Марина Эльденберт - Хроники Бастарда: Ив.

В лагере разговоры пошли про письма, шифры и место, куда им предстояло двигаться дальше. В конце прошлого года они определились с приблизительным местонахождением: отец считал, что город расположен под Кноссом. Основная трудность заключалась в том, чтобы найти вход в древний город, который мог быть расположен где угодно. Ив и Тома объединили свои карты, сверили ориентиры, но так и не пришли к единому мнению. Решено было продолжить завтра с утра, и Ив с облегчением вздохнула. Раньше её за уши не оттащить было от карт и маршрутов, она сидела бы над ними всю ночь, но сейчас хотела как можно скорее повидаться с Риганом, обнять его. За те несколько часов, что они были не вместе, Ив успела соскучиться по-настоящему.

— Ты ему доверяешь, дочка? — неожиданно спросил Тома, когда Ив уже собиралась уходить.

— Да, — не задумываясь, ответила она. — А почему ты спрашиваешь?..

Опекун только махнул рукой, и с удвоенным энтузиазмом принялся устраивать свой ночлег, как будто в нем был сосредоточен смысл всей его жизни.

Наступил вечер, солнце больше не палило. Ребята разошлись по палаткам и отдыхали перед предстоящим им завтра длительным переходом.

Ив нашла Ригана быстро, он был на месте и развлекался тем, что делал бумажные кораблики и ставил их рядом со своим спальным мешком. Рядом с ним выстроилась уже целая флотилия. Глядя на это действо, Ив только покачала головой. Мальчишки всегда остаются мальчишками. Хоть в десять лет, хоть в девяносто, хоть в сто двадцать. Она поманила его за собой, и Риган, подмигнув одному из археологов, Роберу, поднялся и направился к Ив. Тот только нахмурился в ответ и сразу отвернулся, как если бы Тома заразил их своей неприязнью.

Подхватив его под руку, Ив шла рядом с Риганом, которому после заката совершенно не грозил столь неприятный для измененных ультрафиолет, и объясняла их спор с Томой.

— В тысяча девятисотом году твой тезка Артур Эванс обнаружил на этом месте древнюю столицу Минойской цивилизации — Кносс. По легенде именно здесь находился лабиринт Минотавра. Но они так обрадовались находке, что не заметили наличие еще одного мира, более древнего. Так считал отец.

— Насколько? — поинтересовался Риган.

— Мы говорим о десяти тысячах лет до нашей эры!

Ив и сама себе напоминала ребенка, который ждет Рождества, чтобы развернуть подарки. Загадка отца многие годы была для нее самой чарующей тайной, но сейчас она радовалась тому, что сможет разделить открытие с близким человеком.

В Греции весенние ночи были значительно теплее, чем во Франции, и она радовалась возможности прогуляться. На Крите ощущалась атмосфера древнего, непознанного волшебства: ощущение близости моря, пьянящие запахи растений, бескрайнее звездное небо…

— Хочу показать кое-что очень красивое, — Ив поцеловала Ригана увлекая за собой. В молчании они добрались до древних развалин. Она привела его туда, где когда-то располагалась дворцовая зала. От неё остались лишь несколько крупных камней и пара колонн. Ив запрокинула голову, любуясь яркой половинкой Луны в окружении многочисленных мерцающих искр, разбросанных по темной синеве. В Женвилье с его фонарями, заводами и фабриками смотреть на звезды казалось нелепым, да никто на них особо и не заглядывался. Здесь Ив словно возвращалась в древний мир, миновавший прогресс, и который жил в гармонии с природой и самим собой.

— Красота, — скептически произнес Риган, оглядевшись, — древние каменюки, обломки колонн, через которые можно здорово навернуться, да ещё и древний город шут знает где в недрах этого острова. Так и вижу: из-под земли выбираются древние мумии и танцуют вальс под губную гармошку… А, нет, мумии были в Египте. Кто тогда разгуляется здесь?

Ив рассмеялась.

— Ты чудовище! Такой момент испортил!

— Я тот ещё засранец, — легко согласился Риган, — так кого ждать из-под земли в случае чего?

— Минотавра. Древнее чудовище с телом человека и головой быка. Он был заключен в лабиринт, который по легенде находился именно здесь. Был убит Тесеем, возлюбленным принцессы Ариадны. Тесей сгинул бы в лабиринте, если бы она не дала ему моток ниток и тем самым помогла найти дорогу назад.

— Лучше бы она ему просто дала. И жили бы они долго и счастливо, прямо в лабиринте, — Риган покачал головой и притянул её к себе, откровенно целуя в губы. С ним совершенно невозможно было разговаривать серьезно, но Ив уже привыкла к скабрезным шуточкам, мальчишеским выходкам и его сексуальным аппетитам. Она хотела его не меньше, но временами просто выматывалась под напором ласк Ригана, засыпая прямо в его объятиях после нескольких умопомрачительных оргазмов. Радовало, что когда она станет измененной, у неё будет больше сил.

Вот и сейчас Ив позабыла про прекрасное небо и древние легенды, стоило ему обнять ее. Дыхание сбилось, по телу волной прокатилось будоражащее тепло предвкушения.

— Я поступила умнее, — прошептала она, шагнув назад и распустив волосы, потом рассмеялась и метнулась к колоннам. — Догоняй!

Ей хотелось играть и дурачиться вместе с ним, быть на одной волне со своим сумасбродным возлюбленным. Да, Ив предпочла герою чудовище, но чувство, что жило в ней, далеко от выбора и доводов разума. Когда её чудовище настигнет ее, то не съест, а будет любить прямо под звездами. Риган догнал бы Ив в считанные секунды, но предпочел подыграть. Она успела пробежать древний зал и спрятаться за колонной, с трудом сдержала смех, готовый вырваться наружу и стала отступать назад. Чтобы через несколько секунд натолкнуться на крепкие объятия и охнуть от неожиданности. Риган прижал её к себе, целуя в висок:

— Вне всяких сомнений…

Ив развернулась, обняла его за шею и приникла к губам. «Люби меня», — хотела попросить она, но не успела. Риган стянул куртку, бросил на землю и опустился на неё, увлекая Ив за собой. Она успела подумать о том, что Тома может послать кого-нибудь из ребят проследить за ними, и что это может обернуться крупными неприятностями, но все мысли испарились под его откровенными, настойчивыми ласками.

— Сегодня ты сверху, котенок, — произнес Риган низким, хриплым от возбуждения голосом, и вся осторожность Ив покатилась в небытие вместе с прочими мыслями. Существовали только он и она, ночная прохлада и россыпи звезд над ними.

Ив, разгоряченная поцелуями, стянула с себя нижнее белье, приникла к губам Ригана в долгом нежном поцелуе, а затем стала исследовать его тело: кончиками пальцев, всей поверхностью ладоней, губами. Она хотела вернуть ему все моменты, когда он терзал её бесчисленными ласками-прелюдиями, раскрыть ему всю свою нежность. Ив целовала лицо Ригана, его шею, запускала пальцы в жесткие волосы, гладила затылок, расстегивала рубашку. Дарить наслаждение любимому человеку было невероятно возбуждающе. Она поймала себя на абсолютно сумасшедшей мысли, когда расстегивала его брюки. Ив скользнула вниз, целуя его грудь и живот, искренне радуясь тому, что ночью наверняка не заметно, как пламенеют её щеки. Да что говорить, она вся горела — от возбуждения или от смущения, а может быть и от того, и от другого. Ив легко коснулась губами его члена, неуверенно и робко. Никогда раньше она не делала ничего подобного. Сейчас Ив искренне сожалела о том, что до встречи с Риганом ни разу не задумалась о чувственном наслаждении, как о науке и никогда не интересовалась соответствующей литературой.