Лора Ли - Хоуп Вульфа

— Вульф… Господи, клянусь, Вульф, — выкрикнула Хоуп, что показалось несколько часов спустя. Пот намочил ее волосы, стекал по шее, между грудями. Горло охрипло, слезы затопили щеки, и ее тело сотрясалось от рыданий. Она была огромным надвигающимся оргазмом. Потребность была на грани отчаяния, ее живот сотрясался настолько сильно, что ему пришлось бы остановиться, облегчить ей боль, только чтобы начать сначала. Снова. Хоуп не соображала, была неспособна понять свое окружение, время или что-то еще, кроме отчаянного желания оргазма.

— Черт бы тебя побрал, Хоуп, — Вульф отстранился от ее тела, его мускулы блестели от пота, лицо скривилось от возбуждения. — Просто скажи мне, кто тебя трахнул. Просто назови мне их имена. Это все, что я прошу. Только это.

Хоуп откинула голову назад, крича, плача о неспособности дать ему то, что он хотел. Она уже дала ему имена, каждое мужское имя, которое могла придумать, и все еще не дала того, чего он хотел.

— Клянусь, — отчаявшись закричала она. — Клянусь, Вульф. Клянусь. Никого не было.

Ее живот снова сжался, вырвав из ее горла рваный крик боли, когда он быстро двинулся, массажируя сжатую мышцу широкой рукой. Она тяжело дышала из-за болезненного сжатия влагалища. Она не могла лечь в более выгодное положение, чтобы бороться с болью, не могла двигаться из-за веревок.

— Хоуп, — он убрал влажные волосы с ее лба, его выражение было неописуемо нежным. — Только одно имя. Клянусь, я не причиню ему вреда. Просто скажи мне, кто.

Вульф знал, что больше не сможет сдержаться. Он еще не достиг своего апогея, несмотря на ранее данное обещание, что сможет. Вульф страдал по ней так сильно, что это стало пыткой. Его член горел от желания. Он не посмел снова ворваться в ее рот и не осмелился трахнуть ее тугую задницу, как раньше. Вульф был на краю и боялся причинить ей боль. Он не мог продолжать. Мужчина опустил лоб на ее, смотря на слезы, которые бежали по ее щекам, желая плакать вместе с ней. Он не хотел этого делать с ней. Не так. Но ее вызов только подстегнул его решимость заставить ее подчиниться.

— Хватит, — прошептал он, стирая слезы большим пальцем, лишь чтобы занять их место. Что с ним случилось? Почему давит на нее, мучая, таким образом ее тело? Когда наблюдал за ней, он знал каким-то образом в глубине души, что Хоуп тоже была предана. Не только Сукой, но теперь и им.

Бешенное вожделение, боль и ощущение предательства превратили его в нечто большее, чем животное. Он стал не лучше, чем мать, которая лишила Хоуп детства и отдала ее в качестве пары мужчине, который был как животным, так и человеком.

«Брачное безумство» было нелегко контролировать даже без тех вдохновляющих мотивирующих фотографий. Оно почти уничтожило его в Лаборатории, цепляясь за его внутренности, требуя, чтобы он взял ее, сделал своей, несмотря на ее молодость и невинность.

Добавив к этому разрушающие душу доказательства тех фотографий, показывающие, что она позволила другому коснуться ее, пробудили в нем демона, которого он никогда не знал.

— Я люблю тебя, — прошептала она, ее голос был хриплым из-за тихих рыданий. — Я всегда любила тебя, Вульф. Всегда. Я бы не предала тебя. Пожалуйста. Пожалуйста, трахни меня.

Вульф грубо вздохнул. У него было доказательство, что она сделала именно это, и все же ничего не мог сделать, кроме как поверить ей.

— Если трахну тебя сейчас, Хоуп, я буду только животным, взявшим тебя, — он не мог так поступить с ней. Не мог рисковать причинить ей боль. — Я не хочу этого. Позволь мне оставить тебя в одиночестве, чтобы найти контроль. Чтобы быть уверенным, что не причиню тебе вреда. Усмешка исказила черты ее лица.

— Какая разница, — прошептала она, слишком усталая, чтобы умолять. — Делай, что хочешь.

С мучением, Вульф отстранился от нее. Не было ни единого чертового шанса, что он сможет стерпеть в джинсах. Затем выдернул пару спортивных штанов из встроенного шкафа и надел их. Его член был монстром, напряженным напротив материала, требуя освобождения. Вульф устало снял веревки, которые связывали ее, затем наблюдал, как она сворачивалась в плотный клубок. Хоуп повернулась к нему спиной, ее ягодицы нежно блестели, гладкий, горячий вход в ее тело был открыт и явно доступен. Он сжал зубы в агонии, когда схватил рубашку с пола и бросил ее ей.

— Оденься. Мы должны поговорить, Хоуп.

— О чем? — зло закричала она, поворачиваясь к нему. — Давай поговорим о шести годах ада, чертового горя и боли, только чтобы узнать, что это было напрасно. Напрасно, Вульф.

Он вздрогнул от ее слов, но задумчиво вздохнул. Когда она встала с кровати, ее тело дрожало от похоти и гнева.

— Могу я принять душ или мне нужно разрешение? — она проигнорировала рубашку, стоя перед ним восхитительно обнаженной, яростно возбужденной.

— Душ, — вздохнул Вульф. — Я буду ждать тебя в другой комнате. Тогда мы поговорим.

Точнее, поговорили бы. Она резко побледнела, сжимая живот и опускаясь на кровать.

— Хоуп, — он бросился к ней, его рука коснулась ее живота, чувствуя сжатые мускулы, что, как он знал, было мучительно. Она задыхалась от боли, хватаясь за него, умоляюще глядя на него.

— Ох, боже. Пожалуйста! Я умоляю тебя, — выдохнула она. — Больно, Вульф. Возбуждение причиняет такую боль, я не могу этого вынести.

Она потянула его ладонь к влажной киске, крича. Ее тело выгибалось, когда он грубо толкнул два пальца внутрь нее. Сокращения ослабли, влагалище сжалось. Вульф не мог ждать ни гребаного часа, но, что более важно, и Хоуп не могла. Он отстранился от нее достаточно надолго, чтобы снять спортивные штаны, а затем, не контролируя себя, толкнув ее на кровать, быстро перевернуть на живот, потянуть за бедра, чтобы встретить его член, когда он устроился возле нее.

— Нет, — закричала она, цепляясь за простыню, раздвигая ноги. — Пожалуйста, ты обещал, Вульф. Обещал больше не издеваться.

— Больше никаких издевательств, — прорычал он. — Нет, малышка. Я здесь.

Он погрузился домой одним быстрым, жестким ударом.

Хоуп почувствовала стремительное вторжение, растягивание плоти, которая никогда не знала такого толстого вторжения, инстинктивно сжимая мышцы вокруг широкого горячего члена, который погружался в нее. Хоуп перевела дыхание. Она потеряла контроль над своим телом. Девушка раздвинула бедра, чтобы принять больше, борясь за дыхание, когда он начал продвигаться внутрь нее гладкими, таранными ударами.

Его эрекция была похожа на огненное клеймо. Вульф трахал Хоуп сильными движениями бедер, крепко держа ее за руки, когда толкался в нее. Давление, уже возросшее до невообразимой высоты, начало расти дальше. Она была так близко, так близко. Хоуп была напугана, принимая попытку нырнуть в нее. Если он сейчас прекратит, она не переживет этого.