Лариса Шкатула - Холодное блюдо мести

Вот она заметила, что Макаров вовсе не расстроен, с некоторой снисходительностью. И даже удовлетворением. И так во всем. Ольга не столько выясняла обстоятельства гибели Быстровой, сколько выискивала очередной штрих, говоривший, что Елена получила по заслугам. В этом было что-то садистское. Я Ольгу пыталась понять, но мне все меньше хотелось наши изыскания продолжать.

И ведь, начни я об этом с ней говорить, и слушать не станет. Пресловутый свой выстрел Оля все же не произвела. Может, поэтому так взбудоражена? А потом удивляемся, почему дети нервными рождаются.

— Теперь придется и нам на поминки идти, — констатировала я.

— Вот только как мы с ним разговаривать станем?

— А давай возьмем его на пушку. Мол, мы все знаем, колись!

— Ага, и он расколется. Вдребезги пополам. Где твоя былая скромность и деликатность? Видно, жизнь с военным женщину не облагораживает.

— Я могу обидеться.

— Извини, я и забыла, что мы любим мужа. Ладно, отредактирую сказанное: следователь, то бишь сыщик, из тебя никакой…

— А я и не претендую!

В самом деле, я не жалела о своей неспособности к дедукции и индукции, или что у них там за методы, у сыщиков. Воодушевление Ольги меня даже немного смешило, но кто знает, может, ей удастся с моей помощью дойти до истины?

Моя подруга между тем вдохновенно вещала:

— Обратимся к классике детектива: тот же Эркюль Пуаро, а также Ниро Вульф и даже Шерлок Холмс частенько принимали преступников у себя. Чем не кайф: сиди в кресле и жди, когда нужные люди сами пожалуют.

— Погоди. Ты что же, хочешь позвать Макарова к себе?

— А если нет, то почему?

— Потому что ты не великий сыщик, а беседовать с человеком лучше всего на нейтральной территории.

— Хорошо, тогда давай пригласим его в кафе.

— Лучше в парк Горького. Там есть такие тихие места, где одинокие лавочки закрыты высокими кустами.

— Ты учишься на ходу.

— Нет, хватаю на лету.

— Кажется, Шувалов не ошибся в своем выборе.

— Это я не ошиблась…

Ага, затоковала!..

Память тут же услужливо подсунула мне картинку: взгляд, которым мой любимый супруг обменялся с Быстровой. Неужели я ошибаюсь, считая своего мужа человеком честным, на предательство неспособным?!

Но тогда… Тогда все, что я до сих пор делала, в корне неправильно. Я считала, что Шувалов — моя судьба, а на самом деле он просто гениальный притворщик?

Я с трудом вынырнула из своей мазохистской задумчивости, не дожидаясь, пока меня оттуда вытащит подруга. Но та продолжала смотреть вдаль каким-то отстраненным взглядом, тоже уйдя в свои мысли. И ей было о чем подумать…

Не захочешь, а посочувствуешь. Даже если у ее Ушастого с Еленой и не оставалось никаких отношений, она зацепится за это его согласие прийти и будет додумывать за него, добавляя и его приход на похороны, и еще неизвестно что…

— Как же все-таки лучше у него спросить? — медленно проговорила она. — Может, правда, в лоб: мол, как ты познакомился с Еленой?

— Она была нашей участковой медсестрой, — ответила я как бы за Макарова. — Только Елена никогда не работала на участке. Знаю я Быстрову, это вовсе не та работа, которая ее бы удовлетворила.

— А нам вообще нужно это знать? Ну, она покупки рассыпала, а он помог собрать. Или в одной очереди стояли. Или в театре рядом сидели.

— Обычно именно на простых и невинных вопросах преступники попадаются, — со знанием дела сказала Ольга.

— Ну что ж, тебе виднее, — согласилась я.

— Ладно, сориентируемся по обстановке. Знаю по себе: лучше всего удаются экспромты.

Я закрыла машину, и мы с Ольгой вошли в подъезд.

Как же изменилась квартира Быстровой! Всюду занавешены зеркала. Особенно трудно пришлось, наверное, с этим зеркалом в прихожей — на него пошла приличная двуспальная простыня.

Интересно, почему мне в голову в такие вот грустные минуты приходит всякая белиберда вроде двуспальной простыни? Какая разница! Теперь в этой квартире будет жить кто-то другой, кого, наверное, смерть Елены осчастливит… Квартирный вопрос в стране решится еще очень не скоро, а у Быстровых в родне наверняка есть какой-нибудь молодой, но не слишком обеспеченный родственник, которому такая квартира отломится… Не ваше дело, Лариса Сергеевна. Я даже на саму себя разозлилась. Вместо размышлений о вечности пытаюсь заглянуть в чужой карман!

Мы замерли в дверях, и к нам тут же подскочила незнакомая женщина:

— Проходите и садитесь, девочки, я сейчас все подам. Я потихоньку огляделась — Галины нигде не было видно. Наверное, помогала на кухне.

Рядом с Макаровым освободилось место, и я протиснулась туда, а Ольге пришлось сесть на краю — все-таки беременность не способствует мобильности сыщика. Вон даже за руль не всякий раз сядешь.

Мимо стола ходили молчаливые женщины в черном. Меняли тарелки. Наливали суп-лапшу. У нас всегда подают его на поминках.

— Здравствуйте, Женя, — шепнула я Макарову.

— Здравствуйте, Лариса, — отозвался он.

Теперь, сидя от него в непосредственной близости, я с удивлением обнаружила, что он вовсе не так молод, как показалось на дне рождения. Возможно, вообще ровесник моего мужа. Или чуть моложе. Принимая гостей, Елена зажгла в гостиной приглушенный свет — она всегда любила такое освещение, которое сглаживает недостатки внешности, вот мне и показалось, что Евгений моложе.

— Скажите, Женя, вы не могли бы нам с Ольгой, — я едва заметно кивнула на подругу, — уделить немного времени?

— Могу, отчего бы не уделить, — согласился он. — Вы хотите куда-то меня позвать?

— Здесь недалеко, в скверике посидим, ладно?

— А я уже раскатал губу на ресторан, — хмыкнул он. — Хорошо, пойдем.

Мы еще немного посидели для порядка, а потом все трое стали пробираться к выходу.

В сквере действительно нашлась лавочка, над которой сверху почти до земли нависали ветки молодой ивы, а с двух сторон ее защищали высокие кусты густого самшита. Мы без особого раскаяния спугнули расположившуюся в этом закутке парочку. Наше дело было важнее.

Ольга сразу взяла быка за рога:

— Женя, мы с Парой проработали список гостей и поняли, что ты один из главных подозреваемых.

Евгений как-то несерьезно хмыкнул, но тут же сделал строгое лицо и, понизив голос, сообщил:

— Можете больше никого не опрашивать. Я — это он и есть.

— Кто — он? — уточнила Ольга, не поддаваясь на его тон.

— Убийца, конечно.

— Тогда где вы взяли яд?

— Оля, были бы деньги, и у нас на толчке можно купить не только самый редкий и действенный яд, но и динамит, и ракетную установку «Град», и даже вертолет «Черная акула»…

— Женя, это серьезное дело. Нашли повод для шуток!

— Вам не угодишь. Преступник сознался, протягивает руки, чтобы прекрасной даме удобнее было надеть наручники, не пытается бежать… А если серьезно, нельзя ли подоходчивее объяснить: что вам от меня нужно? Естественно, кроме признания.