Наталия Левитина - Все прелести замужества

– Зачем с ним знакомиться? Он нам не нужен, – пожала плечами Ева. – Мы прекрасно проведём время втроём. Падайте на диван. Я тут кое-что приготовила, надеюсь, будет вкусно.

На подруге было красивое зелёное платье. Очень простое, оно тем не менее подчёркивало все достоинства роскошной Евиной фигуры. Однако за поведение моей подруге надо было поставить пять с плюсом: она, как обычно, вела себя в высшей степени корректно. Не пыталась очаровать Никиту, не стреляла глазами, не нагибалась над столом, чтобы умышленно выронить грудь прямо в салат. Если бы Ева практиковала эти запрещённые приёмы, то наши отношения, возможно, приобрели бы пикантность. Но неизвестно, удалось ли бы ей ещё раз заманить нас в гости. И стала ли бы я вообще с ней дружить.

А так, мы славно проводили время втроём. За первой бутылкой вина последовала другая, мы всё громче и чаще смеялись, как вдруг я увидела на столе чёрную мошку. Потом ещё одну…

Опять!

Появились, проклятые!

Надо же, квартира Евы, как выяснилось, тоже подвержена нашествиям дрозофилл. А ведь у подруги дома всегда стерильная чистота, несмотря на присутствие маленького диверсанта.

Я принялась охотиться за мошками. Собирала их со стола салфетками, одновременно разгоняя клубы плотного тумана, заполнившего комнату. Теперь туман был не абрикосово-оранжевым, а синим. Тарелки дребезжали, фужеры звенели. Я что-то зацепила локтём, кажется, салатник, он свалился на пол, перевернулся, разметал содержимое по ковру…

Пардон, это получилось нечаянно!

Обернувшись, я заметила, что Никита и Ева сидят рядышком диване, и лица у них какие-то странные, можно даже сказать, испуганные. Хотя, наверное, мне померещилось. Туман становился всё гуще, и если не принять меры, то скоро мы вовсе не увидим друг друга. Наверное, надо попытаться разогнать его пылесосом – включить функцию выдувания.

– Юля, что ты делаешь? – спросил Никита.

– Сейчас я всё уберу, не волнуйтесь.

Несколько мошек ползли по стене, – я залезла на диван, чтобы до них добраться, и без сожаления замочила подлых тварей. Они нам портят вечер!

Спрыгнув с дивана, я побежала за пылесосом. Ева хранит его в кладовке, я знаю.

– Юля, зачем тебе пылесос?! Куда ты его тащишь?

Никита схватил меня за плечи и попытался удержать, но я ловко извернулась и, схватив штепсель, включила пылесос. Отличная идея пришла в голову – прежде, чем начать борьбу с туманом, я могу с помощью пылесоса уничтожить всех мошек. Они уже плотно облепили стол, ползали по ветчине и салями, копошились в сыре. Мы всё равно теперь не станем есть испорченную еду. Я принялась возить щёткой пылесоса между тарелок, радуясь, что найден эффективный способ истребления дрозофилл. Не обошлось, конечно, без жертв – парочка фужеров хлопнулась на пол.

– Юля, прекрати! – донёсся до меня слабый голос Евы – сквозь вой пылесоса и странный шум в моей голове.

– Юля, что с тобой? – откуда-то издалека спросил Никита. – Похоже, три последних бокала были лишними?

Ева попыталась отобрать у меня пылесос, но я вцепилась в щётку мёртвой хваткой. Внезапно меня охватила ярость: почему Ева мне мешает? Я спасаю её квартиру от мошек, а она ведёт себя как последняя дура – дёргает шланг, пытается вытащить из розетки штепсель…

А мошки между тем продолжали плодиться и размножаться. Стол и диван были покрыты сплошным чёрным ковром.

– Идиотка! – заорала я. – Зачем ты выключила пылесос! Они же нас съедят! Их надо уничтожить!

– Юля, милая, успокойся, – Никита прижал меня к себе. Ева, воспользовавшись моментом, тут же утащила из комнаты пылесос. Мошки ползли по моим ногам, я отчаянно дрыгалась в объятиях мужа, пытаясь стряхнуть с себя отвратительных насекомых.

– Никита, надо вызывать «скорую», – неуверенно пробормотала Ева.

– Не надо! – отрезал Никита. – Юля, Юлечка, успокойся. Да не дерись ты, я кому сказал!

– Ты что, не видишь, что с ней творится? – со слезами в голосе произнесла Ева. – У неё же сейчас пена изо рта пойдёт! Давай, я позвоню в «скорую». Никита, пожалуйста, мне страшно!

О ком они говорят?

Синий туман залепил мне горло и уши. Как ни странно, он был пушистым и нежным и приятно щекотал гортань. Для разминки я хихикнула, потом засмеялась, а через мгновение уже содрогалась от дикого хохота. Муж и подруга такие смешные! Видимо, упились вина не на шутку! А что они обсуждают? Ничего не понятно. Но лица у них невероятно глупые!

– Никита, вызываем «скорую»!

– Нет! Даже и не думай. Её же сразу увезут в психушку. А это клеймо на всю жизнь, особенно для журналиста. Ты что, не понимаешь?

– Как ты можешь думать о её карьере, когда надо спасать её жизнь?

– А кто поверит хоть одному слову журналиста, побывавшего в дурдоме? Как ты себе это представляешь?

О чём они говорят?

Ничего не понимаю.

– Никита, смотри, как её колотит. Всё, я вызываю «скорую».

– Нет, не надо. Ничего страшного, подумаешь, девушка выпила лишнего.

– Когда девушка выпивает лишнего, это выглядит совсем по-другому! – отчаянно закричала Ева. – Надо обратиться к врачу, Никита. Ты её погубишь!

– Мы уходим.

Никита подхватил меня на руки и понёс к выходу. Ему было нелегко, потому что я брыкалась, изворачивалась и даже царапалась. Ева открыла дверь.

– Что ты будешь делать?

– Разберусь.

– Ты точно не хочешь, чтобы я вызвала «скорую»?

– Ева, я уже три раза тебе сказал НЕТ! Неужели непонятно?! – зло рявкнул Никита.

От его грозного вопля я присмирела. К тому же в холодном подъезде синий туман вдруг рассеялся, перестал лезть в горло… Навалилась дикая усталось, я безвольно повисла на руках мужа.

– Вот так-то лучше, – произнёс Никита, спускаясь по лестнице. – Ну ты устроила концерт, а? Пить больше не будешь. Отныне – ни капли спиртного. Красавица, блин! Это что за выходки! Когда придёшь в себя – отлуплю.

Я привалилась головой к его плечу, не понимая, о чём о говорит, почему злится. Никита уложил меня на диван, сам сел рядом, взял за руку… Мои мысли путались… Внутри что-то зрело, сначала появился неуверенный слабый росток боли где-то внизу. Потом он окреп и пустил мощные упругие побеги, они впивались в органы моего тела, разрывая их с треском и стоном. Что-то горячее хлынуло изнутри и потекло по бёдрам. У меня потемнело в глазах от боли. Я корчилась на диване, хватала воздух пересохшими губами…

Потом всё внезапно закончилось.

Сначала я увидела тонкую прозрачную трубку, убегающую вверх. Над головой висел на штативе пузатый пакет с бесцветной жидкостью. Прочитать надпись на этикетке не удалось – буквы двоились. На сгибе локтя что-то покалывало. Повернув голову, я почувствовала щекой грубую бязь подушки, от неё пахло так, словно её поджарили в печке. Внутри черепа тяжело возился и вздыхал дикобраз, шкрябал лапами, норовил проткнуть иголками мой мозг…