Эрика Адамс - Плененная [СИ] [litres]

Ризван жестом остановил воинов и приказал выйти тому, на кого я показала.

— Рада видеть тебя, Касым.

Бессмертный склонил голову и молча протянул раскрытую ладонь Ризвану. Тот, выругавшись, отстегнул ножны с коротким клинком и передал их воину.

— Я проспорил щенку. Он сказал, что ты узнаешь его и в маске среди десятка других. Я подумал, что ты не справишься. Миркхиец давно уже не тот доходяга, каким был раньше.

— А я возразил Верховному, что Артемия узнает своих людей и через пару десятков лет, не говоря о семи. Спасибо за клинок, Верховный.

— Мне нравится, что ты до сих пор причисляешь себя к моим людям. Но Ризван сказал, что у тебя другие планы. Какие же?

— Мой срок окончится через несколько лет. Надеюсь, что к тому времени Отхон-бай всё ещё будет жив. Потому что мне самому хочется отнять у него жизнь, — голос Касыма из-за маски звучал приглушённо.

— Хороший план, Касым. А что дальше?

— Я возглавлю улус, — заявил Касым, — Верховный говорит, что я подавлюсь этим куском, пытаясь его сожрать, но я так не считаю. И в доказательство этого приду под стены Верксала.

— В качестве кого? Врага или друга?

— Друга, — не колеблясь, ответил миркхиец.

— Хорош трепаться языком, займи своё место, — прикрикнул Ризван.

И как только «бессмертные» скрылись из виду, он одобрительно кивнул.

— Щенок мне сразу понравился.

— Неужели? Когда ты вышвырнул его на улицы Амджада, мне так не показалось…

— Моя расположенность — это не повод давать ему спуск. Из щенка получился резвый и сильный волк. Иногда чересчур борзый. Тебе лучше не знать, сколько раз узкоглазому приходилось отвешивать оплеух. И не только.

— Не знаю наверняка, но догадываюсь. Надолго ты к нам, Ризван?

— Нет. Завтра с рассветом я отбываю. Вырвался ненадолго, чтобы повидать старых друзей и проверить, не стал ли Молчун разговорчивее. Может быть, тебе удалось развязать ему язык за эти годы?

— А ты, похоже, стал ещё болтливее, чем прежде, друг, — раздался голос Инсара позади.

Он, как всегда, возник рядом бесшумно и обвил рукой меня за талию, прижимаясь губами к моей ладони со шрамом.

— Всё ещё пускаешь слюни на мою жену? — чуть нахмурившись, обратился к другу Инсар.

— Что ты… Я уже обзавёлся своей. Тоже белобрысой.

— Это у тебя — белобрысая, — возразил Инсар, — а у меня — золотая…