Ильгиз Хабибянов - Ярмо для жулика

- Прекратить! - вмешался генерал,- Я согласен с капитаном, многих возмущает широко распространенное мнение о выдающихся умах, которыми обладают преступники, поэтому в корне будем менять специфику работы, больше думать, нежели выколачивать. А об исходе этого дела, капитан, будете докладывать лично мне. Все. Совещание закончено, все свободны.

В коридоре, направляясь к себе в кабинет, Повара догнал начальник следственного отдела майор Елагин.

- Ну, ты и дал стране угля, Алексей, от кого-кого, а от тебя не ожидал, сколько лет тебя знаю, слова из тебя не вытянуть, а тут...

- Что, а тут?! - прервал его Повар.- Достало начальство, всему есть предел.

- Да ладно, Петрович, не горячись.

- А я и не горячусь, просто у человека в жизни наступает пик, вот тогда ему бывает на все наплевать.

- Ну... скажешь тоже...

- Извини, у меня дел много,- завершил беседу Повар и исчез в дверях своего кабинета.

Последующие полчаса он знакомился с содержимым сейфа, где ничего интересного не было, за исключением данных на трех рьяных стукачей, которые, как он понял, интенсивно информировали капитана о событиях в городе. Их Повар заранее приговорил и, бросив последнюю папку в сейф, захлопнул дверцу. В это мгновение вошел лейтенант.

- Что нового, Тихомиров?

- Да ничего, все о вас говорят.

- Ну и что говорят?

- Разное. Кто сочувствует, кто осуждает, а кто и злорадствует, ожидая назначения на ваше место.

- Даже так?!

- Конечно, большинство уверены, что вы не только в трехдневный срок, а вообще этого ублюдка не поймаете

- А как ты думаешь, лейтенант?

- Честно сказать, не знаю.

- Так знай, вычислю я его через сутки, если, конечно, он находится в нашем городе.

Лейтенант ничего не ответил, призадумавшись о том что с капитаном случилось, его как подменили. Но вскоре он отбросил эту мысль как ненужную.

Друзей Повар застал за обедом, они весело обсуждали судьбу капитана, обреченного на таежную жизнь.

- О, начальство явилось, милости просим,- шутливо съязвил Юра.

- Да пошел ты! - прикрикнул Повар и, располагаясь за столом, с ходу перешел к делу, рассказывая друзьям о прошедших сутках.

Слушали его, не перебивая, и, когда он закончил говорить, на некоторое время наступила тишина, после чего Интендант спросил:

- На твоего Риббентропа действительно можно положиться?

- Вполне, я к нему в зоне долго приглядывался, незаурядная личность, изобретательный, честный, пять сроков за плечами...

- Показатель залетов не показатель ума.

- Ты меня неправильно понял, Абрамыч, я хотел сказать об опыте и возрасте...

- Извини, Повар, но можно и в шестьдесят выглядеть щенком.

- Да погоди, Абрамыч, как тебе известно, тюрьма многих людей сделала скотами, а Риббентроп претендует на святость, у него гениальный мозг. Плюс ко всему он в курсе, что творится здесь в городе, так что берем его в дело?

- Короче, Повар, возможно, он славится умом, в отличие от меня, но я хотел бы увидеть живое подтверждение этому.

- Снова ты меня не понял, мозг у него развит для определенной деятельности...

- Лады, Повар, тащи его сюда, но по мере возможности сделай так, чтобы его интерес был в определенных рамках.

- Понял.

Проснувшись от холода, капитан старался сообразить, где он находится, голова трещала, к пересохшему горлу подбиралась тошнота. Оглянувшись, он увидел густой лес, откуда-то несло дымом. Еле поднявшись на локте, он увидел пьяного мужика, то ли поющего что-то, то ли воющего.

- Где я? - спросил капитан.

Мужик, повернув к нему пьяную физиономию, завопил:

- О, очухался, садись, опохмелимся!

Такая компания капитана не устраивала, и он зло прикрикнул:

- Ты! Бичара паршивый! Я тебя спрашиваю, где мы находимся?

Мужик поставил на траву бутылку, которую пытался было откупорить, и в ответ также закричал:

- Ты че мелешь, гундос вонючий! Напросился, так отдыхай! А то будешь возбухать, то я тебя в болоте утоплю, козел обоссанный!

С этими словами мужик поднял карабин и передернул затвор.

Видя такой поворот дела, капитан перешел на более мягкий тон:

- Ладно, ладно, успокойся, что, не видишь, с похмелья помутило.

- То-то, в следующий раз подбирай слова, а то... короче, сам знаешь,- ответил Колька и, положив карабин, принялся подкидывать в костер.

- Тебя как зовут?

- Вот те на! У тебя что? Память тоже отшибло! Опарыш меня зовут.

- Имя спрашиваю?

- Колька Опарыш или Опарыш Колька.

- Слушай, Николай, далеко до шоссе?

- Ну ты и даешь, какое шоссе, ты что, не помнишь, что вертолетом сюда прилетел?

- Каким вертолетом?

- Пожарным.

- Погоди, погоди, я же рыбу вчера на Вонючке ловил.

- Какую рыбу, ты вчера пьяный с Юрой приехал, забрали меня и к вертолету, а потом воздухом сюда.

- Куда это сюда?

- Ну ты и пассажир! На зимовку!

- Какую такую зимовку?

- Эх... достал ты меня. Называем мы хибары в глуши так, где промышляем зверя, травы собираем.

- Погоди, погоди, а зачем он меня отправил?

- Так ты же давеча сам просился у меня.

- Да ты что?! Я в первый раз тебя вижу!

- У тебя и впрямь, видно, крыша поехала, присаживайся, похмелись, пока совсем не сдвинулся.

- Да пошел ты! - огрызнулся капитан, встал и направился по тропинке, которая через пятьдесят метров привела его к болоту. Вернувшись, он пошел в другую сторону - снова болото. Обойдя поляну и несколько раз изменив направление, он увидел тот же результат.

"Делать нечего, придется возвращаться к мужику, без него не выбраться". Колька тем временем залудил очередной стакан и запел родную шумящую камышовую. Увидев капитана, он прервал пение и, оскалившись в улыбке, крикнул:

- Ну что?! Нашел шоссе? Если нет шоссе, ищи железную дорогу!

Довольный своей плоской шуткой, Колька заржал, как троянский жеребец.

"Придется ждать, пока он протрезвеет"^- подумал капитан и, глотнув из бутылки, прилег возле костра.

За трое суток, которые капитан провел с Колькой него не один волос поседел. Наконец-то спиртное закончилось, и тот, глотая то и дело из фляги, проклинал зеленого змия на чем свет стоит. Не один час капитан потратил на то, чтобы узнать истинное положение, в которое он попал.

- Коля, как ты обходишься без рации?

- А на хрен она мне нужна.

- А вдруг заболеешь или, скажем так, ногу сломаешь, не дай Бог, конечно.

- Какой ты наивный, капитан, как будто вчера родился. Где ты видел, чтобы начальство проявляло заботу о простых смертных?

- Все-таки...

- Брось, вы бы лучше позаботились о здоровье тех, кто в зоне, а на воле мы как-нибудь сами о себе подумаем. И вообще, меня это не устраивает.

- Что именно?

- А то, что мусор ходит за мной, как собственная задница. Скажи, капитан, жить очень хочется? А, молчишь, то-то. Я тоже хотел жить, когда твои собратья гноили меня на рудниках, теперь настал твой черед.