Елена Синякова - Нефрит (СИ)

— ….погремушка.

— Выглядит просто классно, — хмыкнул Вульф, подходя ближе, чтобы рассмотреть это оружейное мини-чудо, и кажется пока не очень сильно понимая. куда мы все влипли и он в том числе, потому что выглядел парень на удивление спокойным и расслабленным, отчего даже хотелось дать ему подзатыльник и сказать, чтобы он собрался!

Я не смогла сдержать хитрой улыбочки, пусть она и вышла явно слишком нервной и дерганной. когда увидела, как Звезда даже не позволила прикоснуться к этой шипованной штучке на кончике своего черного хвоста, словно трогать ее, так же как и саму Звезду, могли лишь избранные.

И мне искренне хотелось верить, чтобы рано или поздно этим избранным и единственным мужчиной стал именно Карат!

Жаль, что дальше думать об этом я уже не могла, потому что ахнула вслед за тем, как Малахит дернулся к нашей импровизированной двери. как всегда не контролируя ни свою силу, ни свою скорость, отчего бедный плед просто сдуло с косяка, открывая взору происходящее в заснеженном лесу, где наши Беры стояли полукругом у крыльца…

Первым был Север.

Сразу за ним по обе руки, словно крылья ангела-хранителя — Нефрит и Лютый.

И ближе всех к крыльцу Отец с любимыми боевыми топорами в компании Тумана и Янтаря, которые на вид держались просто идеально и совершенно не выглядели обессиленными.

Но в паре десятков метров таким же полукругом стояли они.

Кадьяки.

Огромные. Черноволосые.

С бледной кожей и правильными чертами лица…но совершенно непроницаемыми светлыми глазами, от которых шли мурашки по коже.

Такие красивые. Такие холодные. Такие жуткие.

Я тяжело сглотнула, пытаясь рассмотреть каждого из всех тех, кто стоял на небольшом возвышении и видя отчетливо, что воины Кадьяки не пытались даже заглянуть в дом, или каким-то другим образом пошевелиться.

Они стояли все в одинаковой позе, не шелохнувшись и кажется даже не моргая, словно пара десятков прекрасных манекенов… наверное я бы сказала, что это было красиво, если бы не ощущала на себе те невидимые волны их непередаваемой силы, от которой даже на моей холодной коже выступили дрожащие бусинки пота.

Воистину их сила не знала границ!

А если их так много….то черт побери это была самая настоящая катастрофа!

… будто в этом кто-то еще сомневался!

Они не нападали, и в принципе не двигались, но я не могла даже шевельнуться, чувствуя, как дрожат мои колени, и истерично вздрогнув, когда краем глаза уловила какое-то движение за окнами, лишь в ту секунду понимая, что Кадьяки стояли не полукругом…они были вокруг нас.

Со всех сторон.

Думаю, поэтому уже не было смысла прятать нас в доме, а Звезда стояла ровно посередине, словно ожидая нападения с любой стороны и готовая отразить его сразу же.

И я не сомневалась в ее силе ни единой секунды: пусть она и была девушкой, главным было то, что она была Кадьяком и выросла рядом с Ледяным, способная противостоять силе Лютого и Севера, как мне рассказала когда-то Мия.

Именно поэтому рядом с ней было не страшно оказаться даже в кольце из Кадьяков.

— Вам нужен я. Отпустите мою семью.

От голоса Севера я всегда замирала и впадала в какое-то состояние, близкое к трансу.

Так говорить мог только он, вот и сейчас я на секунду застыла, словно меня накрыло теплой волной, и лишь потом смогла осознать, что именно он сказал, даже если голос Севера был холодный и сухой.

— Хрена лысого мы тебя оставим одного! — тут же рявкнул Янтарь, сжимая свои кулачища, отчего его плечи напряглись еще сильнее и под золотистой кожей заходили упругие тугие мышцы, словно зверь внутри этого огромного тела проснулся и рвался на свободу, чтобы защитить своих братьев.

И я была уверена на все триста процентов, что мнение Янтаря сейчас поддерживал каждый из наших Беров, не собираясь оставлять Севера одного на растерзание своего недовольного и опасного народа, чем бы в итоге это не закончилось, потому что зарычали даже Звезда с Малахитом, выражая свой протест тому, что замыслил наш синеглазый красавчик.

— Твоя семья — это мы! — прозвучал низкий и пробирающий до костей голос одного из Кадьяков, вибрирующий отголоском второго голоса, и вобравший в себя всё недовольство и ярость своего рода, но как бы я не смотрела на ряды Кадьяков, так и не могла понять, кто именно из воинов произнес это, потому что среди них по прежнему никто не шелохнулся, будто ожидая какой-то невидимой команды, — Но ты предал нас и оставил!

— Север не предавал наш род! — зарычал угрожающе мой Нефрит, заставляя мое сердце нестись галопом от жуткой и разъедающей кровь смеси паники и восторга, потому что теперь и его голос звучал с той двойной ноткой, как говорил Малахит, отчего становилось ясным, что он стоит на тонкой грани обращения в смертельно опасного хищника, от которого не нужно было ждать пощады.

— Подожди. — чуть повернул голову Север по направлению к Нефриту, чье дыхание становилось все более отрывистым и шумным, — Дай им высказаться.

— Ты взял себе в жены человеческую женщину! Оставил нас со своими проблемами и ушел в земли тех, кого мы испокон веков считали своими заклятыми врагами! А теперь стоишь перед нами и просишь оставить в живых тех, кто не нашей крови!

Я тяжело сглотнула, кожей ощущая, что обстановка накалилась, как паяльная лампа в руках маньяка!

Теперь своей ярости и ненависти не сдерживал никто, отчего поднялся жуткий рык буквально со всех сторон, который утопил все робкие звуки притихшего леса на много километров вокруг и заставил наш хрупкий покосившийся домик содрогнуться и мелко задрожать от низких вибраций.

— Да ваш чертов род самое лучшее доказательство тому, что лучше жить с братьями по духу, чем рядом с собственным родом мать вашу!й! — рявкнул Отец так, что заглушил рычание нескольких десятков воинов Кадьяков и собственных детей. — Вы же только и умеете, что хитрить, да убивать!

Вообще то я была на стороне отца в каждом его рыке, но видимо вслух он сказал это зря, потому что рычание только усилилось в разы, а некоторые из Кадьяков, что стояли до этого, словно манекены, стали приходить в движение и явно не с самыми добрыми намерениями.

— Наш род не касается Полярного! — рявкнул кто-то из Кадьяков с таким ожесточением, что у меня почему-то свело на секунду зубы, потому что я хотела крикнуть им всем вместе взятым, что наша семья самая лучшая и душевная, даже если с точки зрения самих Беров она была совершенно неправильной и нелепой!

Я бы кричала об этом до хрипа!

Кричала до тех пор, пока мой голос не пропал, и легкие не загорели бы от натуги!

Чтобы только они оставили нас всех в покое и не трогали наших мужей, а занимались дальше своими интригами, законами и кровавыми правилами, от которых становилось страшно и жутко, даже не вдаваясь в особенные подробности.