Кристина Амарант - Будь моей парой [СИ]

Женщина выслушала его молча. Гипнотические черные точки ее зрачков все так же сверлили Чарли, заставляя чувствовать себя неуютно. Еще неуютнее было от ее понимающей улыбки.

— Печать изгоя въедается в ауру. Чем дольше ее носишь, тем сложнее снять. Как давно твоя подруга ходит с клеймом?

— М-м-м, — Чарли нахмурился, прикидывая. — Месяц.

Столько времени ушло на эту тупую беготню с советом кланов и снятием статуса наследника. А потом отец еще сказал, что не будет помогать Чарли с поиском шамана. Мол, сам накосячил, сам и исправляй. Поэтому все пришлось делать самому — искать подход к вожаку Маккуинов, ехать за сотни миль от дома к этой чокнутой Ванде.

— Месяц — это немного. Я легко смогу ее снять.

— Уф-ф-ф, — Чарли выдохнул с непередаваемым облегчением. — Отлично! Тогда я побежал. Мы с Дженни будем уже на следующей неделе.

— Погоди! — тяжелая рука опустилась на плечо, пригвоздила к полу. — Я сказала, что смогу ее снять. Но я не сказала, что сниму.

Оборотень моргнул. Как же так?

— И вы оставите несчастную девушку изгоем? — возмущенно спросил он. — Я думал, шаманы должны помогать волкам!

— Бесплатно я помогаю только своему клану, — темные губы снова разъехались в усмешке. — А она Маккензи, как и ты.

— И сколько нужно заплатить?

Деньги он попросит у отца. Займет в крайнем случае.

Женщина покачала головой.

— Я не беру оплату деньгами, дитя Маккензи.

— Тогда чем?

— Ты женишься.

— Что?! — Чарли подавился и закашлялся. — Это на вас, что ли? — с опаской спросил он. — Вы извините, госпожа Маккуин, но вы совершенно не в моем вкусе, да и возраст у вас…

Женщина откинула голову и расхохоталась, и оборотень несмело присоединился к ней.

— Это шутка была такая, да? — уточнил он, когда она отсмеялась.

Та покачала головой.

— Ты женишься на Кари — младшей дочери Дойла Маккуина. Девочке недавно исполнилось девятнадцать. Она хороша собой, умна и воспитана.

— А в чем подвох? — уточнил Чарли. Странно, он никогда не слышал, что у вождя Маккуинов кроме старшей дочери есть еще и младшая.

— Она слепа от рождения.

— И вы хотите женить меня на инвалиде?! — возмутился Чарли. — Госпожа Маккуин, вы в своем уме?! Нельзя такое требовать.

— Это цена моей помощи, — отрезала шаманка. — Другой не будет. Соглашайся или уходи.

— Ну, знаете ли…

Чарли гордо развернулся и направился к двери, ожидая, что его вот-вот окликнут. Ну не может же она всерьез требовать подобного. Он в принципе не собирался пока жениться. Тем более на слепой девице, которую к тому же никогда не видел.

Это просто смешно! Сейчас шаманка остановит его и назовет другую, нормальную цену.

Она не остановила. Чарли дошел до двери и встал. С тоской обернулся. Женщина стояла у стены, скрестив руки на груди, и чему-то улыбалась. Смешно ей, да?! А ему страдать!

— И вам совсем не жаль Дженни, да? — с тоской спросил он.

— Ты тоже не пожалел ее, — послышался равнодушный ответ. — Все имеет свою цену, дитя Маккензи. За возможность исправить ошибку надо платить.

— Я найду другого шамана.

— Ищи.

— Я… я… — Чарли вспомнил Дженнифер. Такую, какой видел ее в последний раз. Платье в зеленую клетку, гордо расправленные плечи, глаза, в которых застыло пугающее равнодушие. Что она скажет, когда узнает, что он снова подвел ее? Что не смог выполнить обещания и все исправить?

— Я согласен.

— Опера? — Дженни нахмурилась. — Серьезно?

Выходной получился на диво плодотворным. Раум с утра уехал, и ничто не мешало сесть, наконец, за учебники и подтянуть хвосты. После пяти часов общей начертательной артефакторики слегка ломило виски, но результат — семь страниц нумерологических выкладок с привязкой к рунам — вселял приятное чувство гордости. Можно сказать, что зачет по самому мозголомному после теормага предмету у нее в кармане.

И вот как раз в тот момент, когда Дженни раздумывала чем заняться дальше, выбирая между общими принципами управления магическими потоками и отечественной историей, в ее комнату вломился демон со словами: «Собирайся, детка. Мы едем в оперу!»

— Я серьезен, как сотрудник похоронного бюро, — Раум широко ухмыльнулся и выложил на стол два картонных прямоугольника с золотым тиснением. — «Роли леди Рейвен» — главная премьера сезона.

— Ты не заболел? — с притворной заботой поинтересовалась Дженни.

Нет, она бы не удивилась, будь это мюзикл. Или казино. Огненное шоу, экстремальная поездка на водном змее… Раум умел и любил развлекаться. Но опера? Не он ли совсем недавно ехидно обмолвился, что от завываний солистов театра «Ла Скатто» даже у демона начинается изжога, а классическая музыка — лучшее снотворное?

— Детка, нельзя быть такой культурно ограниченной, — в его глазах заплясали лукавые искорки. — Искусство не заканчивается дешевыми драмами, которые снимает «Ди Форкалонен Синема Пикчерз». Пришло время отринуть примитивные мещанские развлечения и припасть к живительному истоку вечной классики.

Да, Раум сегодня, определенно, был в ударе. Давно Дженни не видела его в таком хорошем настроении.

— Ну, раз пришло, значит, будем, — покладисто согласилась она, заинтригованная его поведением. — В чем там припадать к классике полагается?

Логика подсказывала, что на столь утонченных развлечениях и дресс-код должен быть соответствующим.

Демон воздел палец к небесам.

— Правильный вопрос, Дженни-умняшка. Внизу тебя ждет стилист и несколько платьев. Поторопись, у вас всего два часа.

«Потратить два часа жизни на одежду и прическу. Нет, ну вот делать мне больше нечего», — ворчала Дженни себе под нос, спускаясь по лестнице.

По правде говоря, она бы с куда большим удовольствием влезла в любимое платье — синее в крупный белый горох — и отправилась с Раумом на экскурсию по синема-студии. Между прочим, он уже неделю обещал ее сводить! Или в маленький бар на окраине Файервей-авеню, где немолодой смуглый блюзмен хриплым чарующе-низким голосом пел песни о несчастной любви. Пел так, что хотелось плакать, сердце в груди трепетало от пронзительной нежности и сладкой тоски, а за спиной словно раскрывались крылья.

Ладно, босс сказал «опера» — значит, опера. Интересно же, что он задумал.

Два часа спустя Дженни стояла перед зеркалом и разглядывала отраженную в зеркальной поверхности смутно знакомую изысканную леди. Платье из атласа — нежно-персикового с золотистым отливом — сверху облегало ее тело, как вторая кожа, а юбка от колена расширялась наподобие рыбьего хвоста. Высокие — выше локтя — шелковые перчатки надежно скрывали клейма изгоя, а всегда непослушные и спутанные кудряшки лежали безупречными гладкими волнами — волосок к волоску. Умелый макияж подчеркивал выразительность глаз, свежесть кожи. Довершал образ роскошной штучки из высшего общества гарнитур из черных бриллиантов в обрамлении золота. Никакой имитации — Раум ди Форкалонен не любит подделки. Только настоящие камни.