Кристи Доэрти - Наследие

Сквозь ветви окружавших ее деревьев струился голубоватый лунный свет. Схватившись за нижнюю толстую ветку правой рукой, она медленно поднялась на ноги, стиснув зубы, чтобы не закричать снова.

Потом медленно обошла машину по широкой дуге и замерла в изумлении. Дороги нигде не было видно, а перевернутый автомобиль, лежал, казалось, посреди густого леса.

Не имея ни малейшего представления, где находится, и не получив ни одной подсказки от пребывавшего в заторможенном состоянии сознания, она просто двинулась, прихрамывая, в противоположном от машины направлении, ориентируясь по оставленной колесами в снегу колее. Так она брела какое‑то время, показавшееся ей бесконечным, пробираясь сквозь заросли папоротника и кустов и обходя купы деревьев, пока не поднялась на насыпь и не вышла наконец к узкой грунтовой сельской дороге.

Левая рука болталась у плеча, словно некий посторонний предмет, и это так испугало Элли, что она старалась придерживать ее менее поврежденной правой, чтобы левая не слишком раскачивалась при ходьбе. Но какие бы страхи и боли ни мучили ее, она, хотя и хромала, шла довольно быстро, интуитивно стремясь оказаться от разбитой машины как можно дальше.

Через некоторое время она добралась до места, где машину занесло и она пошла юзом, пока окончательно не вылетела с дороги.

Элли продолжала упорно идти в противоположную от места катастрофы сторону, хотя дорога странным образом расплывалась у нее перед глазами. Казалось, что‑то мешало ей нормально видеть. Она подняла руку к лицу, чтобы протереть глаза, а когда отвела ее, обнаружила на пальцах кровь.

«У меня кровотечение, — подумала она без каких‑либо эмоций, как если бы просто констатировала факт. — Что ж, ничего удивительного».

На некотором расстоянии от нее послышался шум работающего автомобильного мотора, но она не могла понять, с какой стороны доносится этот звук; тем не менее попыталась ускорить шаг, хотя и раскачивалась, как пьяная, из стороны в сторону. Однако из‑за сделанного ей усилия кровь из раны на голове потекла еще сильней и теперь капала на дорогу с каждым ее шагом, так что за ней протянулся кровавый след, хорошо заметный на белом снегу.

К тому времени, когда на дороге появился наконец автомобиль, двигавшийся в ее сторону, она до такой степени выбилась из сил, что не смогла даже отойти на обочину, а просто замерла на месте и, подняв над головой правую руку, глядела в слепящий свет фар.

Машина остановилась.

Она слышала, как распахнулась дверца, но ничего не видела из‑за заливавшего дорогу света.

Время, казалось, опять замедлило свой бег, и минута растянулась в века.

— Кто вы? — пробормотала она сквозь сжатые зубы, и тотчас спросив себя, задала ли она вопрос вслух или нет.

— Элли, это ты? Господи, что с тобой случилось? — послышался мужской голос.

В следующую секунду мужчина вышел из круга слепящего света, и Элли увидела его исказившееся от ужаса лицо.

Радж Пэтел!

Как только он протянул к ней руки, она рухнула в его объятия.

Золотистый свет. Мягкие одеяла. Блаженное тепло. Мучительная боль.

Элли слышала вокруг себя голоса, но не находила сил, чтобы открыть глаза.

— Как она?

— Все еще без сознания.

— Неужели дела так плохи?

— Ну, не так, чтобы очень хороши. Вы только посмотрите на нее!

Кто‑то держал ее за руку и шептал что‑то на ухо.

Почти безболезненный укол.

Тишина.

Элли со стоном медленно открыла глаза. Верхние веки будто приклеились к нижним и казались очень тяжелыми.

Постепенно ей удалось сфокусировать взгляд. Все предметы, которые она увидела, оказались белыми. Белая кровать. Белые стены. Белые шторы, сквозь которые струился белесый свет.

У нее болело все, каждая частичка тела. Когда она облизнула разбитые губы, они показались ей чужими, так сильно они распухли. Несмотря на это, она попыталась было что‑то сказать. Но не смогла: так у нее пересохло в горле.

Господи! Кто бы знал, как хочется пить.

С усилием она повернула голову направо. Это движение тоже не далось ей без боли, но было вознаграждено. Там, куда она посмотрела, спал в кресле Сильвиан, скрестив на груди руки. Во сне он казался совсем юным, хрупким и уязвимым.

Однако когда она попыталась протянуть к нему руку, боль волной прокатилась по ее телу, и она невольно застонала. Глаза Сильвиана мгновенно распахнулись, сверкнув в свете электрической лампы, как драгоценные камни.

— Элли? — Он наклонился к ней и взял ее за правую руку. — Не думай ни о чем дурном. Ты в безопасности.

Элли чувствовала себя весьма странно, словно находилась внутри плотного кокона. Звуки доносились до нее будто сквозь толстый слой ваты.

— Ты попала в автомобильную аварию, — продолжал говорить Сильвиан.

— Знаю, — прошептала Элли. Она разбирала слова Сильвиана лишь с большим трудом. Казалось, он говорил с набитым камешками ртом. — Я ведь была там.

Сильвиан с облегчением перевел дух. После чего наклонился и поцеловал кончики ее пальцев. Потом повернулся и позвал врача.

— Доктор, подойдите к нам, — сказал он.

Женщина в белом халате приблизилась к ее постели и, встав за плечом Сильвиана, сказала:

— Здравствуй, Элли. Тебе нельзя двигаться. Так что лежи смирно.

Потом взяла ее за запястье и проверила пульс, поглядывая на часы. Бросила взгляд на дисплеи медицинской аппаратуры и записала данные в блокнот.

— Как ты себя чувствуешь?

— Болит все… И пить очень хочется.

— Сейчас принесу болеутоляющее. — Врач протянула Сильвиану чашку с торчавшей из нее пластиковой трубочкой. — Пусть сделает пару глотков. Но не больше. А я через минуту вернусь.

Сильвиан поднес чашку к ее губам. Тепловатая вода показалась ей очень вкусной, и она выпила бы ее всю, если бы Сильвиан не убрал чашку. Но она не возражала: все равно глотать было больно.

Покончив с питьем, она снова посмотрела на Сильвиана.

— Джу?

Его лицо превратилось в маску, лишенную каких‑либо эмоций.

— Не разговаривай, Элли. Врач сказал, чтобы ты лежала смирно. А на твои вопросы я отвечу позже.

Элли захлестнула паника, и прибор, отслеживавший ее сердечную деятельность, тревожно запищал.

— Джу?!

Сильвиан быстро поднялся на ноги, повернулся и нетерпеливо позвал врача:

— Доктор!

— Уже иду. — Врач со шприцем в руке материализовалась рядом с Сильвианом в считанные секунды. — Еще раз прошу тебя не двигаться. И помалкивать, — твердо сказала она. — Мне нужно, чтобы ты находилась в состоянии полного покоя.

Элли беспомощно наблюдала за тем, как врач, вонзив ей в руку иглу, выдавливала поршнем содержимое шприца в ее тело. Что‑то было не так, но что именно, она уже не могла понять, поскольку после укола мозг почти мгновенно потерял всякий интерес к окружающему миру.