Филлис Уитни - Грозовая обитель

Бут вопросительно и тревожно смотрел на Летти.

— Что это был за отвар? — спросил он.

Придерживая рукой кошку, взобравшуюся на ее плечо, Летти быстро подошла к полкам, висевшим на стене за дверью, и сняла с одной из них пустую банку.

— Ну, это был всего-навсего обычный майоран, в который я добавила мяты. Я взяла остатки со дна этой банки — посмотри.

Бут снял крышку, понюхал и вернул банку из-под майорана Летти.

— Ты уверена? Иногда я удивляюсь, как ты умудряешься различать все эти травы и истолченные листья, особенно при изготовлении сложных смесей.

— Это очень просто, — с достоинством возразила Летти. — Я различаю травы так же, как различаю лица окружающих меня людей. К тому же у каждой — свой собственный запах.

Она поставила банку обратно, и Камилла невзначай заметила пустое место, пробел в плотном ряду бутылок, размещавшихся невдалеке, на этой самой полке.

— Скажи мне, тетя Летти, — не отставал от нее Бут. — Кто-нибудь знал, что ты готовишь чай для Камиллы?

На какое-то время взгляд Летти дрогнул. Камилла уловила в нем неуверенность, которая почему-то ее смертельно испугала. Это был шок, вызванный накопившимся недоверием, подозрительностью и дурными предчувствиями.

Летти тут же овладела собой. Если она и испытывала сомнения, прежде чем выбрать определенную линию поведения, то теперь они были позади. Может быть, она кого-то выгораживала? Или наоборот, хотела переложить свою вину на чужие плечи.

— Я уверена, что Миньонетте стало плохо не от моего отвара, — заявила она. — Вот что, давай-ка я заварю тебе свежего чая, моя дорогая. Это займет не более минуты.

Камилла начала отказываться, но в разговор снова вмешался Бут.

— И мне тоже, тетя Летти, — попросил он. — Давайте попьем чай втроем, а то у меня с утра плохое настроение.

Он с легкой усмешкой взглянул на Камиллу. У него вдруг явно поднялось настроение, что привело Камиллу в замешательство.

Летти заварила чай, вскипятив воду на печи в большой комнате подвала, где уже горел огонь под каким-то снадобьем. У печки вокруг овального стола стояло несколько стульев, и они сели пить мятный чай, который Летти сдобрила листьями ароматного бальзамина. Миньонетта, оправившаяся после отравления, доверчиво прильнула к блюдечку, которое поставила перед ней хозяйка. Отпив глоток пахучего чая, Камилла поймала себя на мысли, что ей несвойственна доверчивость маленькой кошки. Летти постоянно отводила глаза в сторону, в то время как Бут, напротив, настойчиво старался поймать ее взгляд. Камилле было не по себе, и она с трудом заставила себя допить свою чашку.

Они еще сидели за столом, когда в подвал спустилась Гортензия и с очевидным удивлением окинула их взглядом.

— Присоединяйся к нам, — почти весело предложила сестре Летти, но Гортензия отказалась.

Бут искоса и как-то странно взглянул мать

— Так ты вымыла чайник, который унесла из комнаты Камиллы? Может быть, не стоило так торопиться? Ты хоть понюхала отвар?

— Для меня все они пахнут отвратительно, — заявила Гортензия. — Миньонетта чуть не сдохла. То, что таким образом подействовало на кошку, могло оказаться смертельным для Камиллы.

Летти занялась Миньонеттой, и по ее поведению можно было подумать, что она не слышит разговора, который ведут за столом. И все же в повороте ее головы чувствовалась напряженность, заставившая Камиллу заключить, что Летти настороженно ловит каждое слово. Казалось, этим троим известно нечто такое, чего не знает Камилла, и они ведут между собой тайный поединок, причем каждый из них с недоверием относится к двум другим.

Камилла ощущала невыносимо горький привкус во рту.

Вечером Камилла по просьбе Росса встретилась с ним в библиотеке. После случая с Миньонеттой она не настроена была обсуждать деловые проблемы, но Росс настаивал, и ей пришлось уступить.

Они сидели под портретом Оррина Джадда, и Камилла с тяжелым сердцем ждала начала разговора. Она предпочла бы сейчас поведать Россу о своих сомнениях, признаться в собственном замешательстве, но опасалась, что он отнесется к подобным излияниям как к женской блажи. Росс держался корректно, а в холодной бесстрастности не уступал мистеру Помптону; такая манера поведения не располагала к откровенности.

— Вам легко удалось убедить Хендрикса освободить помещение над каретным сараем? — спросил Росс.

— Не совсем, — ответила Камилла. Разумеется, она не собиралась рассказывать Россу о сложных чувствах, которые испытывала к Буту.

Он скептически посмотрел на Камиллу, словно давая понять, что готов усомниться в каждом ее слове. Она смутилась перед лицом такого откровенного недоверия и поняла, что общаться с Россом будет не легче, чем с Бутом. А может быть, ей вообще нелегко находить общий язык с мужчинами? Подумав об этом, Камилла вспомнила слова Бута. Вдруг она и в самом деле такая уязвимая?

Камилла заставила себя посмотреть Россу прямо в глаза и перехватила инициативу.

— Почему вы так настойчиво стремитесь перебраться из дома? — поинтересовалась она.

— Откровенно говоря, не хочу находиться по одной крышей с вашей тетей Гортензией и сыном. Уверен, что мы не испытываем взаимной любви и для всех будет лучше, если отпадет необходимость постоянно встречаться друг с другом.

— А как насчет наших совместных трапез? Вы намерены и впредь к ним присоединяться?

— Только за обедом, — ответил Росс. — С остальным я управлюсь сам. В каретном capае есть все необходимое для одинокого человека, заваленного работой. Но я хотел поговорить не об этом; если вы уделите мне немного времени, я попытаюсь выяснить ваше мнение по интересующим меня вопросам.

Камилла кивнула. Она понятия не имела, чего он от нее хотел.

— Если хотите, — продолжал он, — вы будете отныне принимать окончательные решения, как это делал ваш дедушка. Хотя он никуда не выезжал из Грозовой Обители, но не выпускал бразды правления из своих рук. Надеюсь, вы последуете сто примеру.

Его лицо оставалось бесстрастным, но Камилла не могла поверить, что он всерьез относится к собственным словам.

— Неужели вы думаете…

Росс сразу ее прервал.

— Есть и другой вариант: вы можете сами ездить в Нью-Йорк, встречаться с руководителями предприятий и обсуждать все вопросы с ними.

Теперь Камилла была уверена, что он ее просто дразнит.

— Я не могу обсуждать вопросы, в которых ничего не смыслю.

— Согласен. — Он удовлетворенно кивнул. — Несколько дней назад вы сказали, что хотели бы узнать о проектах вашего дедушки. Если вы не передумали, мы можем в течение некоторого времени встречаться каждый день, чтобы я ввел вас в курс дела.

Камилла представила себе Росса в роли строгого, сурового учителя, распекающего нерадивую ученицу. Такая перспектива ее не устраивала.