Ольга Олие - Ледяной «принц» [СИ]

— Я Дил, — представился я.

— А что здесь делаешь? — снова задал вопрос старец, даже не представившись.

— Иду к братьям Жадэ, хочу попроситься в ученики, — почему-то не хотелось скрывать правду, ответил ему честно, при этом доставая из сумки припасы и машинально деля их на двоих.

Старик наблюдал за моими действиями с улыбкой, а потом спросил:

— А зачем тебе это надо? Ты знаешь, чему там учат?

— Да, знаю, — тут же вздернул голову я, — по мне, так лучше я стану шлюхой, чем подстилкой шейха, из-за которого погибли родители.

Пока говорил, не заметил, как несколько слезинок скатилось из глаз. А старик, помолчав немного, предложил рассказать, что вынудило меня принять такое решение, при этом он попытался дотронуться до моей руки, от чего я шарахнулся, как от чумы. Это же заметил и он, убрав руку. А я начал свой рассказ.

Пока рассказывал, из глаз лился уже целый поток, которого я не замечал. А мужчина ни разу меня не перебил, внимательно слушая. Только когда я закончил, закрыл лицо руками, продолжая беззвучно рыдать, воспоминания разбередили душевные раны, которые я столько лет прятал глубоко в душе, запрещая себе думать и вспоминать, так как они делали меня слабым, а я не хотел никому показывать свою слабость, стараясь быть сильным.

Старец, помолчав немного и дав мне время успокоиться, только произнес:

— Не обязательно быть шлюхой, можно стать учителем, но для этого надо пройти несколько испытаний.

— А вы откуда знаете? — вытирая остатки слез рукавом рубашки, подозрительно спросил я.

— Хм, а я и есть один из тех, к кому ты шел, — улыбнулся старик, собравшись потрепать меня по стриженной макушке, но отдернул руку, когда я по инерции шарахнулся от него.

Пока длилась гроза, он рассказал мне много интересного о том, чему учат в его школе, какие знания получают ученики и кем в итоге становятся.

Рассказ был настолько интересным, что мы даже не заметили, как снаружи перестало громыхать и стало тихо. А, наконец, заметив это, собрали вещи и отправились к дому старца.

Интересно, смогу ли я пройти эти самые испытания? Очень уж мне не хочется быть шлюхой.

Идти пришлось еще часа два. Подниматься пришлось высоко в горы. Именно там находился довольно просторный дом, из дерева, в два этажа. Он стоял на ровной площадке скалы. Уже глядя на него захватывало дух. И как в таком только живут? Но когда старец, указав на этот самый дом, сказал, что именно в нем мне и предстоит жить, я стал тихо выпадать в осадок. Но постарался не показывать своего страха, хотя внутри все леденело от ужаса.

Внутри оказалось довольно уютно, несмотря на простоту обстановки. Стоило нам войти, как семь пар глаз уставились на нас с любопытством. За большим столом сидело шесть омег и еще один старец, как две капли воды похожий на того, который меня сопровождал.

— Вот, знакомьтесь, — начал мой сопровождающий, — это еще один ученик, который будет учиться премудростям соблазнения, вот только кем он станет в будущем, покажет время.

Повернувшись ко мне, он указал на свободное место и произнес:

— Садись, пока подкрепись, а потом мы тебя осмотрим.

— Зззачем? Я похож на племенную кобылу, чтобы меня осматривать? — меня покоробило от сказанного, но после строгого взгляда уже обоих братьев, мне пришлось заткнуться, так как понял, что не мне в данной ситуации диктовать условия.

Молча поев, хотя, скорее, просто поковырявшись в тарелке, так как кусок в горло не лез, так же молча встал и последовал за двумя учителями в одну из комнат для омовения. Там меня попросили раздеться, пришлось, скрепя зубы, подчиниться. Осмотрев мое тело со всех сторон, один из братьев подошел ко мне вплотную.

— Открой рот, — попросил он, а я удивленно вытаращился на него.

— Чегоооо? Зачем это? — ну, точно, племенная кобыла какая-то.

— Зубы проверим, и полость рта, — спокойно, как маленькому, стал пояснять один из старцев, и даже если я и хотел возмутиться, то, плюнув, махнул рукой и сделал, как они просят.

Мне осмотрели рот, проверили зубы, заставили высунуть язык, после чего, показав на исходящий паром бассейн, попросили опуститься в него. Вот тут-то и начались мои пытки. Меня скребли, терли, словно пытаясь содрать кожу за живо. Но я, стиснув зубы, стоически терпел. Когда эта процедура была завершена, меня, окунув предварительно в ледяную воду, от чего я чуть не взвыл, уложили на стол и стали чем-то мазать, втирая в тело приятно пахнущую массу.

Когда со всем было покончено, мне показали мою комнату, сказали сегодня отдыхать, а учеба начнется завтра. Что я и поспешил сделать, пока они не придумали еще чего-нибудь.

А со следующего дня началось ученье. Никогда бы не подумал, что чайной церемонией можно кого-то соблазнить, но, тем не менее, это оказался целый ритуал. Жесты, движения, грация. Когда учитель показывал, как правильно и искусно это все делать, я зачарованно наблюдал за ним. Это было поистине красивое и завораживающее зрелище. Несколько часов я учился так же, как показывал старец, но получаться хоть и стало немного, но выходило топорно, не так красиво и грациозно, как у учителя.

Оставив чайные церемонии, перешли к танцам. Как оказалось, они тоже имеют разные свойства. Бывают страстные, развратные, танцы похоти и просто эстетические. Хм, когда выходили один за другим ученики и танцевали, скажу честно, зрелище не для слабонервных. Из всех видов мне понравился только эстетический танец. Для услады глаз. Медленные, плавные движения, повороты, изгибы, движения рук, наклон головы, вот этот танец действительно заслуживал внимания.

Ему я и решил научиться, а учителя, как ни странно, одобрили мое решение. Далее шли виды массажа: расслабляющий, тонизирующий, возбуждающий, успокаивающий. Всем видам меня тоже стали учить. Это была целая наука, причем довольно интересная и познавательная.

Мне показывали множество точек на теле, при нажатии на которые наступает нужный эффект. Кстати, по этим самым точкам учителя проводили с нами уроки, как они сказали, боевых искусств. Одним нажатием можно было запросто вырубить даже громилу, главное, знать куда нажать. Вот эти уроки мне понравились, на них я ходил с огромным удовольствием.

Шло время. Я постепенно освоился, многому научился, а в один из дней мне вдруг стало плохо. Скрутило все тело, боль пронзала так, что темнело в глазах, а дыхания просто не хватало.

— Вот и течка у парня началась, — осмотрев меня, скрюченного, лежащего на кровати в позе эмбриона, заметил Тид, один из братьев, на что второй, как-то странно принюхавшись, улыбнулся и ответил:

— Ты прав, этот мальчик будет уникален, ты запах его слышишь? — Тид, тоже принюхавшись, кивнул и расплылся в широченной улыбке.