Анна Ольховская - Охота светской львицы

Я с сочувствием посмотрела на Лютика:

– Может, твой дядя все же спасся, может, он ушел куда-нибудь до того, как пришла вода.

– Может, – одними губами ответил тот. – Но я все же пойду поищу, помогу нашим.

Приехавшие с нами парни уже разбрелись по территории, внимательно глядя по сторонам. По развалинам ходили люди в форме, а один, сгорбившись, сидел на обломке дерева. Что-то в его силуэте показалось мне знакомым, я напряженно вглядывалась, но человек был метрах в трехстах от меня, и разобрать, кто это, я не могла. Неужели уцелел кто-нибудь из местных гостей? Не дай бог!

В этот момент человек, почувствовав, очевидно, мой взгляд, медленно обернулся…

Похоже, соленая вода все же проникла мне в голову и ощутимо подпортила ее содержимое, поскольку я тупо смотрела на то, как человек вскакивает, бежит к нам, спотыкается, падает, снова встает… А я все никак не могла сообразить – кто это? Пока не услышала отчаянный крик:

– Папочка! – и Кузнечик бросилась навстречу бегущему.

Так, за ночь у меня восстановился не только запас сил, но и запас слез. Моим глазам опять досталось. А еще у меня задрожали ноги, потом руки, а потом меня затрясло всю. Я упала на песок и впервые за эти бесконечно долгие часы заплакала громко, навзрыд. Накопленные за ночь слезы вымывали из моей души всю боль, весь ужас, все отчаяние и безнадежность, которые, словно смертельные вирусы, незаметно убивали меня.

Смутно, словно сквозь туман, я видела, как к нам бегут люди, ходившие по развалинам, а впереди, обгоняя всех, – Лютик. Как возле меня опускается на колени Артур с прижавшейся к нему всем телом дочкой. По его лицу, безумно счастливому, текут слезы, он что-то говорит мне. Не слышу. Не вижу. Не понимаю. Тело сотрясается в конвульсиях, из горла рвется уже не плач, а какой-то хрип. Нечем дышать.

Кто-то подхватывает меня под плечи, кто-то придерживает руки и ноги, и вот уже в рот мне льется вода. Холодная, чистая. Вкусная, но пить не могу. У меня не получается разжать зубы, тело мое меня совсем не слушается, пошло вразнос. Мне помогают, делаю глоток, другой…

Минут через десять я пришла в себя окончательно. Правда, двигать руками и ногами мне по-прежнему было трудно, я распласталась на песке, словно морская звезда. Но мышцы век работали уже прекрасно. Я открыла глаза и смущенно посмотрела на столпившихся вокруг:

– Всем привет! Артур, здорово я тебя встретила, правда?

– Господи, Аннушка, – дрожащим голосом начал было говорить Артур, потом у него перехватило дыхание, он с трудом сглотнул и попытался продолжить: – Если бы ты только знала! Я… Я когда увидел… Я ведь искал ваши тела… – Лицо его мучительно исказилось, и он уткнулся в волосы дочери.

И почему мужчины так стесняются плакать?

Вечером мы уже были в Бангкоке, в гостинице. Двое из тех, что приехали с Артуром, оказались сотрудниками Интерпола, прилетевшими арестовывать господина Винникова и его гостей. Они летели в одном самолете с Жирдебальдом Игнатьевичем, любимым клиентом Матвея. Самолет прибыл в Бангкок в ночь на 26 декабря. Жирдебальд сразу же отправился в «Золотую рыбку», а интерполовцы с Артуром поехали к местным коллегам, чтобы скоординировать действия. Начало операции по отлову «Золотой рыбки» было намечено на 12 часов дня 26 декабря. Но цунами пришло раньше.

Что пережил Артур, когда узнал… После всех тревог и волнений, после предвкушения встречи с дочерью, после нетерпеливого радостного ожидания – опоздать. На пару часов.

После сообщения об ударе стихии на место трагедии был выслан вертолет. Пока летели туда, Артур еще надеялся, успокаивал себя: подумаешь, волна! Отсидятся в домах, на крышах, на деревьях. Почему-то память все время услужливо подсовывала картины европейских наводнений – вода на уровне окон, чинно плывущие машины, люди, ждущие спасателей на крышах. Никакой паники, все цивилизованно.

Но вскоре Артур встретился взглядом с Бездной. Когда он увидел жуткий кипящий котел на том месте, где стоял отель, где находилась его девочка, в его мозгу словно что-то взорвалось. Адская боль, казалось, разнесет голову на куски, в глазах потемнело, к горлу подступила тошнота. Артур перестал быть Павлом. Он вспомнил. Все. Но какой ценой! Память показывала Артуру все новые и новые кусочки прошлого – вот пухлая, радостно улыбающаяся беззубым ртом Кузнечик тянет к нему ручки, весело пуская пузыри, вот дочка делает первые шаги, вот две его самые любимые женщины, Алина и Инга, спят обнявшись…

А вот беснующаяся стихия, отнимающая все это.

Двое суток провел Артур на развалинах отеля. Они нашли много изуродованных тел. Все найденные, скорее всего, были застигнуты волной на пляже, поскольку тела их лежали снаружи. В том числе и останки господина Письяукова, их недавнего попутчика. А вот тела хозяина отеля, Матвея Винникова, не было. Возможно, его унесло в океан. Под развалинами искать было очень сложно, и интерполовцы улетели в Бангкок, чтобы организовать спасательную операцию. А Артур остался. Он часами, без сна и отдыха, ворочал обломки, звал, он искал и одновременно боялся найти…

Интерполовцы привезли подмогу на следующий день. Дело пошло быстрее, нашли несколько тел местных жителей, работавших в обслуге. Нашли двух детей. Тайских детей. Мертвых. И никаких следов русских детей. У Артура затеплилась надежда, что ни девочек, ни Анны здесь не было. Пока ему не принесли перепачканного плюшевого бобра, на пятке которого было шариковой ручкой написано: «Левандовский». Его дочка давала всем своим игрушкам собственную фамилию…

Артур бросился к месту, где нашли игрушку, ломая ногти, разбрасывал обломки, руками откапывал завалы. Ему молча помогали остальные.

Они нашли еще много детских вещичек, доказывающих, что Инга была здесь не одна, отыскали женские джинсы и свитер, которые Артур сразу узнал, в них вышла из дома Анна.

Вскоре Артур окончательно выбился из сил. Двое суток без отдыха. Он мог только грызть проклятые камни, руки же больше не слушались его.

Он сидел на каком-то обломке, сжимая в руках бобра. Мысли тяжело ворочались в голове, тянущая боль в левой стороне груди стала уже привычной.

Сзади послышался шум машины, потом кто-то заговорил на тайском.

А потом по спине словно легонько провели пером, задержавшись между лопаток. Артур оглянулся и увидел нас…

Как только я слегка пришла в себя, потребовала дать мне телефон. Но Артур свой где-то потерял. А интерполовцы отговорились тем, что после цунами мобильная связь в Таиланде, особенно в пострадавших районах, работает плохо. Вот и сейчас связи нет. Но как только приедем в гостиницу, пообещали мне, так сразу же можно будет позвонить домой.

Но сразу не получилось, потому что и детьми, и мной занялись врачи. Стресс, обезвоживание, язвы от соли и еще что-то с труднопроизносимым названием – по всем показаниям нас надо было уложить в постель и утыкать капельницами. Что и было благополучно проделано.