Наталия Левитина - Все прелести замужества

Попытка освободить руку ни к чему не привела – кисть была привязана к кровати.

Это произвол!

Немедленно отвяжите меня!

– Юля… – донеслось с другой стороны.

Я обернулась, и меня захлестнула волна безудержной радости: у окна сидел Никита. Вид у него был довольно мрачный…

– Привет, – улыбнулась я.

– Привет, – хмуро ответил Никита.

Обычно он более благосклонен. Я привыкла купаться в лучах его влюблённых взглядов, а сейчас…

Мы находились в больничной палате. У противоположной стены стояла – пустая – вторая кровать, с белой круглой спинкой. Никита не торопился прервать тяжёлое молчание. Я мучительно пыталась вспомнить, что же произошло. Почему мы в больнице? Кажется, вчера что-то случилось…

Вчера?

Или…

Как долго я была в отключке?

Дверь палаты распахнулась, и на пороге появился врач в зелёной медицинской пижаме и с фонендоскопом на шее. Короткие рукава униформы не скрывали крепких бицепсов, в вырезе фуфайки колосилась буйная растительность.

– Ну что, Юля, оклемалась? – прогромыхал врач. Если б к этому моменту я ещё не вышла из анабиоза, то от его трубного баса обязательно вернулась бы к жизни. В волосатом дядьке с фонендоскопом я узнала Никитиного друга Вадима. – Напугала ты нас, девушка. Ты ей сказал?

Никита удручённо покачал головой, подпёр лоб кулаком и застыл в этой позе.

– Значит, не сказал? – вздохнул Вадим.

– Нет.

Что Никита попытался скрыть? Почему он так удручён? Я хочу знать правду… В голове сразу закружился хоровод мыслей, одна страшней другой. Я умею выстраивать убийственные гипотезы – в этом деле мне нет равных. Вероятно, у меня обнаружилось неизлечимое аутоимунное заболевание. Или рак в последней стадии с метастазами. Или…

– Юля, ты потеряла ребёнка, – произнёс Вадим. – Сочувствую.

Я замерла и в тот же момент ощутила, что на меня падает двадцатиэтажный дом.

– Что? – пролепетала я чуть слышно.

Кирпичи, плиты падали сверху, вздымая клубы бетонной пыли, два штыря арматуры вошли прямо в грудь… Я стала задыхаться.

– Ты потеряла ребёнка. Наверное, ты не знала, что была беременна? Иначе не существует оправданий для твоего легкомысленного поведения.

– Постой, я не понимаю… У меня был ребёнок?

– Да, ты была беременна. Семь-восемь недель. Но увы.

Я уставилась в одну точку, не в силах осознать и принять новость. Неужели случилось то, о чём я мечтала и грезила? Ещё каких-то семь месяцев, и у меня бы родился ребёнок! Но это сладкое, долгожданное сокровище почему-то не удержалось во мне, ускользнуло, исчезло, словно его и не было. Почему я его потеряла?

– И-и-и, – заскулила я. – Ы-ы-ы…

Слёзы покатились по щекам.

– Нет, это неправда! – всхлипнула я. – Это неправильно, несправедливо.

– Извини, Юля, но ты сама виновата, – холодно произнёс Вадим. – Тебе не шестнадцать лет. Надо было головой думать.

О чём он?

Я не понимаю!

Я беспомощно посмотрела на Никиту – почему он меня не защищает? Ведь он всегда бросается на мою защиту, о чём бы ни шла речь. А сейчас молчит. Разве я могу быть виновата в том, что потеряла нашего ребёнка? Для меня это страшная трагедия. Я её пока не прочувствовала до конца, только слегка прикоснулась к ней мыслью. А впереди ещё ждут безумные ночи, наполненные отчаяньем и тоской.

Эти мужики меня добивают. Один – загадочными упрёками, другой – суровым молчанием.

Вадим отцепил иглу от моей руки.

– Сегодня и завтра ещё полежишь. Прокапаем две капельницы. А завтра вечером, наверное, уже отпущу домой. Потом надо будет пропить антибиотики. И ещё. Юля, заканчивай с кофе. Никита сказал, ты его пьёшь литрами. А у тебя отвратительная ЭКГ. Потом как-нибудь обязательно навести кардиолога.

– Спасибо, – кивнул другу Никита и поднялся, чтобы пожать ему руку. На меня он не смотрел.

– Почему он разговаривал со мной так пренебрежительно? – обиженно спросила я, когда Вадим вышел. – И почему ты ему позволяешь? В чём я виновата?

– Ты пила всякую гадость, чтобы похудеть, – хмуро выдавил Никита. – И этот идиотизм слишком дорого нам обошёлся. Что ты принимала? Какие-то таблетки, капсулы? Что?!

– Я?! Да ни за что на свете! Ничего я не пила.

– Юля, хватит врать, а?

– Но я не вру! Ты обвиняешь меня в какой-то ерунде.

Чем абсурдней и несправедливей обвинение, тем сильнее оно ранит. Как Никита мог подумать, что я пыталась похудеть? Я с невероятным трудом набрала пять килограммов и только-только начала радоваться новому объёму бедёр… Зачем мне принимать всякие сомнительные средства?

Неужели для Никиты я превратилась в безмозглую курицу? Вот они, тихие семейные радости. До того, как Никита надел мне на палец обручальное кольцо, он был гораздо лучшего мнения о моём интеллектуальном уровне.

– Юля, я мечтал об этом ребёнке не меньше, чем ты. Я ждал, когда же, наконец, это произойдёт. И вот… Ты и себя едва не угробила, и ребёнка потеряла.

– Я ничего не принимала, – упрямо повторила я.

Почему он мне не верит?!

– Юля, у тебя анализы – как у наркоманки со стажем. Или как у пациента психушки, которого день за днём накачивали психотропными препаратами. Но ты не наркоманка и не обитатель дурдома. Каким образом твоя кровь превратилась в химический коктейль?

– В лаборатории перепутали анализы, – хмуро сказала я.

– Да? Не думаю. Тогда что с тобой было? Мне кажется, у тебя были галлюцинации. Сначала я решил – второй бокал вина явно был лишним. Однако потом понял, что дело не в лишних граммах алкоголя. С тобой творилось что-то ужасное, ты словно сошла с ума. Я это видел своими глазами. Знаешь, что ты вытворяла?

– Просто последние несколько ночей как-то не удавалось толком поспать. Было много работы, я писала статьи. А потом мы выпили вина, вот у меня крыша и поехала.

– Да ерунда это, Юля! У тебя были глюки! Давай, вспомни, с чем ты ещё сталкивалась в последние недели? Тахикардия, сухость во рту, повышенное потоотделение, потеря аппетита, головокружения, ощущение беспокойства, бессонница.

– Откуда ты знаешь? – удивилась я. – Да, точно.

– Вадим мне описал симптомы. Он тут в больнице насмотрелся на девиц, подсевших на препараты для похудения. Вот ещё: судорожные припадки, острый психоз, гломерулонефрит и тромбоцитопения.

– Что? – простонала я.

– То самое! – безжалостно отрезал Никита. – Говори, что ты принимала? Ты где-то раздобыла чудодейственные таблетки, типа «Похудей на пять килограммов за три секунды!», да? Нашла через Интернет?

– Но я ничего не принимала, – в отчаянье повторила я. – И разве головокружения, потеря аппетита, тошнота и бессонница не являются проявлением токсикоза? Да у меня всё это было. Но я же, как выяснилось, была беременна.