Хизер Грэм - Жажда искушения

Продолжая смотреть на закрывшуюся за ним дверь, Энн снова села возле кровати. Потом перевела взгляд на Джона. Он, казалось, мирно спал.

Она прижалась ухом к его груди, чтобы убедиться, что он дышит и сердце его ровно бьется.

Джон определенно был жив. Джимми Дево не придушил его во сне.

Но зачем он приходил?

Марк и его шеф Чарли Хэррис сидели за маленьким столиком в одном из самых уютных кафе неподалеку от Бурбон-стрит. Они ели раков, и это блюдо напомнило ему о маленьком домике в Дельте. Энн. Об Энн в домике. Обнаженной Энн.

Он отложил вилку, вспомнив, что она ему тогда сказала: у мужчины само присутствие женщины вызывает вожделение, женщина не может обойтись без глубокого чувства. Она ошибается.

Ему и присутствия ее не требуется, достаточно воспоминания.

Но сейчас не время думать об Энн. Марк услышал скрип собственных зубов. Марсел пришел в сознание. Он не отпускает ее от себя, она все время рядом с ним. Она его лучшая подруга, своя в доску. Почти родня.

Марсел был любовником Джины. Теперь Джина мертва. Значит, у Марсела осталась только Энн, бывшая жена, которая готова рисковать собственной жизнью, чтобы спасти его задницу.

— Улики, насколько я могу понять, по-прежнему свидетельствуют против Марсела, — говорил Чарли Хэррис.

Чарли собирался стать губернатором. Это был крупный улыбчивый мужчина с белоснежной шевелюрой, румяными щеками и ясными голубыми глазами. Его присутствие успокаивало, хотя внешность его была обманчива: Чарли умел быть твердым как кремень.

— Если принять во внимание тот факт, что парень был с ног до головы выпачкан кровью жертвы, то, конечно, — согласился Марк.

— Но это весьма важный факт, — сухо заметил Чарли. Он сидел, откинувшись на спинку стула, и потягивал обжигающе горячий кофе. — А ты не хочешь его арестовывать…

— Пока он был в больнице, произошло еще одно убийство.

— Совсем другого типа.

— Но оно как-то связано с первым, я чувствую.

Чарли нацелил на Марка указательный палец:

— У окружного прокурора есть улики против Марсела, и если они решат предъявить ему обвинение прямо сейчас, наше полицейское управление не станет совать им палки в колеса. Однако… Прояснилось ли дело об убийстве Джейн Доу?

— Нет, но Ли Мин убежден, что в течение ближайших суток что-нибудь выяснится. Сейчас как раз по компьютерным службам проверяют списки пропавших лиц. Беда в том, что если убитая — не местная жительница, родственники или друзья могут хватиться ее лишь через несколько дней.

— Это я понимаю. Но я до сих пор не уверен, что эти два убийства связаны между собой только потому, что одна из жертв работала в клубе, а другую видели там в день убийства.

— Но это единственное, за что мы можем пока зацепиться.

— Марк, хотел бы я, чтобы это было не так, но свою норму по убийствам наш район уже выполнил.

— Согласен.

— Что говорит Джимми?

— Не знаю, я его не видел со вчерашнего дня. Он ездил по разным местам с фотографией Джейн Доу.

Хэррис нервно стучал пальцами по столу.

— Ты хороший сыщик, Марк.

— Спасибо. Надеюсь. Я делаю все что могу.

— Ты умеешь изучать и оценивать улики. Знаешь, как их правильно преподнести. Нам никогда не заворачивали дела в суде из-за того, что в ходе расследования были допущены процессуальные нарушения.

— Какой толк ловить преступников, чтобы их потом отпускали на свободу?

— Вот-вот. Но сейчас ты работаешь не так, как работает хороший сыщик, каким ты был совсем недавно.

— Не так? А в чем дело?

— Где твое чутье? Оно ведь не выдумка, это результат многолетней работы на улицах, знания людей, умения видеть их насквозь. Ладно, оставляю это дело на твое усмотрение.

Марк вздохнул. Странная все-таки эта жизнь. Джона Марсела обвинить легче, чем любого мелкого воришку, пойманного с поличным.

Еще недавно он бы голову дал на отсечение, что тот виновен. А сейчас он в этом не уверен.

Зато уверен в том, что единственный способ узнать правду относительно смерти Джины — это отпустить Марсела и посмотреть, как будут вести себя те, кто имел хоть какое-то отношение к Джине.

— Все зависит от тебя, — твердо повторил Чарли. — Ты ведь знаешь, если ты займешь мое место, я смогу уйти в отставку.

Марк улыбнулся:

— Я еще не готов покинуть улицу. Мне все еще нравится думать, что я могу поддерживать там хоть какой-то порядок. Но с другой стороны…

— Да?

— Не знаю. С другой стороны, мне хочется…

— Что тебе хочется?

— Хочется долго жить. И размышлять о каких-нибудь экзотических путешествиях, по Нилу, например.

— Решай поскорее, пока я не стал слишком старым, ладно?

Марк засмеялся:

— Постараюсь, — и тут же посерьезнел. — Как только Марсел выйдет на улицу, я хочу, чтобы с него не спускали глаз.

— Но есть же Джимми?!

— Мне понадобятся еще люди. Я вам говорил: кто-то пытался влезть в квартиру его жены…

— Но ты ведь был там.

Марк в нерешительности откинулся на спинку стула. Чарли Хэррис смотрел ему прямо в глаза.

— Я не могу быть везде.

Хэррис удивленно вскинул брови:

— Я вовсе не собираюсь вмешиваться в твои дела, Марк. Ты взрослый, умный мужчина. Просто не дай себя запутать. Совершено убийство, и пока оно не раскрыто, никого нельзя считать невиновным.

— Это я знаю.

— Не позволяй себе думать передним местом.

— Я полагал, вы меня лучше знаете. Несколько секунд Хэррис внимательно изучал его.

— Ладно, дам тебе Лэзема и Хинки, это все, что я могу. Я уже сказал тебе: хватит убийств в нашем районе.

— Лэзема и Хинки? Отлично. Спасибо.

В палате интенсивной терапии не было телефона, но на сестринском посту имелся переносной аппарат, который можно было доставить в случае необходимости. Около шести часов симпатичная темноволосая сестричка внесла телефон в палату Джона и сказала Энн, что ее спрашивают.

Это был Марк.

— Как дела?

— Хорошо. Он проспал почти весь день.

— Я сейчас заеду и повезу тебя поужинать.

Энн колебалась, глядя на телефонный аппарат и кусая губу. Сам звук его голоса заставлял ее забыть все плохое, что она о нем думала. При этом звуке в бедрах ее вспыхивал огонь. Ей становилось трудно дышать.

— Лучше я побуду здесь…

— Там есть полицейский у дверей.

— В полицейских нигде нет недостатка.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Твой напарник приходил сюда сегодня днем.

— Джимми?

— А у тебя есть еще кто-то?

— Нет. Просто я не знал, что он приезжал в больницу.

— Не думаю, что мне следует уходить отсюда.

— Энн, Джимми приходил не для того, чтобы причинить вред твоему ненаглядному «бывшему».

— Откуда ты можешь знать?

Марк тяжело вздохнул:

— Мы полицейские. Хорошие ребята.

— Встречаются и плохие ребята, и плохие полицейские.