Марина Кистяева - Страж. Дилогия

Опустился на корточки. Аккурат напротив её разведенных ног.

Поднял руку и дотронулся до складочек.

- Влажная.

У Алины всё оборвалось внутри.

Всё.

Девушка закрыла глаза и безвольно откинулась на спинку дивана. Пусть, что хочет, то и делает...

Лишь бы делал.

Провел пальцем ещё один раз. И ещё. Прочертил влажную дорожку до коротких, аккуратно постриженных волосков.

- Хорошо, что не сбриваешь всё.

Алину точно током прошибло.

Вот что он творит?

Или что, проклятье, творится с ней?

Доводы разума затерялись где-то окончательно.

Плевать, что между ней и этим бугаем всё очень сложно. Плевать.

Разберутся потом. Конечно, разберутся, куда они на фиг денутся.

У Германа, видимо, закончилась выдержка. Потому что он аккуратно - да, черт возьми, аккуратно, - поднял девушку, чтобы уложить её на спину.

Самому же - нависнуть.

Лицо к лицу.

Глаза в глаза.

- Красивая.

Алина закрыла глаза, не в силах дальше думать.

Лишь чувствовать. Его жар. Его тело. Его мощь.

Его.

- Моя.

книга 2. глава 7

Глава 7

Она кончила. Бурно. Крича.

Потом Алине даже было немного стыдно. Так не должно быть! У неё к Герману лишь отрицательные чувства, никаких симпатий, а извивается под ним и кричит, как влюбленная дурочка.

Пришлось одернуть себя. Не стоит накручивать и усложнять. Они - взрослые люди. И то, что произошло с ней на диване в квартире, в которую ей предстоит переехать в ближайшее время, отдельная история.

Дело не в ней.

Дело в Германе.

В его отношении к ней.

Тьфу. Не в отношении. А в его восприятии её тела. Так, вроде бы.

Алина прикрыла глаза.

О чем она думает? Вот о чем?

Вместо того, чтобы слушать, что говорит руководитель отдела и подыскивать правильные слова, объясняющие хотя бы смутно причину её увольнения, она, как последняя идиотка, вспоминала, как кончала под Германом.

И его довольное лицо после. Алина непременно разозлилась бы, если бы не заметила в черных глазах потухающую растерянность и тревогу, что само по себе было странно.

- Алина, задержись, - сухой голос начальника отдела на этот раз не расстроил Алину, в голове не возникла тысяча нелепых страхов, по какой причине вызвано повышенное внимание к её персоне.

Девушка заметила несколько насмешливых взглядов коллег. А как же, только Алине дали новый проект, и уже на «ковер». В отделе все знали, что Станислав Беркут по незначительным причинам с подчиненными не общался. Екатерина, миловидная блондинка, занимающаяся дизайном, подбадривающе подмигнула. Они с Алиной общались близко, можно сказать, почти дружили. Почему почти? И Катя, и Алина придерживались позиции, что работа - есть работа, и близкая дружба тут не уместна.

После того, как все остальные коллеги закрыли за собой дверь, Станислав прошёл за стол, сел в кресло и пристально посмотрел на девушку.

- Алина, что с тобой происходит?

Суровый тон начальника не напугал и не смутил её.

Знаете ли, у неё в квартире с недавних пор ошивался один субъект, что посуровее будет.

Алина пожала плечами.

- Я увольняюсь.

По резко вскинутым кверху бровям начальник такого ответа ожидал меньше всего.

- Алина?

- Да, увольняюсь, - девушка выдавила из себя улыбку.

Некоторое время Беркут смотрел на неё изучающе. Потом выдал:

- Беременная?

Всё-таки в проницательности ему не откажешь.

- Есть такое дело, - призналась Алина. С наличием зародившейся жизни у неё под сердцем она ещё не разобралась. Вернее, как. Твердо знала - аборт делать не будет и, когда малыш родится, всем сердцем полюбит его. Но пока сам факт беременности воспринимался с трудом.

- Беременность - не повод для увольнения. Декретные, пособия, опять же - за тобой сохранится место.

Зря про Беркута гадости говорят в отделе. Большинство работодателей подмахнули бы заявление на увольнение беременной сотрудницы, не глядя, он же отговаривал её от опрометчивого поступка.

- Всё знаю. Обстоятельства.

- Обстоятельство может быть только одно - муж настаивает на увольнении.

- Я не замужем.

- Выйдешь.

Сказал так и чем-то даже напомнил Германа. Алина вспомнила, что о личной жизни начальника отдела никто не знал. Некоторые особо прожжённые дамочки на корпоративах не раз пытались его соблазнить - безуспешно.

В голове мелькнула шальная мысль - а, может, вот такими и должны быть настоящие мужики? Немногословными. Категоричными. Умеющими принимать решения и нести ответственность.

А то что-то в последние десятилетия всё меньше и меньше тех, кто готов отвечать за свои слова и поступки.

- Станислав, я бы хотела без отработки, - свою личную жизнь Алина так же не была намерена обсуждать.

Мужчина кивнул.

- Тебя сегодня же рассчитают. Проект... - задумался на минутку. - Принесешь мне. Я посмотрю твои наброски, а потом решу, кому его передать.

Алина поднялась и негромко сказала:

- Спасибо Вам большое.

- Береги себя.

Выходила она из его кабинета на ватных ногах и со слезами на глазах. Что, естественно, не осталось не замеченным.

Катя тотчас подскочила к ней.

- А, ну, пошли, покурим.

Ни Катя, ни Алина не курили. Но бегали в курильню, когда требовалось уединение и срочно надо было потрепаться о насущном.

Первым порывом Алины было отказаться. Потом подумалось - с какой стати? Теперь и с Катей можно по-нормальному начать общаться.

Пока девушки шли по отделу, то и дело за их спиной раздавались смешки. Алина на них реагировала спокойно - никак. Пусть говорят, что хотят. У неё забота посерьезнее наметилась.

Катя схватила её за локоть, как только они свернули за угол и с глазами, больше напоминающими плошки, прошипела:

- Что этот Беркут тебе сказал? Ты вышла сама не своя!

Алина усмехнулась

- Катюш, не суетись. Всё хорошо. Беркут поинтересовался моим самочувствием. Заметил, что я стала плохо выглядеть. На что я ему сообщила, что увольняюсь, так как беременна.

Ничего скрывать Алина не стала. Как говорила её бабушка, шила в рукаве не утаишь.

Реакция Катерины была предсказуема и не цензурна.

- Ты когда успела, мать?

Алина облизнула пересохшие губы и спокойно ответила:

- Давай с тобой поступим так. Я не хочу сейчас говорить об увольнении и прочих событиях. Вот не хочу - честное слово. Предлагаю созвониться и завтра-послезавтра встретиться в кафешке. Там и поговорим.

- Алинка!

Девушка выставила одну руку вперед.

- Катюш...

- Да я же помру от любопытства! - простонала коллега, демонстративно закатив глаза.

- Ещё никто не умер, и ты не помрешь.

Алине на самом деле сейчас было не до долгих разговоров. Хотелось покинуть офис. И причина не в плохом самочувствии, которое, кстати, покинуло её. Ни тошноты, ни слабости. Странно. Раз - и больше ничего не беспокоит.