам уделялось более пристальное внимание. Ветка с милой улыбкой поглощала салат.

Как только принесли горячее, Миха снова материализовался у их стола. Молча сел на пустовавший возле Ветки стул, по-хозяйски придвинул к себе её тарелку , взял приборы, ловко порезал отбивную на небольшие аккуратные кусочки, вернул блюдо назад.

– Кушай, милая, пока горячее. Как закончишь – потанцуем?

– Спасибо, Моня, но с танцами сегодня не получится – я ещё не очень хорошо себя чувствую после гриппа. Я думаю, компанию тебе с удовольствием составит Лилюся, она давно мечтает познакомиться с тобой.

Миха поцеловал холодные Веткины пальцы и удалился в великой печали.

Девчонки наблюдали за происходящим с открытыми ртами.

– Что это было? – от изумления Оксанка еле могла говорить. – И часто он тебе режет мясо?

Ветка пожала плечами.

– Всегда когда мы оказываемся за одним столом. Но вот так, пройдя через весь зал – впервые.

– Но почему?! Ты что, не умеешь пользоваться приборами?

– Всё я умею! Просто это…как бы маленькая традиция из далёкого прошлого.

Девчонки дружно потребовали объяснений. Ветка тяжко вздохнула – объяснять не хотелось, хотелось плакать.

– На первое свидание Миха притащил меня в ресторан, они с компанией там что-то отмечали. Ножи были до одури тупые, а мясо жёсткое, как подмётка, у меня никак не получалось его расчленить. Видя мои бесполезные мучения, он взял мою тарелку и всё нарезал. С тех пор он всегда режет мне стейки. Знакомые официанты ставят мою тарелку сразу перед ним.