Владимир Купрашевич - Женька, или Безумнейший круиз

— Клара?! Ты что здесь?

Клара обернулась. Мокрое лицо с опущенными ресницами создавало впечатление, что она плачет.

— Что с тобой?

— Ничего, — пожала плечами девчонка. — Ты сейчас была у него?

— Да,… Но… совсем по своему делу. Кларочка, у меня, в самом деле, к нему дело, о котором лучше никому не знать. Даже тебе. Там нет никакого криминала, но…

Клара механически кивнула головой и подняла, наконец, на нее глаза.

— Я верю.

— Послушай, Клара, я никак не думала, что ты так въедешь… Он же не тот, о котором можно переживать. Плюнь ты на него. Недозрелая самовлюбленность…

— Я стараюсь, — почти улыбнулась Клара.

— У него же в башке все запрограммировано, наука и карьера. Больше ничего. Такой, если и трахает баб, то только по инстинкту. Бог тебя относит от этого несчастья, а ты… Ты трамвая здесь ждешь, или что…?

Клара неопределенно кивнула головой и ничего не ответила.

— Его, — уже догадалась Женя.

— Конечно же нет. Уже… Я в клинику…

— Залетела? — ахнула Женя.

Клара опять опустила глаза.

— Это я виновата, — запричитала Женя, — Не уберегла тебя. Ну, ты и сама хороша! Я сколько тебя просвещала. Резинки было не найти?

Клара встряхнулась и подняла голову.

— Все нормально. Каждый получает то, что заслужил. Я приехала только чтобы еще раз убедиться, что решила все правильно.

Женя с подозрением посмотрела в ставшее вдруг спокойным лицо подруги. Перед ней снова стояла рассудительная разумная девочка, которая не только знает что делает, но знает даже, что будет делать дальше.

— И ты решилась?!.. — пробормотала Женя, когда Клара шагнула к распахнувшему двери вагону.

Клара не ответила, не обернулась, но в трамвай поднялась уверенно. Женя тоже могла доехать этим номером, но решила, что лучше подождать следующего. Убедить Клару, что та поступает ненормально и неправильно, она все равно не смогла бы. Наверное потому, что сама так не думала.

Василий в заляпанной одежде с бумажным колпаком на голове стоял босиком посреди комнаты между ведер и банок с красками и таращился в газету, так, словно прочел там объявление о начале новой мировой войны.

— Что с тобой? — недопоняла Женя пробираясь к нему. Тот что-то промямлил и снова уперся взглядом в газетную страницу.

— Что там? — отгибая угол газеты, спросила Женя.

В глаза ей сразу же бросилась фотография Андрея. На снимке он был как всегда серьезен и полон достоинства. Рядом фото какого-то небольшого корабля. «Очередная трагедия на море» — прочла Женя вслух.

— Это был мой самый лучший курсант. Погиб моряк, в полном смысле слова …

Женя ахнула.

— Бедная Ксюха, — прошептала она, забыв на минуту о собственной драме. — Она, наверное, еще не знает. Еще не доехала.

— Надо ехать туда, — вскочил усевшийся, было, на табурет Василий.

Женя, опустив газету, внимательно посмотрела на него.

— Это зачем?

— Помочь, посодействовать, поддержать…

— Утешить молодую вдову? — жестко прозвучал голос Жени.

Василий остановился на полпути к ванной и обернулся.

— Ну что ты говоришь?!

— Ничего особенного. То, что думаю.

— Ты что, ревнуешь меня?

— Я не так глупа, как тебе хотелось бы. Все вижу и понимаю.

Василий фыркнул, но промолчал. И Женю прорвало.

— Бедняга почему то не вызывал у тебя сочувствия когда ты лез под юбку к его жене, считай у него под носом. Я что-то сомневаюсь, что ты сильно огорчился, даже наоборот, теперь путь вообще открыт, прояви только немного инициативы… Уж ее-то мамашу вряд ли тебе удалось оприходовать. Только боюсь огорчить тебя, у нее есть по кому страдать. Мужчина, не в пример тебе, повзрослее, поумнее, знает себе цену и может быть настоящим мужиком, не какое-то сексуально озабоченное трепло с канделябрами, на которые клюют всякие потаскушки, вроде Аллы Ивановны.

Василий уселся на тот же стул.

— Надо хотя бы дать телеграмму с соболезнованием, — пробормотал он.

Женя, опомнившись, возблагодарила того же всевышнего, что все пролетело мимо его ушей и, чтобы сгладить вину коротко согласилась.

— Конечно.

Василий поднялся, прошел на кухню.

— Идем, Женя, помянем, — услышала она его голос и пошла за ним следом.

Они выпили водки, помолчали, потом Женя, шагнув к Василию, ткнулась лицом ему в плечо.

— Прости меня!

Он обнял ее, и они с минуту стояли, пытаясь представить, сколько предстоит пережить Ксении после неожиданной трагедии, и старательно обходили в мыслях все то, что предстоит пережить им самим. Первой не устояла Женя.

— Завтра нам на анализы, — сказала она — Надо сдать кровь.

Василий не сразу понял, о чем речь, потом кивнул.

Выходя из кухни, Женя обернулась, испытующе посмотрела на своего избранника.

— А что, если результат все-таки будет против нас? — с трудом выговаривая слова, задала, наконец, Женя тот самый вопрос, который стоял у нее в горле и душил беспрерывно с той самой минуты, когда грянул гром.

Тот, уставившись на нее, приоткрыл рот, потом закрыл его, но не произнес ни звука. Ничего не прочесть и на лице.

— Подашься к Ксюхе? — уже поминая себя последними словами, выдала она.

— Женя! — опомнившись, одернул ее Василий.

— Так все же? — настаивала Женя.

— Ну, я не очень доверяю таким исследованиям, — пробормотал он. — Сколько там процентов вероятности?

— Девяносто, кажется.

— Ну вот. И где гарантия, что мы не окажемся в оставшихся десяти?

Женя вернулась и обняла его за шею.

— Ты, правда, так думаешь?

— Правда, — пробормотал он, пряча лицо в ее волосах.

— А как же другие, девяносто?

Василий слегка наклонил голову:

— Давай уедем, — неожиданно предложил он ей.

Она откинулась и с удивлением посмотрела на него.

— А куда?

— Поедем на заработки, на Белое море. Там мне предложили местечко. Буду командовать траулером. Поднакопим деньжат и потом дальше.

— А куда?

— Куда глаза глядят.

— Но я буду довольна?

— Уверен.

Женя прижалась губами к его щеке и, высвободившись из объятий, вышла в комнату, постояла там с минуту в раздумье и неожиданно заявила:

— Только все равно, надо сдать анализы и дождаться результата, — сказала она оттуда, не оборачиваясь.

Клары не было на занятиях два дня. Однако на третий, когда Женя уже собралась, было, ее разыскивать, она явилась на последнюю лекцию. Ни в поведении, ни во взгляде ее ничего не изменилось. Лишь немного побледнело лицо. Жене не приходилось попадать в подобные переделки, и она с восхищением наблюдала, с каким мужеством подруга перенесла удар судьбы. Она представляла насколько это болезненно во всех смыслах этого слова и насколько трудно выйти из этого чистилища так, словно ничего и не было. Женя постаралась не задавать ненужных вопросов и в этот день они почти не разговаривали. Только на следующий, по дороге домой, Клара, болезненно улыбнувшись, пожелала Жене никогда не попадать в такой переплет. Та обняла подругу и поцеловала в переносицу. Бедная девочка!