Алина Лис - Проклятый цветок для Тигра

Тэруко отметила это с каким-то отстраненным злорадством. Понятно, что сейчас мальчишка нажалуется и обвинит ее во всех тяжких. И конечно ему поверят - он свой для этих людей, а она - чужачка… чужак.

Ну и пусть. Все равно оно того стоило.

В душе ощущалось опустошение и странная удовлетворенность. Пусть Юн и не был виноват в ее бедах, честная победа в мальчишеской драке помогла хоть немного выплеснуть напряжение. Тэруко больше не чувствовала себя беспомощной жертвой.

А за такое можно и заплатить.

- Господин сотник, - парень сел и приложил руку к губе, унимая кровь. - Рю - новый оруженосец его высочества. Мы повздорили.

- Новый оруженосец? - мужчина понимающе хмыкнул. - И кто первый начал?

Принцесса молчала. По-хорошему начал Юн, но говорить об этом казалось неправильным. Все равно, что жаловаться.

Да и нельзя отрицать, что она сама хотела этой драки. Не меньше, а то и больше мальчишки.

Юн поднялся и встал навытяжку. На его лице была написана готовность мученически пострадать за правое дело. Парень явно был уверен, что Тэруко назовет его имя.

Мужчина встряхнул ее за шиворот.

- Отвечать на вопрос!

- Никто, - угрюмо буркнула Тэруко. - Как-то само. Слово за слово.

Глаза паренька изумленно расширились. Он снова взглянул на Тэруко. Так, словно видел в первый раз.

Сотник явно не поверил, но докапываться не стал.

- Ты знаешь, что бывает за драки, Юн?

- Знаю, господин.

- Неделя работ в солдатском лагере. Обоим. В следующий раз будут палки, - обронил мужчина, отпуская Тэруко.

И ушел.

Принцесса проводила его взглядом и, сжимая кулаки, повернулась к оруженосцу. Как бы ни набросился снова?

Запал и ярость драки уже ушли, Тэруко сильно сомневалась, что сможет победить второй раз. Скорее уж Юн накормит ее землей и заставит реветь, утирая кровавые сопли.

Но оруженосец только смущенно улыбнулся и протянул руку.

- Ты это… прости меня, ладно. Я думал: ты слабак и хлюпик, войны не нюхал. А ты мне вон как врезал. Мир?

- Мир, - с облегчением согласилась Тэруко, пожимая жесткую мальчишескую ладонь.

В чем-то мужские порядки были для нее проще и понятнее. Сложно представить, чтобы какая-нибудь фрейлина произнесла подобные слова, получив взбучку.

Правда еще сложнее представить фрейлину, которая дерется с принцессой.

Кровь уже унялась, но распухший нос ужасно болел. Она представила, с каким лицом предстанет перед Джином завтра, и горько улыбнулась.

Как будто есть разница.

- Пойдем, я покажу, где можно умыться и постирать одежду, - продолжал как ни в чем не бывало Юн. - И к доктору надо заглянуть, он даст мазь от синяков. Хотя, - тут мальчишка горестно вздохнул. - Его высочество все равно заметит. Он всегда все замечает.

Тэруко рассмеялась. Благоговение, с которым Юн произнес “его высочество” раскрыли ей глаза на причину неприязни со стороны оруженосца.

Мальчишка боготворил Джина. И явно боялся, что пришлый “родственник” займет его место возле кумира.

- Пойдем, - согласилась она. - Посмотрим, что можно сделать.

***

Когда с обработкой синяков и шишек было покончено, Тэруко осталась ночевать в палатке, которую Юн делил с горнистом и тремя вестовыми. Наутро они вместе отправились копать отхожие ямы - назначенную неделю нарядов никто не отменял.

- Оставайся насовсем у нас. Места хватит, - предложил после совместного завтрака сытый и благодушный оруженосец. Тэруко подумала, и кивнула, а обрадованный Юн потащил ее смотреть лагерь при свете дня.

Их палатка находилась в офицерской части, солдатам появляться здесь без веского повода было запрещено. Границы лагеря отмечали выстроенные в круг телеги, и даже охрана имелась на входе.

- Потому, что у господ-офицеров ценные вещи, бумаги, - сбивчиво объяснил Юн. - Кувшины тут опять же.

- Какие кувшины?

Он кивнул на выкопанную чуть в стороне яму, прикрытую неброской дерюгой:

- С земляным маслом.

Принцесса уставилась на нее, не в силах скрыть любопытства. Она только слышала об этой вонючей субстанции, что мгновенно воспламенялась от попадания огня и горела даже на поверхности воды. В Оясиме ее называли “жир земли” и иногда применяли в морских сражениях.

А Юн уже болтал и тащил ее за руку дальше, к табуну лошадей, где за Тэруко закрепили невысокую грациозную кобылку по имени Муха.

В итоге Юн стал для девушки первым другом и проводником в мире армии. Оруженосец оказался совсем неплохим парнем. Прямой и вспыльчивый, но не подлый, он умел быть верным товарищем.

К Тэруко (а вернее к Рю), после той драки, когда она сперва победила его, а потом не сдала, как зачинщика, парень проникся уважением и дружескими чувствами. И старался помочь ей привыкнуть к армейскому распорядку.

Эта помощь была совсем не лишней.

Жизнь в армии стала для свободолюбивой принцессы настоящим испытанием. Не терпевшая ограничений и чужих приказов, девушка обнаружила, что путь воинской славы щедро усыпан как первыми, так вторыми.

В мемуарах и записках прославленных генералов этот пункт как-то стыдливо опускался. Что уж говорить о песнях и героических сказаниях?

А еще в мемуарах ничего не говорилось о нарядах по выкапыванию отхожих ям, тасканию воды из колодца или стирке одежды. Занятия, может, и нужные, но совершенно негероические. Обычно ими занимались солдаты, но за провинность могло прилететь и оруженосцам. Да и прилетало.

Поначалу работы в обозе принцесса терпела, стоически стиснув зубы, а потом даже как-то втянулась. Оказалось, стоит слегка изменить свое отношение к делу, и все становится проще. Никто не хотел специально унизить Тэруко, когда поручал ей грязную работу. Подралась - нарвалась на наказание. Спасибо, что не бамбуковыми палками по пяткам. К тому же делать что-то простое, требующее физических усилий и приносящее благо всем вокруг, оказалось неожиданно приятно.

Во внутренней иерархии армии оруженосцы имели особый статус: с одной стороны у Тэруко не было прав приказывать, с другой - она проживала в той части лагеря, где обитал высший командный состав, подчинялась Джину напрямую и могла игнорировать приказы большинства офицеров.

Не иначе, как благодаря помощи Юна, Тэруко на удивление быстро освоилась и стала своей в лагере. У нее появились и другие приятели, кроме оруженосца. Например, сотник Реншу - весельчак и балагур.

И только капитан Цао по-прежнему ее не любил и при встрече сверлил подозрительным взглядом.

- Думаешь, ты такой хитрый, если сумел обмануть его высочество, лазутчик? - спросил он как-то у Тэруко. - Не надейся! Я за тобой наблюдаю.

- Да наблюдайте, раз вам делать нечего, - ответила принцесса, за что схлопотала болезненный подзатыльник.

- Один прокол! - пообещал капитан. - Любая мелочь, и ты вернешься к палачу. Понял?