Тиффани Райз - Госпожа (ЛП)

- Ты хотела другой жизни, нежели ту, что давал тебе мой муж? Поэтому выбрала мальчика?

Нора сглотнула.

- Может. Я не знаю. Уес он... он очень отличается от всех, кого я знаю. Жизнь странная, когда ты профессиональная Госпожа. Однажды я буду обедать с Ильзой Стрикс [8] Известная Доминатрикс, состояла в отношениях с Ларри Вачовски, режиссером «Матрицы» , и задам ей вопросы типа: «Когда вы воткнули триста тринадцать иголок в член того парня, в тот момент главной были вы или иглы? А вы отрываетесь в клубе с двадцатисемилетним эйдж-плей фетишистом, снующим перед вами в подгузнике и чепчике? Вы можете прожить целую неделю и понять, что ни разу ни с кем не поговорили? А бывали дни, когда вы не делали ничего связанного с извращениями, сексом или деньгами?» Когда у тебя достаточно подобных ночей, начинаешь задумываться, что, может быть, только может быть, на своем жизненном пути, ты сошла не на той остановке. Уес был другой остановкой. Благополучный район. Хорошие школы. Красивые декорации.

- А тебе там место? Со своим Уесли в его мире?

- Он думал, что да, и так как это его мир, это его решение.

- Отличный уход от вопроса.

- Это правда.

- Расскажи мне правду. Твой Уесли... дал бы он тебе все, что ты попросишь?

- Как оказалось, его семья богаче самого Бога. Думаю, он был готов сказать мне это. Или, по крайней мере, прощупывал почву, чтобы узнать, готова ли я. Но да, думаю, он бы дал мне все что угодно в ту ночь. Даже его девственность, если бы я попросила, хотя я слишком люблю его, чтобы принять ее.

Мари-Лаура постучала по подбородку и, казалось, на мгновение потерялась в своих мыслях. Нора смотрела на женщину, которая все еще сохранила отголосок былой красоты. Кем была эта женщина, которая тридцать лет спустя все еще достаточно ненавидела Сорена, чтобы так его пытать? Украв его «сердце»? Чего она хотела? Возмездия? Мести? Его тела? Его любви?

- Отдал бы Уесли свою жизнь тебе, если бы ты попросила его?

Нора замерла от этого вопроса.

- Не знаю. Я никогда не попрошу отдать свою жизнь ради меня. Я бы не посмела просить Сорена оставить священство ради меня. Я пыталась избавиться от Уесли, прежде чем ему станет еще больнее. Я не прошу людей жертвовать собой ради меня.

- А я да.

- Ты просишь людей жертвовать собой ради тебя?

- Нет. Я попросила моего мужа пожертвовать собой ради тебя.

Дыша через нос, Уес продолжал держать глаза закрытыми. Последнее, что он хотел, так это опорожнить желудок перед Лайлой. Она достаточно пережила за день. Вряд ли она хотела столкнуться с его рвотой и потерей сознания.

- Вот. Выпей.

Он услышал рядом с собой голос Лайлы с акцентом, ощутил ее присутствие.

- Нет. Давай я, - сказала она, когда он открыл глаза и потянулся к стаканчику апельсинового сока, который она держала в руке. - У тебя руки трясутся. Я подержу.

Она поднесла стакан к его кубам.

Он пил быстро, и вскоре сок закончился.

- Где твоя аптечка? - Лайла положила руку ему на лоб.

- В рюкзаке. В холле.

- Я принесу. Не вставай.

Уесли знал, что не сможет встать, даже если попытается. Он выругался из-за своей собственной глупости. Ехать за рулем два дня, постоянно паниковать, он почти ничего не ел. Неудивительно, что сейчас он в таком состоянии. Хорошо, что Лайла распознала симптомы, прежде чем он отключился и впал в диабетическую кому. Он бы очнулся в больнице и на несколько дней был бы бесполезен для всех, особенно для Норы.

Уес услышал шаги Лайлы и попытался открыть глаза.

- Прости, - сказал он. - Я такой идиот. Я знаю, что лучше не пропускать прием пищи.

- Не извиняйся. В этом нет твоей вины.

- Разве не ты говорила тоже самое десять минут назад? «Не извиняйся, в этом нет твоей вины»?

- Хорошая фраза, - он наблюдал, как Лайла порылась в его рюкзаке и вытащила маленький кожаный черный мешочек. - Это?

Он кивнул.

Она расстегнула мешочек и взяла измеритель инсулина.

- Думаю, я справлюсь сам, - сказал Уес, она взяла его ладонь и протерла палец смоченным в спирте ватным тампоном.

- Сиди. Дыши. Я справлюсь. Делаю это постоянно.

- На собаках.

- Для меня это одно и то же, - она улыбнулась, и его внезапно поразила ее красота. И как он не заметил, что эту девушку, которая свалилась из неоткуда в этот кошмар, можно было с легкостью назвать самой красивой... ну, после Норы. Не то, чтобы они выглядели похожими. Лайла. У Лайлы были золотистые волосы, как и у ее дяди, и небесно-голубые глаза, высокие скулы и ослепительная улыбка. Даже отвратительная рана на ее щеке не портила ее красоты.

- Ты пялишься на меня, - она проткнула палец ланцетом. - Я совсем плохо выгляжу?

- Что? Нет. Я просто заметил сходство с твоим дядей.

- Мы оба похожи на мою бабушку.

- Должно быть, она была красавицей. Я имею в виду, раз ты красивая. А он нет. То есть, может быть, но он не в моем вкусе.

Лайла улыбнулась и засунула тестовую полоску в глюкометр.

- Большинство женщин скажет тебе, что он красивый. Особенно моя тетя.

- Так странно, что ты называешь Нору тетей. Никак не могу привыкнуть.

Лайла пожала плечами.

- Не помню того времени, когда ее не было в моей жизни. Есть фотографии, где она держит меня на руках, когда мне было всего лишь четыре или пять лет.

- Она часто навещала тебя?

- Один раз в год. Иногда чаще, иногда реже. Как ты познакомился с ней?

Уесли напрягся. Эта беседа шла бы намного легче, если бы Лайла не считала Нору частью своей семьи. Что он ей скажет? О, мы с твоей тетей спали всю прошлую неделю. Да, твой дядя знает. Долгая история.

- Я работал на нее, - ответил он, решив не разрушать еще больше ее мир. - Она вела курс лекций в моем университете, занятия для писателей. Мы постоянно говорили после них. Теология, философия... секс, наркотики и рок-н-ролл. Мы говорили обо всем. И в конце семестра она спросила, не хочу ли я переехать к ней. Ей был нужен ассистент.

- Ты жил с ней?

- Полагаю, звучит это не лучшим образом, - и это было плохо. О, боже, он постоянно выслушивал дерьмо от своих друзей, когда съехал из общежития к «адски горячей профессорше Норе», как они ее называли... он любил это. Он мог притворяться злым, когда они завидовали всему, что у него якобы было с Норой... да, он любил это. Парни изнывали от зависти. Женщина постарше, эротическая писательница - мечты о миссис Робинсон... он предоставил им эти мечты. Уесли не говорил с ними о сексуальной жизни, таков был ответ на их расспросы. У них было бы больше пространства для воображения, ведь они не знали правду.

- Звучит здорово. Я бы хотела жить с ней.

- Было весело. Она была замечательной соседкой.

- Была? Ты съехал?

- Да, в прошлом году. Все стало... сложно.

Он не знал, как еще объяснить, не вдаваясь во все ужасные детали, но Лайла, казалась, не была смущена.