Ольга Кирина - Ветер свободы

Мне никогда не приходило в голову то, что зверю необходимо имя, да и вообще я не знал, что они могут разговаривать и мыслить самостоятельно, но как оказалось, я многое не знаю о своем мире и о его устройстве. Имя понравилось нам обоим, и чтобы девушка это поняла, волк наклонился к ней и щедро облизал ее лицо. Она широко заулыбалась и резко выдохнула, скинув небольшое напряжение, в котором только что находилась.

— Ух. Слава богам. А я переживала, что ты мог меня неправильно понять, ведь так зовут в христианстве дьявола. Но оно и в правду тебе подходит. Означает свет несущий, а ты словно мощный солнечный луч. Яркий и такой ослепительный.

Если бы ты знала, что хотел сотворить с тобой мой зверь, ты бы отмела все мысли об ангеле.

Диана легла на спину, закинув руки за голову, вытянула ноги, которые соблазнительно выглядывали из-под покрывала, и позвала симурана

— Люцифер, что сидишь как не родной, иди сюда, — Волка долго звать не пришлось. Он словно перетек из сидячего положения в лежачее, положив свою треугольную морду на ее живот, остро желая, чтобы его сейчас погладили. Диану упрашивать не пришлось, усмехнувшись, она посмотрела на хитрюгу, погрозила ему пальцем и потрепав того за ухом начала приятный, расслабляющий массаж.

Я впервые испытывал непередаваемое ощущение гармонии и единения со своей звериной сущностью. Так неужели Диана действительно моя истинная? Как такое могло получиться? Быть парой не только мне. Я еще могу понять, что она пара симурану Дэна, но то, что она риссан Майкла? В голове не укладывается. Мысленный ураган происходил только в моем сознании, создавая вопрос за вопросом. Симуран же был предельно спокоен, доволен жизнью, и вообще, посмотрев, что творится в его голове, то был крайне удивлен. Его сущность была сконцентрирована у ослепительного свечения с проступающими чертами утонченной женской фигуры. Вокруг них происходило действие, которое было сложно описать обычными словами. В черном, раскрашенном переливающимися всеми цветами радуги пространстве, похожем на укромный космический уголок, парили две фигуры. И в этой насыщенной, бархатной черной глубине они смотрелись поразительно гармонично. Складывалось ощущение, что я стал свидетелем того, чего не должен был видеть. Нет, я не ощущал себя чужим здесь. Я вдруг осознал причину того, почему мне не хотели показывать это, и она была смешной и банальной. На меня обиделись. И теперь я вычленил самый главный вопрос, на который в первую очередь должен найти ответ, кто на меня был в обиде и за что? Далее мои мыслительные процессы остановились на одном месте, потому что то, что стало происходить далее, было для меня настоящим откровением. Я словно прикоснулся к совершенному, поистине неземному девственно чистому и прекрасному действию. Тончайшие, невесомые, серо-лазурные ажурные кружева словно совершали ритуальный танец только для двоих. Изысканные узоры творили неповторимое и удивительное действие. Они переплетались друг с другом, пронизывали окружающее пространство. Одни замедляли свой бег, другие ускорялись. Со стороны могло показаться, что движения магического потока беспорядочно и хаотично, но это было бы ошибочное мнение. Каждое течение имело свое четкое направление и вполне возможно какую-то определенную задачу. Этот вид магии был для меня новым и совершенно неизвестным, и потому я старался не выдавать своего присутствия, внимательно следя за происходящим, стараясь запомнить каждую деталь и понять, что она с нами делает. Постепенно узоры стали формировать плотный кокон вокруг дикого зверя, который не высказал своего неудовольствия из-за того, что его загоняют в рамки и ставят ограничения, он лишь доверчиво смотрел на фигуру и старался махать хвостом не так активно. Симуран сейчас находился в легком возбуждении, от которого даже у меня слегка закружилась голова, и испытывал чувство безумного счастья… И вдруг, передо мной словно аккуратно закрыли дверь, не забыв пожурить за излишне проявленное любопытство.

Перед глазами стоял легкий туман, и чтобы его разогнать мне пришлось пару раз моргнуть.

— Привет, Аэль. — Диана, приподнявшись на локтях, с доброй улыбкой рассматривала мое лицо. — Очень рада, что с тобой все хорошо и ты не прекращаешь свои попытки соблазнить меня своим совершенным телом.

В ее голосе не было ни капли злости и сарказма. Слышалась лишь легкая усталость и теплая материнская забота.

— Давай ты на себя накинешь что-нибудь, а то я за себя не отвечаю. Видишь ли, то место, где я недолго находилась, не изобиловало шикарными мачо, с гипертрофированным чувством собственной совершенности. — И она шутливо помахала у лица ладошкой, изобразив недо-обморок.

Ее слова и действия в очередной раз вызвали во мне улыбку, которая подлым предателем поползла на моем лице. Ощущаю себя молодняком. Мне даже не нужно было напрягаться и смотреть на себя, так как занимал я точно такое же положение, в котором находился мой зверь. Я лежал на животе, а моя голова находилась у ее высокой груди, прикрытой тонким покрывалом. А то, что произошло дальше, можно было списать на невменяемость зверя, который на самом деле был самым адекватным из нас двоих и в полной гармонии с собой наслаждался пребыванием в странном магическом коконе. Рык, рожденный из глубины души, и я снова нависаю над девушкой, но уже в человеческом обличии, будучи полностью обнаженным, так как во время последнего оборота, который я всеми силами старался предотвратить, единственный элемент моего гардероба — штаны превратились в мелкие ошметки. В глазах у Дианы не было страха, только смертельная усталость.

— Аэль, я очень вымотана и если ты хочешь себе другое имя, то так бы сразу и сказал, к чему… — Я не дал договорить ей, так как испытал сжигающее желание ощутить ее поцелуй, который должен был взять самый первый. Еще тогда, когда зверь впервые назвал ее своей. И резче, чем хотелось бы, придвинулся к ее лицу, пристально вглядываясь в серо-лазурные омуты, которые мило расширялись от удивления. Диана попыталась отодвинуть меня, но я лишь перехватил ее прохладные ладошки левой рукой, и завел над головой, крепко прижав к полу. Биться было бесполезно, и она понимала это. Девочка моя, нежная, ранимая, словно хрупкий мотылек в паучьей сети.

— Не вырывайся, я сейчас все равно тебя никуда не пущу… видишь, сейчас я решаю… — хрипло выдохнул, слегка касаясь ее губ. Возбуждение, охватившее меня, было настолько сильным, что разговаривать было проблематично.

— Что? — Спросила Диана беззвучно и громко сглотнула, облизнув пересохшие губы, которые притягивали меня все сильнее, явно нервничая. Я не смог скрыть коварную улыбку, от вида которой девушка сжалась еще сильнее. Меня накрывал древний первобытный, неконтролируемый инстинкт завоевателя, над которым всегда смеялся, когда слышал что опытные, обученные мужчины могут чувствовать это к своим самкам.