Галина Чередий - Подмена

Эдна уснула снова, кажется, еще до того, как он восстановил дыхание.

— А кто-то хотел поговорить, — самодовольно хмыкнул деспот себе под нос, направляясь в купальню.

— Ну и как пережил первую ночь под моей гостеприимной крышей наш недобровольный гость? — спросил он у ожидающего уже там Алево, опустив еще мокрое и разгоряченное тело в прохладную воду.

— На удивление хорошо, — ухмыльнулся блондин, глянув в сторону спальни. — Я ожидал от него капризов и претензий ко всему, но драконье высочество ведет себя почти как стоик. Ни единой жалобы или просьбы.

— Ну что же, значит, наследник не в папашу. У того амбиций и претензий более чем достаточно, — чуть раздраженно пробормотал Грегордиан, перехватив этот многозначительный взгляд.

— Было, мой архонт. Теперь он поутихнет, — Алево по обыкновению стал прохаживаться вокруг его купального бассейна, ожидая, пока деспот закончит.

— Друг мой, не нужно обольщаться. Такие, как этот крылатый змей, не успокаиваются пока живы. Войне с драконами быть, так или иначе. Весь вопрос, когда и насколько полномасштабной она будет. — Грегордиан, смыв пот и запах секса, вышел из воды и позволил магии высушить кожу.

— Тоже верно. Выходит, захватив наследника, мы получили лишь отсрочку, — задумчиво произнес его советник и друг и снова посмотрел в сторону спальни.

— Не пялься. Просто спроси, — Грегордиан уже не стал скрывать раздражение.

— Эдна. Ты ее так и оставишь жить у себя?

— Да. Думаю, решение поселить ее в Фир Болге было изначально ошибкой. По крайней мере так сразу и не обозначив статус. Есть причина, по которой ты этим интересуешься?

— Илва. Когда она поселится здесь, в соседних покоях, присутствие Эдны может стать проблемой.

— Для меня? — насмешливо оглянулся через плечо Грегордиан.

— Не напрямую. Но невеста и постоянная любовница практически через стенку — это может стать источником неприятностей.

— Я так не думаю, — небрежно отмахнулся деспот. — К тому же Илвы тут пока нет, так чего бы мне волноваться?

— Когда ты собираешься за ней послать?

— Не раньше, чем ты найдешь мне нужного гоета, друг мой! — многозначительно посмотрел на помощника архонт.

— Я разослал гонцов повсюду, — не оправдываясь, а просто сообщая факты, ответил тот. — Очень скоро я буду знать хотя бы имя того, кто нам нужен. И если понадобится, поеду и привезу его сам, — Алево последовал за Грегордианом из ванной и стоял у окна, пока тот одевался.

— Я знаю, что могу положиться на тебя. И помни, я не тороплю тебя. Мне важен результат, — сказав это, деспот тряхнул головой. Да неужели его и правда перестало снедать прежнее нетерпение?

— Хорошо, я понял тебя, мой архонт! — Алево обернулся, тоже, видимо, слегка удивленный. — Могу я предложить кое-что? Это касается Эдны.

— Мхм? — поднял бровь деспот, натягивая сапоги и снова ощущая импульс зарождающегося гнева.

— Может, тебе приставить к ней учителя?

— Что, прости? — тут же окончательно напрягся Грегордиан.

— Кого-то, кто будет рассказывать ей о нашем мире, обычаях, посвятит во все тонкости, подготовит…

— Нет! — совершенно озлившись, рявкнул Грегордиан. — Никаких учителей и просвещений! Я тебе больше скажу, а ты будь добр донести до всех! Если эта женщина захочет что-то знать, то она должна спросить у меня! Никто больше не отвечает на ее вопросы и ничему ее не учит! Это ясно?

— Абсолютно, мой архонт! — Алево кивнул почтительно, но отнюдь не испугано. — Только, возможно, ты захочешь узнать кое-что.

— Ну что еще?!

— Вчера, после того как ты увел Эдну, я осмотрел ее личную комнату. Ты знаешь, что она ходила в сокровищницу Фир Болга и принесла оттуда приличное количество украшений, пользуясь твоим позволением?

— Все женщины падки на побрякушки, и она не исключение, — безразлично пожал плечами архонт. — Зачем ты говоришь мне об этом? Разве она сумела опустошить все запасы Фир Болга?

— Вовсе нет. Просто я нашел все эти украшения сваленными в дальнем углу ее шкафа беспорядочной кучей. Разве все женщины так поступают? Так, словно они ей нужны были совсем не для того, чтобы носить и наслаждаться блеском драгоценного металла и камней на своем теле, а для какой-то совсем иной цели.

— И для какой же? — деспот надел на шею тяжелый широкий торк с изображением своего зверя и поморщился, уже предвкушая сегодняшнее нытье просителей, коих собралось огромное количество с его последнего визита домой.

— Она не моя женщина, и не мне делать выводы, — Алево отвечал безразлично. Деспоту показалось, что чуть более безразлично, чем обычно. — Только еще один факт. Она попросила у Лугуса точно такую же походную кожаную одежду, что я создавал для нее по дороге сюда.

Грегордиан резко обернулся и, прищурившись, посмотрел на ближайшего помощника.

— Наш мир пугает ее до безумия, и она прекрасно видела, что могла умереть не один раз, оказавшись без защиты! Эдна упрямая, но не сумасшедшая! Она не могла бы задумать побег! — Грегордиан и сам не знал, почему повысил голос, разве это требуется, когда полностью уверен в том, что говоришь?

— Ты прав, мой архонт, она не сумасшедшая, — неожиданно покладисто согласился Алево. — Но возможно… быть здесь кажется ей более опасным, чем даже сбежать в ужасающее полной неизвестностью никуда?

Грегордиан сжал кулаки так, что мышцы рук и плеч вздулись, натягивая белоснежную ткань свободной рубашки, а на шее отчетливо проступили вены. Проклятый торк врезался в кожу, душа его. Он прошелся по гостиной, стараясь успокоить себя, а потом, повернувшись к Алево, оскалился угрожающе и насмешливо одновременно.

— Выходит, я кажусь ей более пугающим, чем все монстры, которых случилось встретить? — ухмыльнулся он, скрывая не только злость, но и горечь. — Ну, тогда чутье ее не обманывает, не так ли, друг мой?

— Или все это может оказаться просто цепью никак не связанных фактов, на основе которых мы сделали неверные выводы, и эта женщина и в самом деле просто любит кожаную одежду и имеет слабость к золоту.

Грегордиан в раздумье уставился на своего друга и правую руку и неожиданно задался вопросом, почему же тот так часто заговаривает об Эдне. Слишком часто говорит, подмечает упущенные им мелочи, дает советы… Что за этим кроется? Ход его мыслей был прерван тихим стуком в дверь.

— Могу я войти, мой архонт? — раздался неуверенный голос брауни.

— А вот и Лугус, ранняя птаха, к тебе с докладом, — усмехнулся Алево.

— Входи! — Грегордиан замер посреди огромной гостиной своих покоев, оформленной в серо-черных тонах, уставился на своего вошедшего слугу тяжелым, приковывающим к месту взглядом: — Ну?

— Я готов к любому наказанию, которое должен понести по твоему решению, мой архонт, — темнокожий мужчина поклонился и, немного выпрямившись, так и остался стоять с полусогнутой спиной и опущенной головой.