Лора Вайс - Невеста Цербера

– Что должна? – оторопел.

– Сиять… от счастья.

– А, ну да, ну да. И будить нельзя?

– Ни в коем случае. Все-таки они прекрасны, – произнес на выдохе, – как беременеют, так в сон, как злятся или пугаются, так сереют. Их внутренние состояния всегда имеют характерные внешние признаки. Не прогадаешь. Итак, – очнулся от созерцания, – когда госпожа проснется, дайте ей чего-нибудь сладкого.

– Почему именно сладкого?

– Сами поймете, почему, – и откланялся.

Вот же старый пень, но дело свое хорошо знает, потому и приходится терпеть…

Арман подошел к жене, проделал то же самое, что и лекарь – провел над ней рукой и, действительно, ощутил вязкую магию, та защищала хозяйку. Его маленькая сумасбродка скоро подарит ему сыновей или дочерей, лучше сыновей.

Альма стояла перед напольным зеркалом, смотрела на себя, а мыслями была далеко. Что Дарий задумал? Идти с ним на прогулку весьма чревато. Вдруг задумал отомстить? Слишком он лживый, слишком себе на уме.

– Госпожа, – в покои пожаловала Лура, – господин Дакар ожидает вас внизу.

– Хорошо, спасибо.

Тогда встрепенулась, закуталась в шаль и отправилась за служанкой.

Дарий стоял на крыльце и что ужасно, снова был в маске, отчего бедняжке поплохело. Лура подвела Альму к хозяину, после чего скрылась за массивной дверью.

– Зачем? – фея уставилась на ненавистного супруга с испугом.

– Так положено. За пределами чертогов мы ходим в масках. А что тебя смущает?

– Я ненавижу эту маску, – и отвернулась.

– Ненавидишь меня, маску. Не много ли ненависти, милая?

– Куда мы пойдем?

– В сад.

– А здесь есть сад? Что-то не заметила.

На что Дарий пожал плечами, а через мгновение взял ее под руку и потащил за собой. Альма же все сильнее нервничала, ибо шли они в направлении обрыва, внизу коего волны бились об огромные камни.

– Сейчас закрой глаза, – посмотрел на жену.

– Зачем? Я не хочу.

– Да, брось. Чего ты все боишься? Как ты видишь, я не пристаю, не пытаюсь тебя обидеть, всего-то хочу попробовать удивить. Надеюсь, приятно.

Скрепя сердце Альма все-таки закрыла глаза, и двое зашагали дальше. До ушей феи доносился шум прибоя, в воздухе витали непривычные ароматы.

– Теперь можешь открыть, – и встал за ее спиной.

Больше всего Альма боялась открыть глаза и увидеть перед собой бушующее море, но увидела совершенно другое. Она стояла напротив поля, вскопанного поля, которое тянулось вплоть до обрыва.

– Это что? – захлопала глазами. – Ты решил меня заживо закопать здесь? – и последовал нездоровый смешок.

– Идея смелая, интересная, но нет. Это теперь твое.

– Я не понимаю.

– Сможешь посадить здесь все, что захочешь. Ты ведь любишь цветы.

Тогда она развернулась к нему:

– С чего ты это взял? И цветы, и шахматы. Откуда узнал?

– У меня свои источники информации.

– А имя этим источникам случаем не Селен и Амина?

– Да, – ответил на выдохе.

– Что ж, – как-то даже растерялась, – благодарю за чернозем, наверно он хороший, плодородный. И навоза достаточно, – принюхалась.

– Может, хватит язвить? – а глаза недобро загорелись. – Я стараюсь, Альма.

– Партия в шахматы и поле взамен того унижения, через которое заставил пройти? Ты хоть понимаешь, что я чувствовала? Я к смерти готовилась, ведь ты каждый раз заставлял поверить в то, что пойдешь и расскажешь обо мне Арману, выставишь шлюхой, которая легла под охранника. Честно сказать, я не знаю, на что ты надеешься. Месяц ничего не изменит. И два не изменят, и три…

– Скажи тогда, как мне поступить, что сделать, чтобы ты наконец-то меня простила.

– Оставить меня в покое, дать уйти.

– Нет, – замотал головой, – этого не будет.

Вдруг раздался гулкий звон, отчего фея вздрогнула, а Дарий тотчас напрягся.

– Что это? – невольно схватила его за руку.

– Ничего хорошего. Возвращаемся.

Под конец они уже бежали, а на крыльце их встретили Арман с Амосом.

– Заведи ее в дом, – бросил Арман и поспешил к своей лошади, следом за ним устремился Амос.

И когда Дарий проводил Альму в дом, она вдруг вцепилась в него.

– Не бойся, – свободной рукой коснулся бледно-серого лица жены. – Лучше подумай, какими семенами засеешь поле. Эти чертоги давно нуждаются в женской руке.

Пришлось его отпустить, но в сердце феи поселился страх, ибо случилось нечто плохое. Тут и Амина подоспела.

– Мы только-только вернулись и вдруг зазвонили колокола, – застрекотала крыльями.

– А где Селен? – Альма наблюдала, как носятся слуги, стража.

– В своих покоях, после обеда она так и не выходила.

– Тогда идем к ней.

И сестры устремились наверх.

Однако у покоев их встретила стража. Два черных эльфа под два метра ростом преградили девушкам путь.

– Вам сюда нельзя, – все-таки склонили головы перед женами хозяина.

– Как нельзя?! – взбеленилась Амина. – Там наша сестра!

– Господин запретил, – и мускул не дрогнул на лице верзилы.

Вдруг Альма вышла вперед, глаза ее зажглись сиреневым светом, но скоро сиреневый сменился алым, а тот багровым. Фея посмотрела сначала на одного стражника, потом на второго и на лицах тех поселился ужас, а спустя пару секунду они сорвались с места. Два здоровяка с боевыми шрамами на лицах и руках разбежались в страхе! Амина аж рот открыла.

– Как? – пролепетала.

– Ярость, – и глаза Альмы погасли, – та самая ярость, которая теперь живет в моем сердце, она будит темную магию, а та порождает страхи. Я должна была успокаивать, забирать тревогу, дарить умиротворение, но увы… отныне я фея темной силы, а не светлой.

– Это он во всем виноват, – почала головой. – Мерзавец…

– Кто бы ни был виноват, случившегося уже не изменишь. Идем, – и открыла дверь.

– Великие мученики! – подлетела к кровати Амина. – Селен! – но только хотела прикоснуться к ней, как Альма перехватила руку сестры.

– Не трогай, – оттащила ее в сторону. – Неужели не видишь, Селен спит сном Фрэи.

– Что? Как? – захлопала ресницами. – Выходит, она…

– Да, – расплылась улыбкой, – наша сестра готовится стать мамой.

– Ох, – села на самый краешек кровати, – так скоро.

– Полагаю, ты следующая, – погладила Амину по голове, а у самой в горле запершило, глаза заблестели от слез.

– Я очень хочу подарить Амосу малыша, вернее, малышей.

– И подаришь.

– А почему ты плачешь? – уставилась на сестру.

– Лучше не спрашивай.

– Из-за Дария? Куда он тебя водил?

– На задний двор. Он подарил мне поле, – печально усмехнулась.

– Поле?

– Да, вспаханное поле, чтобы я там посадила все, что захочу. А еще я ему продула в шахматы и теперь останусь в Церате на месяц.

– Возможно, он и не совсем безнадежен.

– Что же случилось? – Альма скорей вытерла слезы, да и говорить о треклятом супруге не было никакого желания.